– Спасибо. – Почти выхватив из его рук пижаму, Николь панически заторопилась покинуть эту спальню.

Его физическая близость доводила ее до обморочного состояния. Николь до такой степени не узнавала себя, что не могла понять, как вести себя. Оказавшись в отведенной ей спальне, она сразу заперла за собой дверь, словно за ней гнался сам сатана, и перевела дыхание. Но тут же услышала голос Криса.

– Тебе больше ничего на ночь не нужно? Может быть, принести минеральной воды?

Как же она сама не сообразила? Не хватало только бродить ей потом в темноте по чужому дому.

– Да, если не затруднит, принеси, пожалуйста, бутылку минеральной воды.

Конечно, невежливо с ее стороны разговаривать с ним через дверь. Но слишком велика была растерянность, чтобы в таком виде показываться ему на глаза. Она услышала, как Крис спускается вниз по скрипучей лестнице старого дома. Николь отперла дверь, чтобы он мог войти в ее отсутствие, а сама нырнула в ванную.

И снова пришлось разговаривать с Крисом через дверь.

– Бутылка минеральной на столике. Желаю спокойной ночи. Если Джуди проснется, не беспокойся, я сам займусь ею. Утром она поднимается рано, но ты не вставай. Одеть ее и накормить завтраком я тоже смогу сам. А вот позже мне надо будет съездить в больницу. Тогда и понадобится твоя помощь. Думаешь, ты сумеешь с ней справиться в течение двух-трех часов, пока меня не будет?

– Разумеется, мы же договорились, – сухо ответила Николь сквозь шум воды.

– Спасибо. Ты надежный партнер, тебя бы в нашу команду. – Судя по голосу, Крис улыбался. – Хороших сновидений на новом месте.

Наконец он ушел, и Николь, облачившись в верхнюю часть его пижамы, расчесала волосы и нырнула под простыни с едва ощутимым ароматом лаванды. Видимо, его мать, как все старые люди, предпочитала старинное средство для отдушки белья.

Закрыв глаза, Николь мысленно перенеслась в деревянный дом на берегу озера. Их жилище не было таким роскошным, как это, но тоже старое и уютное. Точно также пахло лавандой постельное белье, хранившееся в старинном комоде. По ночам также поскрипывали стены и половицы… Ей вспомнилось, что даже в самую суровую зиму в нем было тепло. И еще вряд ли дом Криса знаком со снежными заносами. Для этих мест снег экзотика.

Николь воскресила в памяти ту ночь, когда порывы ветра несли снег горизонтально к земле, и за этим снежным пологом навсегда исчез из ее жизни отец. Сколько ей было тогда? Двенадцать? Тринадцать? Возможно, мать была чересчур холодной женщиной для мужчины с итальянским темпераментом, но Николь целиком держала сторону матери. Не говоря уже о том, что она была ее точной копией.

Мать долго выглядела очень моложавой, в поселке их даже называли сестрами. Но после ухода отца она вдруг сильно сдала, замкнулась, а несколько лет назад умерла. Оказалось, у нее был порок сердца, о котором никто из них не подозревал. Отец пытался наладить отношения с дочерью, регулярно присылал ей поздравительные открытки на Рождество и звонил из своей далекой Италии в день ее рождения. Не сразу, но в последние годы все чаще они стали переписываться. Николь узнала, что у ее отца, Джузеппе Нолта, большая семья, которая жаждет познакомиться с ней и с Джонни. Однако на встречу с ними она до сих пор не могла решиться.

Мысли об отце и Джонни разогнали сонливость Николь. Она вылезла из постели и подошла к окну. В доме и в округе царило полное безмолвие. Тем неожиданней для нее оказался звук тихого детского голоса, доносившегося из соседней комнаты. Не успев даже на секунду задуматься, Николь выскочила в коридор и вошла в детскую. На кровати сидела прелестная сонная девочка и смотрела на нее.

– Бабушка? – звала Джуди жалобным голоском.

При виде незнакомой женщины она широко раскрыла глаза и вскрикнула. Николь поспешила включить свет и присела на краешек постели. У девочки были темные, как у отца, глаза и каштановые кудрявые волосы, обрамлявшие ее хорошенькое личико. Испуг на ее лице быстро сменился любопытством.

– Не бойся, я друг твоего папы. Мне негде было переночевать, и он приютил меня на ночь. Я спала в соседней комнате и вот услышала, как ты зовешь бабушку.

– Бабушка, – прошептала Джуди, – где моя бабушка?

– Ты только не беспокойся, бабушке пришлось срочно уехать ненадолго. Завтра она обязательно вернется. Папа утром проснется, покормит тебя и отправится за бабушкой. А мы с тобой пойдем гулять. Ты мне здесь все покажешь, ладно?

– А как тебя зовут? – оживилась Джуди.

– Меня зовут Николь. Какая у тебя красивая пижама.

Джуди с гордостью осмотрела свою пижаму с веселым рисунком в виде героев мультфильмов.

– Это мне папа купил, – сказала она. – Но выбирала я сама. Видишь, эти мишки и слоники спят на том диване и на моей пижаме. – Она засмеялась. – Мы вместе спим и им совсем не страшно, потому что я рядом. Поняла?

– В детстве я тоже больше всего любила слонов, хотя видела их только на картинке. Однажды мой папа подарил мне огромного плюшевого слона. Он был такой большой, что едва помещался в кресле. – Николь удивилась, что из памяти выплыл этот эпизод, о котором она никогда не вспоминала.

– А я видела живых. Мы с бабушкой и с папой ходили в зоопарк, когда ездили в большой город. Мой папа обещал мне подарить живого кенгуру. Ты видела кенгуру? Они такие забавные, бегают на задних лапках, как люди. Я назову его Ру, как друга Винни Пуха.

– У тебя очень хороший папа, – сказала Николь, вспомнив в этот момент доброе лицо своего отца, когда он, присев на корточки, показывал ей подарок: “С днем рождения, малышка. Этот слон отныне твой. Надеюсь, ты будешь о нем заботиться. Ведь зимой ему будет очень холодно на улице”.

Надо же, его слова сейчас звучали в ее ушах, словно были сказаны вчера. Задумавшись, Николь пропустила перемену в настроении девочки.

– А где мой папа? – спросила Джуди дрожащим голосом, в котором снова зазвучали слезы. – Он тоже оставил меня?

Николь испуганно вздрогнула.

– Что ты, малышка! Папа спит. Хочешь, я пойду и разбужу его?

– Да, хочу к папе, – выговорила девочка сквозь рыдания.

Она вскочила и обернулась. В дверном проеме стоял Крис в длинном зеленом халате. Почему-то Николь показалось, что он стоит там уже давно.

– А вот и твой папа, – весело сказала она Джуди. – Не надо плакать.

Крис подошел к кроватке дочери и взял ее на руки.

– Здравствуй, малышка. Что случилось? – Он нежно поцеловал девочку в щечку. – Ты проснулась, и тебе стало грустно одной?

Рыдания девочки мгновенно стихли.

– Да, – ответила Джуди печально и всхлипнула.

Мисс Нолт увидела, как дочь обняла отца за шею и прижалась к нему. Тогда она отвернулась, тихо вышла из детской и плотно прикрыла за собой дверь. Для отца с дочерью она была в этот момент третьей лишней.

Но, вернувшись к себе в спальню, Николь поняла, что заснуть ей не удастся. Воспоминания о собственном детстве, мысли о том, что раннее детство Джонни и девочки в соседней комнате омрачено трагическими событиями, не давали ей покоя. Она корила себя за то, что ради престижной работы рассталась с сыном. Но ведь именно ради него она пошла на такую жертву.

Непонятно только, почему Крис Леонетти, будучи достаточно обеспеченным, позволяет себе надолго расставаться с дочерью. Похоже, его мало волнует, как справляется с такой нагрузкой его немолодая мать, что происходит в душе пятилетней дочери, которая, лишившись самого близкого человека, стала к тому же редко видеть и отца. Возможно, это эгоизм глубоко несчастного человека, его защитная реакция. А в итоге страдают ни в чем не повинные родные люди. Как все сложно, подумала Николь и вздохнула.

Забравшись в постель, чтобы согреться среди ночного прохладного воздуха, вливавшегося через раскрытое окно, Николь думала о двух мужчинах, деловое противостояние которых привело ее случайно в этот дом. Абсолютно разные и в то же время одинаково жестокие по отношению к своим близким. А может, все мужчины одинаковые?