— Вы в порядке? — раздалось где-то наверху.

— Кажется, да, — Шарлотта по-прежнему лежала на полу с закрытыми глазами.

— Встать сможете?

Она приоткрыла глаза и увидела протянутую руку, за которой маячило обеспокоенное лицо командора.

— Давайте проверим, — она крепко ухватилась за его руку. Однако попытку подняться на ноги на корню подкосило сильнейшее головокружение. Шарлотта осела на пол, прислонившись спиной к злополучной вазе.

— Пожалуй, лучше все делать постепенно. Голова кружится, наверное сотрясение.

— Крови нет — хороший знак, — ответил Ваймс, осмотрев место падения и усаживаясь рядом.

Несколько минут прошли в молчании.

— Что с ней будет дальше? — внезапно спросила Шарлотта

— Боюсь, это не мне решать. Знатные шишки регулярно пытаются устранить патриция, во всех смыслах. Но пока они приносят пользу, имеют вес в обществе и зачем-то нужны Ветинари, никто из них не поплатился жизнью за свои интриги.

— Многие ли из них покушались на самое ценное?

— Вы про Стукпостука или про собаку?

Шарлотта не смогла сдержать улыбки.

— Она пыталась залезть Ветинари в голову и контролировать его. Думаете, политического веса ее мужа хватит на то, чтобы компенсировать подобное?

Ваймс пожал плечами. Пытаться угадать ход мысли патриция было занятием таким же бессмысленным, как попытки определить русло реки, по которой проходит граница между Злобенией и Борогравией. [1]

__________________________

[1] Война между этими двумя странами длилась уже не одно поколение, в том числе и из-за того, что границей служила река, чье русло имело крайне неприятную привычку меняться каждую весну. В итоге граница между двумя странами отличалась непостоянностью, что служило поводом к многочисленным стычкам и конфликтам, как дипломатическим, так и военным.

__________________________

— Мне кажется или вы действительно ее жалеете? — удивился командор.

— Она очевидно нездорова и не отдает себе отчет в своих действиях, — покачала головой Шарлотта.

— Вы полагаете? Что ж, ее можно показать врачам. В больнице есть целое отделение, где ей может понравиться, [2] — он невесело усмехнулся.

— Я вас, кажется, до сих пор не поблагодарила, — заметила Шарлотта. — Вы спасли мне жизнь.

— Самое малое, что я могу сделать в благодарность за вашу помощь.

— Пожалуй, я запомню, что помогать Страже чревато, — она потерла ушибленный затылок.

— Думаю, вам не повредит немного льда. Пойдемте, я попрошу Вилликинса проводить вас в какую-нибудь не-самую-мерзко-зеленую гостиную, — предложил он помогая женщине подняться.

______________________

[2] В одной из больниц Анк-Морпорка есть отделение, с самой большой концентрацией лордов Ветинари на всем Диске. Сторонний наблюдатель может решить, что там содержат умалишенных, которые считают себя Хэвлоками Ветинари, но каждый из обитателей этого отделения знает правду — один настоящий Ветинари там все-таки есть.

______________________

Как только балкон опустел, в тени, напротив того места, где прятался Ваймс, темнота, более густая и плотная, чем прочие тени, пришла в движение. Чуть всколыхнулись занавески и тихо скрипнула дверь — балкон опустел окончательно.

Шарлотта едва успела прийти в себя и примириться с тошнотой и головной болью, как в комнату, куда ее привел дворецкий, вошел Ваймс. За его спиной она увидела как двое стражников вели по коридору насмешливо улыбающуюся леди Брамвелл.

— Почему у нее такой счастливый и победоносный вид?

— Кажется она действительно не в себе. Все время твердила, что ее скоро отпустят, — пожал плечами командор, вид у которого в целом был весьма обеспокоенный.

— Она так верит в любовь и влияние своего мужа?

— Нет, она уверяет, что это сделает сам патриций.

Шарлотта удивленно вскинула брови.

— Я же говорю — безумна.

— Либо у нее есть план. Вас это беспокоит? — она пыталась понять, откуда взялось это внезапное чувство тревоги. Словно маленький жук-древоточец продирался сквозь кору головного мозга, спеша донести какую-то мысль.

— Безумие или план? Одно другому не мешает, — хмуро заметил Ваймс.

Мимо гостиной, весело болтая, прошли двое официантов. В приоткрытую дверь донеслись обрывки разговора: «10 бутылок настоящего агатянского вина! Это целое состояние, которое прямо сейчас на наших глазах перетечет в желудки всех этих шишек. Может и нам потом перепадет чуток, а?»

— Допустим, она что-то еще задумала, — продолжил командор, прикрывая дверь. — Что это может быть?

— Если рассуждать логически, то вряд ли лорд Ветинари ее помилует. Возможно, тюрьму заменит лечебница, но ее не отпустят на свободу. А значит, она знает какой-то способ повлиять на это решение. Как можно заставить человека делать что-то против его воли?

— Шантаж, угрозы, манипуляции.

Шарлотта непроизвольно улыбнулась: пытаться проделать что-то из перечисленного с лордом Ветинари все равно что попробовать покусать пятиметрового аллигатора — и там, и там вам гарантировано полное отсутствие успеха и некоторых жизненно важных частей тела.

— Остается магия.

— Вы говорили, что магия не может создать любовь, — напомнил Ваймс.

— Чувство — нет. Но с помощью магии можно лишить человека воли, внушить ему определенные мысли, а значит влиять на его поступки и решения.

— Но как? Разве для этого не нужно обладать определенными способностями?

— Нужно обладать выдающимися способностями. Впрочем, есть очень редкие травы, перевозка которых запрещена на всем континенте… травы… Агатовая Империя…

Взгляд Шарлотты остекленел, она молча шевелила губами и сделала несколько плавных движений руками. Ваймс уже начал беспокоиться, что это какие-то последствия недавнего падения на балконе, как она перевела на него полный ужаса взгляд.

— Вино!

— Его проверяли.

— На яды. А на зелья?

Они одновременно сорвались с места и по петляющим коридорам побежали в зал. Длинная юбка и неудобные туфли не способствовали быстрому перемещению в пространстве, поэтому, немного отстав, Шарлотта сняла обувь и побежала босиком. Вбежав в зал, она увидела у дальней стены лорда Ветинари, подносящего бокал вина к губам и примерно на середине зала — Ваймса, который очевидно не успевал. Когда позже она вспоминала эту ситуацию, ей так и не удалось понять, как подобная выходка могла зародиться в ее голове. В любом случае, будь у нее время на раздумья, она бы выбрала более изящный способ предотвратить возможные неприятности. И постаралась бы сделать это, не навлекая на себя неприятности очевидные. Но времени на составление плана не было, зато были туфли, которые женщина все еще держала в руках. С громким криком «Поберегись!» она со всей силы запустила одну из них прямо в патриция, который быстрым грациозным движением увернулся от летящего в него обувного снаряда. Но вино из бокала расплескалось на пол. В наступившей вслед за этим мертвой тишине, изо всех сил стараясь сохранять достоинство, [3] Шарлотта направилась прямиком к лорду Ветинари, который смотрел на нее с некоторым неодобрением, что вполне можно было расценить как смертный приговор. «Вино отравлено», — шепнула она, проходя мимо и инстинктивно прижала оставшуюся туфлю к себе, словно защищаясь. Ее пара нашлась у стола, куда она срикошетила от стены. По-прежнему в полной тишине Шарлотта обулась и, прихватив со стола бутылку вина, из которой наполняли бокал патриция, направилась к выходу. По пути она вручила бутылку Ваймсу, который все это время стоял посреди зала с каменным лицом.

___________________________________

[3] Надо сказать, это очень непросто, когда ты в вечернем платье босая идешь в пасть ко льву навстречу правителю города, в которого ты только что запустила туфелькой не сильно изящного 40 размера.

___________________________________