========== Глава 2 ==========
Поздним вечером патриций сидел за своим столом в Продолговатом кабинете и напряженно вглядывался в свежий кроссворд. Под этим взглядом бумага могла бы самовоспламеняться от чувства вины и страха за свое будущее, будь она живой. Однако на бумагу для газет шла обычная древесина, а не груша разумная, поэтому никаких эмоций она не испытывала, хоть у лорда Ветинари и было ощущение, что над ним насмехаются. Новый составитель был чертовски хорош: в двух случаях из трех ему удавалось одерживать победу над патрицием, что крайне нервировало последнего. Он пытался сосредоточиться, но этому активно мешал небольшой пес, удобно устроившийся в корзине возле стола. Он ворочался, сопел, похрюкивал, шумно вылизывал лапу, создавая этим раздражающий шум, мешавший собраться с мыслями. В целом лорд Ветинари весьма положительно относился к собакам. Но Шалопай, словно стремясь оправдать свою кличку, доставлял многовато хлопот. Сначала он сбежал и не к кому-нибудь, а к этой женщине. Воспоминание о том, как ему пришлось лично ехать за собакой, уже не вызывало раздражения, но доставляло дискомфорт, причину которого патриций идентифицировать так и не смог. Тогда выяснилось, что пес где-то стащил рыбину, и кость застряла у него в зубах. Утром неугомонный Председатель умудрился где-то заносить лапу. Занозу вытащили, но с тех пор он все равно вел себя беспокойно, постоянно вылизывал больное место, скулил, ворчал и не затихал ни на миг.
Ветинари отложил бумаги в сторону, присел рядом с корзиной и погладил Шалопая по голове. Тот в ответ лизнул мужчине руку и ткнулся в ладонь сухим горячим носом. Очевидно, он плохо себя чувствовал. Но в чем причина? Не в обычной занозе ведь? Патриций стал внимательно осматривать пса. Когда длинные пальцы коснулись пострадавшей с утра лапы, пес завизжал от боли. Лапа опухла, кожа вокруг ранки от занозы потемнела. Конечно, туда могла попасть грязь, и началось заражение. Но как-то слишком быстро. А значит, если исключить очевидное и правдоподобное, остается очевидное и на первый взгляд неправдоподобное — яд. Быстро перебрав в уме все возможные варианты, лорд Ветинари достал из ящика стола шкатулку, в которой хранились различные пузырьки и склянки. Вытащив пару из них, он аккуратно смазал больную лапу мазью из одной склянки и влил в пасть Председателю несколько капель из другой, после чего позвонил в колокольчик.
— Стукпостук, срочно отправь клик командору Ваймсу. Кажется, кто-то пытался отравить Председателя Королевского Банка.
Через час в дверь зоомагазина на Пеликуньей постучали. Шарлотта, уже закрывшая магазин и собиравшаяся лечь спать, вытащила из-под прилавка арбалет и направилась к двери. Раздался очередной стук и человек за дверью произнес:
— Откройте, Стража!
Этот уверенный доброжелательный голос был знаком любому жителю Анк-Морпорка.
— Добрый вечер, капитан, — Шарлотта отложила арбалет в сторону и открыла дверь. На пороге стоял высокий молодой человек с открытым серьезным лицом и огненно-рыжими волосами.
— Добрый вечер, миссис Лисенер. Простите за беспокойство, но дело срочное. Это касается Председателя Королевского Банка.
— Что-то случилось с Шалопаем? — женщина отступила внутрь, приглашая Моркоу за собой.
— Мы предполагаем, что его пытались отравить.
— Отравить? Они там во дворце вообще следят за тем, кто и чем кормит пса? — ее возмущению не было предела.
— Отравлена была не еда. Кто-то смазал ядом занозу и воткнул в лапу. К счастью, его светлость вовремя заметил, что что-то не так и принял все необходимые меры. Также он сказал, что несколько дней назад пес сбежал и обнаружился в вашем магазине, с застрявшей между зубов костью.
— Да, все верно.
— Могли бы вы рассказать о тех событиях.
— Разумеется. Это было 3 дня назад, после обеда. Я услышала лай, открыла дверь, и в магазин вбежал Шалопай. В этом не было ничего удивительного, они с господином Липвигом регулярно ко мне заходили за галетами. Но пес был один, и это показалось мне странным. Поэтому я написала записку господину Почтмейстеру и отправила мою помощницу Айрис на Почтамт. Она вернулась с сообщением, что пес теперь проживает во дворце.
— Почему вы не отнесли собаку во дворец?
Шарлотта улыбнулась и постаралась, чтобы ее голос звучал мягче:
— Я все же не почтальон и не его нянька. У меня есть дела здесь, в магазине. Я была уверена, что во дворце уже знают, что Шалопай у меня и за ним быстро придут.
Моркоу смотрел на Шарлотту с улыбкой, но в глазах его читалось, что он знает больше, чем она думает.
— Почему вы не отдали пса, когда за ним пришли? — спросил он.
— Я не знала этого человека. Сами посудите: приходит какой-то совершенно незнакомый человек и требует отдать ему Председателя Королевского Банка. С чего бы мне доверить ему Шалопая? Тем более, что пес был настроен к незнакомцу враждебно.
— Но ведь он принес записку от его светлости.
— А откуда мне было знать, что это не подделка? — улыбка Шарлотты стала чуть шире, — Желая заполучить держателя большей части акций главного банка Анк-Морпорка можно на любой подлог пойти. И в конце концов, я же вернула в итоге Шалопая его хозяину лично.
Моркоу кивнул, принимая ее аргументы.
— Что на счет кости?
— А, кость. Пес чувствовал себя неважно. Сначала я подумала, что он голоден. Но когда он отказался от еды и любимого лакомства, стало очевидно, что с ним что-то не так. Он пил, но не мог жевать, поэтому я решила посмотреть, может, у него зубы воспалились или еще что. Оказалось, что у него в зубах застряла огромная рыбья кость. Уж не знаю, какой там во дворце умник догадался накормить собаку рыбой.
— Никакой. Мы опросили прислугу, псу не давали рыбы.
— Странно. Может, в мусоре нашел.
— Исключено. За собакой круглосуточно присматривают.
— Значит, кто-то вам солгал.
Моркоу сокрушенно покачал головой. Для стражника он был патологически оптимистичен относительно природы человека. Любого человека. Даже Шнобби Шноббса.
— Мы рассматриваем любые версии. Если вы еще что-то вспомните, сообщите нам, пожалуйста.
Ночь прошла беспокойно. Шарлотта долго размышляла о том, кому понадобилось отравить Шалопая. Нет, желающих конечно было полно. Но не проще ли было сделать это, пока Председатель находился под присмотром Мойста фон Липвига? Липвиг был легкомысленным и по большому счету безобидным, что явно упростило бы задачу отравителя. Пытаться же прикончить пса, проживающего во дворце, под боком у патриция Ветинари… Для этого нужно либо не дружить с головой, либо обладать огромной самоуверенностью, что по сути одно и то же. Впрочем, это не ее забота, пусть этим занимается Стража. Однако ей все равно не давала покоя какая-то деталь, которую никак не удавалось поймать.
Уже утром, убираясь за прилавком, она поняла, что же ее беспокоило: рыбья кость все еще лежала в банке, куда Шарлотта ее положила 4 дня назад. Набросав короткую записку Айрис с просьбой присмотреть за магазином, с банкой в кармане женщина отправилась с Псевдополис-Ярд.
Стражу Шарлотта недолюбливала. Нет, у нее не было с ними проблем. Просто большинство из них казались ей непроходимо тупыми. В вопросах ума и сообразительности ее снобизму не было предела. Впрочем, командор Ваймс, судя по тому, что она о нем знала, был человеком далеко не глупым. Капитан Моркоу, как показала их последняя беседа, тоже отличался проницательностью. Кроме того, не стоило списывать со счетов вампира и оборотня. Что ж, с пяток небезнадежных в Страже можно было наскрести. Шарлотте повезло, дежурила сегодня капрал Хампендинг, которая узнав, какое дело привело хозяйку зоомагазина в Ярд в столь ранний час, сразу проводила ее к Ваймсу.
Ваймс сидел за огромным столом, поверхность которого была полностью скрыта огромными стопками бумаг, кренившимися в разные стороны и только чудом не разлетавшимися по кабинету. Вид у него был весьма недружелюбный: хмурое небритое лицо, красные от недосыпа глаза, колючий взгляд. Позже Шарлотта узнала, что это его обычный вид и типичный взгляд. Но в тот момент она чувствовала себя, мягко говоря, неуютно.
