— Это вон та женщина в фиолетовом платье и с большим веером, — подсказала леди Сибилла, — и высокая женщина в серебристом наряде.

— Поняла. Думаю, к ним обеим стоит присмотреться. Кто вон та женщина, в сиреневом платье?

— Это кузина лорда Вентурии — леди Монтгомери. В Анк-Морпорк приехала примерно год назад, после смерти своего мужа, лорда Монтгомери.

— А вон та барышня с веснушками?

— Миранда — племянница лорда де Словва. Одна из самых завидных невест в Анк-Морпорке.

— Но ей же всего пятнадцать, — удивился Ваймс.

— Самое время влюбляться в мужчин намного старше, — парировала Шарлотта.

Увидев вытянувшееся лицо Ваймса, она рассмеялась.

— Это не такая уж и редкость. Взрослый мужчина на неглупую впечатлительную девушку производит неизгладимое впечатление, в отличие от сверстников. То есть они тоже производят неизгладимое впечатление, но другого рода. Мужской взгляд, пожалуй, обратно пропорционален: многие предпочитают молодых девушек, сторонясь женщин своего возраста. Это можно было бы назвать гармонией, если бы она не была построена на диспропорции.

В этот момент у них за спиной раздался знакомый голос:

— Весьма интересные рассуждения. Со здоровой долей цинизма, я бы сказал.

— Добрый вечер, милорд. Я бы с удовольствием развила тему, но мы собрались здесь не за этим.

— Рада видеть тебя, Хэвлок.

— Отдавая должное твоему вкусу и организаторским способностям, Сибилла, не могу не заметить, что выбора мне особо не оставили.

— И вам тоже? — Шарлотта многозначительно хмыкнула. Патриций оставил реплику без ответа.

— Раз уж все в сборе, я бы хотел узнать о ваших дальнейших планах.

— Пока я осматриваюсь, — ответила Шарлотта, — но, думаю, что лучше пройтись по залу, чтобы ничего не упустить.

С этими словами она подхватила бокал с подноса проходящего мимо официанта и отсалютовав им своим собеседникам, направилась в противоположный конец зала.

— Похоже миссис Лисенер знает свое дело, — заметил лорд Ветинари, провожая ее взглядом.

— Хочется в это верить, — ответил Ваймс.

— Вы в ней сомневаетесь?

— Я бы предпочел привлечь сержанта Ангву, но она, к сожалению, выбыла из строя.

— Мало вычислить преступника или преступницу. Уж ты-то лучше всех знаешь, что нужны будут доказательства. И в этом вопросе миссис Лисенер может оказаться полезнее сержанта Ангвы.

— Не понимаю, каким образом, сэр.

— Вероятно, мы это узнаем уже скоро.

С этим словами патриций оставил озадаченного Ваймса и задумчивую леди Сибиллу.

— Что это, черт возьми, значило? — спросил командор супругу.

— Ох, Сэм, — только и вздохнула та.

Тем временем Шарлотта медленно обходила зал по периметру, стараясь не выпускать из виду лорда Ветинари. Кто из женщин провожает его взглядом? Кто слишком нарочито игнорирует? Кто старается как бы невзначай оказаться рядом? Кто краснеет/бледнеет/нервничает при разговоре с ним? [3]

________________________________

[3] С этим пунктом было сложнее всего. Проблема в том, что практически все люди, оказавшись в непосредственной близости от лорда Ветинари начинали краснеть, бледнеть, потеть, заикаться и прочими способами терять самообладание. Была ли причина в личности патриция или в том, как он вел диалог, или в том и другом одновременно, но Шарлотта про себя назвала это «эффектом Ветинари».

_________________________________

Кто сверлит и прожигает взглядом саму Шарлотту? После обмена репликами с патрицием, внимание к ней усилилось. То и дело она замечала, как гости шептались, поглядывая в ее сторону. Но при ее приближении они предсказуемо замолкали. Вдруг на ее пути выросла женщина внушительного вида: статная, фигуристая с приторно-доброжелательной улыбкой и холодным надменным взглядом. Шарлотта сразу опознала в ней леди Силачию.

— Вы — Шарлотта Лисенер? — скорее констатировала, чем спросила она.

— Это я. А вы леди Силачия?

Дама кивнула и улыбнулась чуть шире.

— Как я понимаю, вам нечасто доводилось бывать на таких мероприятиях?

— Что же меня выдало? — на словно приклеенную улыбку собеседницы Шарлотта старалась отвечать не менее широкой доброжелательной улыбкой.

— О, не в моих правилах указывать другим на недостатки, но раз уж вы спросили, вынуждена отметить, что незамужней женщине не пристало выходить в свет одной. Это может быть неверно истолковано.

— Благодарю за такую заботу о моей репутации. И прошу меня извинить. Вряд ли вы желаете быть скомпрометированной общением со мной.

Шарлотта резко развернулась на каблуках и прямиком направилась к леди Сибилле и командору Ваймсу.

— Ну что, удалось осмотреться? — спросила герцогиня Анкская.

— Вполне. Думаю, кое-какие выводы я уже сделать могу.

— Это не помешало бы, — угрюмо заметил Ваймс. — Кстати, что от вас хотела леди Силачия?

— Она деликатно указала мне на мое место, — кисло улыбнулась Шарлотта.

— Это вполне в духе местной публики. Итак, каков итог?

— Можно не брать в расчет Миранду, племянницу де Словва. Слишком молода и не располагает необходимыми ресурсами.

— Она очень умная и добрая девочка, — подтвердила леди Сибилла.

— Леди Монтгомери тоже можно вычеркнуть. Не тот характер. А вот леди Брамвелл определенно остается под подозрением.

— Она замужем, — пробурчал Ваймс, намекая, что сомневается в правильности выводов Шарлотты.

— Уж не за тем ли лысым потеющим джентльменом, чей живот активно подталкивает его камзол расстаться с пуговицами? — ехидно заметила она, выразительно переводя взгляд с лорда Брамвелла на лорда Ветинари и обратно.

— Я с ней мало знакома, — разрядила обстановку леди Сибилла, — она довольно замкнутая.

— Да, она вполне может оказаться той, кого мы ищем, — согласился командор. — Еще кто-нибудь?

— Молодая женщина в синем бархатном платье и рядом с ней дама в вишневом наряде.

— Первая — Элизабет Прайс — сестра одного из акционеров Королевского банка, не имеет титула. А вторая — Регина Ржав.

— Она ненавидит Ветинари, — заметил Ваймс.

— Как и леди Силачия, которая все же оказалась у вас под подозрением и проявила ко мне повышенный интерес.

— Она даже не смотрит в его сторону.

— Нарочито не смотрит. Весьма и весьма старательно.

— Хорошо. Минус Прайс, плюс Ржав. Это все?

— Все.

— И что мы имеем в итоге?

— Регина Ржав, леди Брамвелл и леди Силачия. Честно говоря, дальше я пока затрудняюсь делать выводы. Нужно еще немного времени.

— Хорошо, — вздохнул Ваймс. — Но хотелось бы сегодня с этим разобраться.

Однако следующие полчаса не дали никакого результата. Шарлотта начала сомневаться, что это вообще возможно. В момент, когда она совсем было отчаялась, к ней подошел элегантно одетый мужчина с тщательно зализанными волосами, лоснящимися от геля и маленькими черными усиками.

— А у Ветинари есть вкус, — его развязный тон покоробил Шарлотту. Она смерила его оценивающим взглядом, всячески давая понять, что оценка эта весьма невысока.

— Карл Райнц. Мы в Злобении ценим дружественные связи, — он выделил последние слова и подмигнул ей. — И сегодня я очень пожалел, что Анк-Морпорк не разделяет наших традиций более тесного неформального знакомства.

Не дожидаясь следующей реплики, Шарлотта повернулась к нему спиной и направилась к выходу. Она снова ощутила это унизительное чувство, будто она — всего лишь вещь, а не человек. Впрочем, эти люди никогда не стали бы считать ее за личность. В лучшем случае она могла быть для них приложением другого человека. Внезапно, она осознала всю абсурдность ситуации. Они выставляют себя полными дураками, пытаясь унизить ее фактически ни за что. Вся эта канитель в тот же момент начала казаться ей забавной. Они думали, что унизят ее своим отношением. Но в конечном итоге Шарлотта сама выбирала, быть ли ей униженной или нет. Стоит ли беспокоиться из-за мнения этих людей на свой счет? Есть ли смысл дорожить своей репутацией? И тогда вместе с облегчением ее голову посетила мысль. Нет, даже не так, а МЫСЛЬ. Незаслуженно обидели — заслужи. Не можешь предотвратить бардак — возглавь. И МЫСЛЬ оформилась в ПЛАН. Ветинари хотел провокации — он ее получит.