Через час я поняла, что ужин мне не принесут, уже вышли все сроки, и я пошла на разведку, бурчащий живот призывал к действию.

Мой стражник сидел в своей комнатушке и наливался вином:

— А это ты, — махнул он рукой, — присоединяйся.

Он поставил ещё один стакан, посомневался насчёт его чистоты, аккуратно протер рукавом и плеснул туда дешевого вина.

Я взяла предложенное и сделала глоток. Креплённое красное тёплом и слабостью разлилось по членам, я поспешила подцепить нарезанное кусочками мясо. На голодный желудок алкоголь действовал быстро.

— Хорошая ты девка, когда не поёшь, — разоткровенничался стражник, — а они мне выговор впаяли, — чуть не хныча пожаловался он.

— Уж я им покажу, скажу жениху, чтобы в отставку их всех отправил.

— Щапыча не надо, — стражник снова наполнил стаканы.

— Кто это?

— Да следователь, тот, который дело твоё вёл.

Через час я уже знала всю семью стражника, так будто была знакома с ними лично.

— А малой-то мой молоко любит, до сих пор весь трясётся, когда про него слышит, пришлось нам корову завести, да только нрав у неё больно крутой, бодливая. Даётся лишь жене, и когда та к теще уезжала погостить, наша Бурька чужих телят в поле кормила, лишь бы не даваться в наши руки.

— А он мне такой говорит, мол доры перед айками не извиняются, и отвернулся, — пьяно пустила я слезу, а стражник гневно сверкнул глазами и стукнул кулаком по столу:

— Вот свинья!!! Даром, что эйр!

К концу бутылки откуда-то появилась ещё одна, уличный свет померк полностью, остались лишь чадящие и трескучие факелы и фонарь на столе.

— Мне пора, — икнула я, пытаясь унять головокружение.

— Куда ты? Так сидим хорошо, я тебе ещё про деверя не рассказывал, тот мастак в истории влипать.

На этих словах головокружение победило и я отключилась.

Проснулась я в доме лэрда в мягкой постели, с несколько помятым видом и опухшим лицом.

— Госпожа, доброе утро, — горничная была мерзко бодра и улыбчива.

— Принеси мне кипяток и мою сумку, — я сжала гудящие виски руками.

Получив требуемое, кинула в кружку с горячей водой щепотку трав и подождала, когда настоится. После поглощения лекарства чувствовать себя стала гораздо лучше.

— Можешь подать завтрак в спальню?

— В спальню? — горничная, убирающаяся мою кровать несколько опешила, — лэрд приехал, вы не хотите с ним повидаться?

— Хорошо, — медленно произнесла я, — помоги мне одеться.

Камиза и платье из тонкой шерсти, темно-фиолетового цвета, вот что надела сегодня на завтрак. Мрачновато, но настроение было соответствующим.

— Доброе утро, Пернима, — привстал со стула Реом, спеша засвидетельствовать своё расположение. Рядом с ним сидел Крепень, которого я приветствовала коротким кивком.

— Доброе ли? — сварливо заметила я, — как вообще я могла очутится в тюрьме?

— Это людские страхи, — пододвинул мне стул жених, — не думаю, что это повторится.

— У меня много вопросов, Реом, — честно предупредила я его. Тот улыбнулся и предложил вначале покушать.

Завтрак был на высоте, я уже поняла, что повар Реома достоин работать и у Королевы, но почему-то работает здесь.

Потому из-за стола я вышла подобревшая, Крепень, извинившись, остался в малой гостиной, а мы с женихом вышли в сад на прогулку. Цветущая вишня создавала эффект снегопада, тонкий нежный запах навевал воспоминания о другом подобном саде в доме эйра. Я чуть тряхнула головой, изгоняя непрошеные мысли и спросила Реома:

— Почему ты приехал? Мы ждали лишь гонца…

— Я его и выслал, а затем решил все же явится лично, потому что переживал, чтобы с тобой было все в порядке.

— Почему ты мне не сказал, что у вас магия под запретом? — несколько гневно начала я. Реом поморщился:

— Громко сказано, что под запретом, но считается, что магия это зло. Сработал принцип, что у нас нет, значит и никто использовать не может. Особенно стараются люди старых взглядов, те, чьи прадеды ещё могли одним взглядом поднять ствол векового дерева или проникнуть в нору кролика. Я не думал, что дойдёт до такого, прости меня Пернима.

Взгляд жениха был жалким и я смягчилась:

— Надеюсь ты издашь указ касательно магии? Чтобы переломить ситуацию, в Светлом мире маги уважаемые люди.

Реом задумался, поглаживая мое запястье:

— Каково там, в Светлом мире? — спросил он.

Я улыбнулась, вспоминая:

— Хорошо, деревья не играют со мной в прятки, трава мягкая, цветы крупные, а добыча не может оказаться твоим соседом перевертышем. Только вот инквизиторы многое портят.

Мы остановились около беседки, куда Реом пригласительное меня потянул, я села и тщательно расправила подол платья, ноги слегка гудели в узких башмачках, в цвет нижнего кружева.

— Там мои друзья, там солнце не выжигает душу, а эйров не существует, нет тролей, нет гномов, только люди со слабым обонянием и желанием идти вперёд, не цепляясь за традиции, — продолжила я.

— Интересно, — протянул Реом, — каково это быть человеком?

— Зачем это тебе, повелитель кошек?

— Они свободны, не подвластны Зову.

— Иногда люди сами себя загоняют в рамки, при том, что для этого нет никаких причин, — мне разонравилась наша беседа, — пойдём, я ещё не дочитала Хроники клана. Опять же дату свадьбы мы не определили.

— Да, кстати, насчёт свадьбы, — замялся кот, — я хотел тебе написать, но раз уж приехал скажу лично — королева захотела видеть нас у себя в столице, вероятнее всего, чтобы дать нам своё благословение.

— Вероятнее? Ты не знаешь причину?

— Это королева, ее планы мы редко знаем.

— А столицу уже отбили?

— Мы воспользовались отсутствием Наместника, он был на восточных границах, и просто заняли город, пришлось, правда, потрудиться, чтобы восстановить былой порядок, но оно того стоило.

— Как мило, — мысли все же крутились около совершенно другого мужчины. Жив ли он, помнит ли он меня, нужна ли ему "подзарядка"?

— Я надеялся на больший энтузиазм, — несколько вымученно улыбнулся Реом, пытаясь пошутить, — не каждый день мы приглашены ко двору.

— Прости, с утра болит голова, — я прикоснулась пальцами к виску.

— Я уже наслышан о твоей головной боли, и прошу тебя впредь не отпускаться так низко, чтобы пить со стражниками!

Ух, ты, лэрд прорвался!

— Мы все ещё не женаты, — легонько намекнула ему я. Конечно, мой порыв был несколько… неблагоразумный, но он помог мне быстро прийти в себя и не убить никого по дороге от злости.

— В любом случае, моя невеста не должна вести себя подобным образом, — бушевал Реом.

— Твоя невеста, — чуть повысила я голос, — в первую очередь должна была быть представлена твоим подданным, чтобы мне не пришлось проводить два дня в тюрьме, ожидая, когда мою личность подтвердит лэрд.

Реом сдулся:

— Я виноват, так торопился побыстрее покончить с войной, что забыл о светской жизни.

Он притянул меня к себе и поцеловал в макушку:

— Перед свадьбой дадим парочку званых обедов.

Противиться такой мягкости я не могла:

— Когда едем в столицу?

— Послезавтра, у меня есть несколько неотложных дел, да и у тебя будет время собраться.

Я грустно смотрела на две дорожные сумки светло коричневого цвета, пухлый кофр и накидку. Реом хотел, чтобы я путешествовала при всём параде, но две нижние юбки, тесное камю, камиза, чулки и блузка меня не прельщали, потому я настояла надеть лишь лёгкое дорожное платье из немаркой ткани скучно серого цвета. Раннее утро едва посеребрило мою комнату светом солнца из-под туч, но я уже давно была на ногах. В столицу планировалось прибыть завтра к утру, потому я попросила повара приготовить нам закусок в дорогу, чтобы не отвлекаться на еду. Мне так сильно хотелось осесть где-то и назвать это место своим домом, что любое путешествие, даже для моей пользы, я воспринимала с трудом.

Дорога проходила рядом с линией обороны королевы, но я ничего, кроме странных вспышек на горизонте ночью, не видела и не слышала. Жители в деревне, где мы остановились дать отдых лошадям, были приветливы, но немногословны. Насколько я поняла, они ещё сами не определились кому желают победы.