Кабинет располагался в том самом доме-мавзолее, наводящем на меня грусть-тоску. Эйра грубо толкнули на входе, хотя он шёл совершенно добровольно.

— Поговорим начистоту, — Наместник заходил по кабинету, его мантия развевалась за ним, а волосы змейками стекали на спину, — ты, эйр, не хочешь уходить один? Тебе недостаточно, что я проявляю неслыханную милость и сам прошу об обмене. Ты ставишь свои условия.

— Они кажутся тебе невыполнимыми, Оайкав? — чуть надменно произнёс Лорган, — я всего лишь прошу назад свою айку.

— А я хочу ваши земли! — гневно прошипел наместник, — готов ли ты отдать за неё огненное дорство?

— Ты ошибаешься, даже, если бы я хотел отдать за эту презренную айку родовые земли, я не смог бы этого сделать — это решение совета доров, в одиночку я не имею права так поступать.

— Но ты можешь обеспечить беспрепятственное прохождение моего войска к землям ураганных эйров, пойдешь ли ты на это?

Эйр молчал слишком долго, пока его ответ окончательно не разозлил меня:

— Нет, она этого не стоит. Я найду себе новую айку.

Если бы я ещё ела, а не вытирала руки об салфетку, я бы швырнула бы кость в несносного эйра, а так он отделался малым: Моя рука взлетела в порыве гнева и на ходу я частично оборотила ногти, оставляя вместо красного следа от пощёчины — неглубокие, но болезненные царапины. Кошачья метка. Эйр лишь дёрнул головой в сторону, так и не взглянув на меня, а Оайкав с любопытством следил за нами.

— Вы двое явно неровно дышите друг к другу, что, впрочем, совершенно не мешает моим планам. Я повторяю тебе, эйр, если ты хочешь свою айку обратно — мне нужен беспрепятственный проход по твоим землям. А до того, Пернима, ты обязана ухаживать за дором.

— Я не твоя подданная, Наместник, — взвилась моя так давно подавляемая гордость, — и я не собиралась здесь задерживаться.

Я развернулась, чтобы уйти и совершенно не удивилась, увидев открытую дверь и маячивших там дружинников, с обнаженными клинками. Лёгкое заклинание оцепенения и я успеваю проскочить, пока в проходе застыли недвижимые фигуры. Ан нет, не успеваю! Невидимая верёвка дёрнула меня за талию обратно в кабинет. Я некрасиво распласталась на полу, от души желая наместнику сдохнуть и сделать этот Мир чище. Почему мне никто не сказал, что он маг?

— Пернима, не покидай нас так быстро, разговор ещё не окончен, — прищурив глаза издевательски сказал Оайкав, — и хватит тратить энергию.

Он дёрнул запястьем и дружинники вновь обрели возможность двигаться, чему были очень рады, судя по их красным от гнева лицам, врагов здесь я уже нашла.

— Я хочу уйти! — громко сказала я, стараясь сдержать переворот.

— Перестань, — отмахнулся от меня наместник, — куда ты пойдёшь? К гномам? Или может обратно к эйрам?

Он сделал знак воинам и те взяли под руки Лоргана. Тот решительно не хотел покидать рандеву с Наместником без результата. Грубая сила победила и Лоргана утащили вон.

— Что ты решил? — несколько напряжённо спросила я наместника. Снова мне попался властный самец, ни в медный грош не ставящий меня. И что за наказание? Идея попасться в руки майны Фууры скоро станет навязчивой, этот Мир не стремился стать моим, скорее наоборот, всячески подчеркивал мою инакость и слабость.

— Думаю, что вам полезно посидеть вместе в камере, не дай Тёмный, сбежишь ты пополудни, — мерзко захихикал маг.

"Сумку жаль" — думала я, оборачиваясь, платье коротко тренькнуло и разорвалось, туфли полетели снарядами в сторону и перед наместником встала огромная кошка, несколько очумевшая от свободы. Я так долго сдерживала свою вторую ипостась, что теперь она почти завладела мною и вместо ожидаемого бегства стала кататься по полу, радостно урча и напрочь игнорируя мои безмолвные вопли. Маг не стал терять времени даром и, в тот момент, когда я все же подчинила кошку себе, накинул на меня ловчую сеть.

— Ах, Перра, Перра, запомни: я тебя сильнее, перестань делать себе больно, — наместник подошёл непозволительно близко, за что и был наказан испугом: я резко клацнуть зубами в близости от его лица, он отшатнулся, а после нервно рассмеялся и тут в глазах моих потемнело от резкой боли.

Сознание приходило резкими скачками, сначала появился звук.

— … ты думаешь, она опасна? — тихо спрашивал чей-то скрипучий голос.

— В таком состоянии, вряд ли, — отвечал ему кто-то.

— Смотри как эйр ее обихаживает, как любушку свою, даже завидно, — вклинился кто-то третий.

Потом пришло зрение, я открыла глаза и проморгалась. Тёмное, явно-сырое помещение с нависавшем каменным потолком и маленьким окошком где-то под ним. Я попыталась поднять голову, резкая сильная боль заставила меня застонать. Тут же надо мной замаячили головы. Одну волосатую я опознала — несносный эйр, а три других нет — судя по всему это были три старые женщины, причём одна из них полностью слепа, а у второй отсутствовал один глаз, их кудлатые головы склонились в попытке рассмотреть меня, а я медленно села, сквозь боль и слабость.

— Деточка…, — начала одна женщина.

— … ты не напрягайся, — подхватила другая, а третья продолжила:

— Не время ещё.

Я была бы голая, если бы не рубаха эйра, пусть и дырявая, но длинная, которую кто-то натянул на меня.

— Кто вы, — поморщилась я от звука собственного голоса.

— Мы…

— … суджиницы…

— … судьбу ведаем…

— … а может и плетём…

Женщины засмеялись и смех их, в отличии от скрипучих голосов, был задорен и мелодичен. Я даже ещё раз внимательно присмотрелась, может ошиблась и где молодуха прячется? Нет, все те же сгорбленные спины, скрюченные руки, незрячие глаза у одной, и седые волосы.

— Где я? — вопрос был для поддержания разговора и так понятно, что в тюрьме.

— В королевской горнице, — снова засмеялась одна из суджиниц, вторая продолжила:

— Деточка, ты с нами, все позади.

— Ой ли? — скептически спросила я, — по-моему, подземелье — это не то о чем я мечтала.

— Мечты, ожидания, страсти…

— … вы люди так мелки…

— … в своих желаниях…

— … страдаете из-за ерунды…

— … а счастья своего не видите…

— … всю жизнь о нем мечтаете…

— … и проходите мимо…

Честно? Я устала вертеть и без того гудящей головой от одной женщины к другой.

— Не могли бы вы говорить по одной?

— А мы…

— … что…

— … делаем?

Снова по очереди удивились они, видимо, даже не осознавая, что делают что-то не так. Но я-то точно слышала, что и нормально они говорить умеют. Хорошо, хочется им глумиться — пускай, сил у меня было немного.

— Лорган, — позвала я эйра, отошедшего к противоположной стене, сразу, как стало понятно, что я пришла в себя. Он, вздрогнул, но не обернулся, — Лорган, подойди, пожалуйста.

— Сынок… — покачала головой одна из суджиниц.

— … подойди… — вторила ей слепая.

Эйр нехотя подошёл, а бабки разошлись по своим лавкам с постелями.

Я дотронулась до запястья эйра, тот раздул ноздри, но убирать руку не стал.

— Тебе нужна энергия, возьми, — я с любопытством рассматривала светло рыжие витиеватые узоры на его коже, заодно любуясь плавными линиями мышц, сильными руками и широкой грудью.

— С чего ты это взяла? — прибила бы его за надменность. Это что же я его ещё и уговаривать должна?

— С того, болван, что я снова начинаю гореть, — чуть повысила я голос, а суджиницы перестали шушукаться и уставились на нас, — я не хочу снова свалиться в лихорадке, забирай, кому говорят!

Я ощущала, что его трясёт дрожь слабости, что его кожа ледяная, что он держится на упрямстве, но гордость его была сильна.

— Ты права, кошка, я нуждаюсь в энергии, — наконец, сдался он. — только твоя мне не нужна.

— Почему? — искренне изумилась я такой нерациональной разборчивости.

— Мне не нужна айка, могущая предать меня в любой момент, — эйр злился, явственно и ощутимо.

— Я не айка, я Пернима! — снова повысила я тон.