But counting down the days to go
It just ain’t living
«Не в этот раз. Чудеса должны случаться, мне осталоь жить не так уж долго, чтобы все еще ждать своего», — подумалось Уэю. Серебристые купола медленно спускались, издевательски неторопливо вальсируя над союзниками. Тем временем Айеро распечатывал первую посылку. Рэй и Джерард также поспешили взглянуть на подарки спонсоров, исполненные надежд. Фрэнки досадливо вскрикнул, и что-то большое с громким глухим звуком ударилось о камень.
— Барабан! — Джерарду показалось, что из Рэя вышел весь воздух. — Они прислали нам барабан!
Комментарий к XIII
*My Chemical Romance - Cancer
========== XIV ==========
— Барабан? — переспросил Джерард, подходя ближе и с отчаяньем разглядывая крупный цилиндр с пластиковым днищем.
— Барабан, — повторил Фрэнк, стукнув по инструменту кулаком. Барабан мгновенно отозвался гулким звуком, настолько громким, что Джи показалось, будто его слышно в любой части арены.
— Мы тут умираем, в любую секунду можем сдохнуть от жажды, а эти ублюдки прислали нам барабан?!
— Постойте, взгляните, как много здесь парашютов! Не может быть, что они потратили столько денег на дорогой инструмент, но не прислали нам ни капли воды! — Рэй, не унывая, распаковывал еще одну посылку. — Наверняка в этой коробке…
— Барабан, — мрачно констатировал Фрэнки, заглядывая Девятому через плечо. И правда, это был еще один барабан, поменьше первого. Джи разочарованно бросился к очередной посылке, лихорадочно распаковывая ее, и почти одновременно с Фрэнком, потрошащим другую коробку, произнес:
— Гитара.
— Что за… Они издеваются?! — Даже вечно спокойный Рэй начал выходить из себя.
— Я открою остальные посылки, вдруг там все же есть вода?.. — с надеждой в голосе пробормотал Фрэнк.
— Бесполезно, — отозвался Джерард, тупо глядя перед собой. — Оставь эту затею. Побереги силы. Они хотят, чтобы мы сдохли. И сыграли перед смертью похоронный марш.
Боб снова захрипел, пытаясь приподняться на локтях.
— Лежи уже, — махнул рукой Торо, присаживаясь на песок рядом с умирающим напарником и обхватывая колени руками. — Там ничего нет. Только музыкальные инструменты. Прости, приятель…
Боб сквозь полуприкрытые веки наблюдал, как Фрэнки одну за другой извлекает из коробки две металлические тарелки, а затем вынимает оттуда же барабанные палочки.
— А я умею играть… — слабо проговорил Брайар. — Может, если мы… устроим концерт… нас спасут?
— Они только этого и ждут, — хмыкнул Рэй. — Из-за нашей песни утром.
Словно в подтверждение его слов, Фрэнк выудил из очередной коробки микрофон и протянул его Джерарду.
— Я не собираюсь развлекать этих отупевших боровов! — вспылил тот. — Они видят, что мы держимся из последних сил, но присылают нам… это! — он выхватил микрофон из ладони Фрэнка и с силой швырнул его об камень. Затем развернулся и, едва сдерживая злые слезы, пошел прочь. Напарники кричали ему вслед, просили одуматься и вернуться, но Уэй лишь ускорял шаг и не думал оборачиваться. Он, словно щенка, отшвырнул в сторону побежавшего было за ним Фрэнки и разочарованно вынул из кармана указатель для уиджи, подаренный ему братом в качестве талисмана. «Давай, — буркнул парень, — укажи мне теперь верный путь! Теперь он лишь один — прямо в могилу».
Интересно, показали ли это в Шестом? И слышал ли Майки слова брата, словно ставившего случившееся в упрёк младшему брату? Сейчас Джерарду было всё равно, отчаяние, как это часто бывает, пробудило в нем злой эгоизм, не столько желание помочь собственному горю, сколько заставить остальных испытать те же страдания, что и он сам. Пальцы непроизвольно сжали указатель с такой силой, что казалось, он вот-вот треснет и сломается, обрывая тем самым последнюю связь Уэя с домом. Было бы обидно — но разве может это быть хуже, чем-то, что только сделали с союзниками распорядители Игр и спонсоры? Бесспорно, этот издевательский подарок стоил огромных денег: может, лишь сам президент может позволить себе подобную бессмысленную блажь. Да и кто еще может быть столь жесток? Неважно. Все это неважно! Парень, сам того не замечая, все быстрее удалялся от лагеря, где остались его союзники, и даже риск быть обнаруженным не пугал Джерарда. Себя он уже считал покойником.
Когда парень немного успокоился и удары сердца уже не отдавались гулом колоколов в висках, он был уже далеко. Медленно дыша, он опустился на нагретый солнцем камень и замер. Что делать дальше — неясно. Он даже не помнил, откуда пришел: на пыльной поверхности растрескавшейся земли следов было не различить. Наверное, не стоило ему уходить, но Уэй ни за что не мог признать, что был неправ, сорвавшись на своих друзей. Разве они были виноваты?.. Но Джерарду необходимо было дать волю своему гневу, к каким бы последствиям это ни привело. И теперь он сидел на голом камне, чувствовал, как ноет все тело, и глядел перед собой безо всякой цели. Солнце пекло все так же нещадно, и Уэй пытался заслониться от него руками, создать себе хоть какое-то подобие тени… Горячий воздух обжигал лицо. Глаза ломило от яркого света. Во рту все пересохло настолько, что Джи не мог отделаться от ощущения, будто ему приходится пережевывать только что склеенную картонную коробку. Хотелось умереть. В этот раз ему действительно хотелось умереть, потому что иного спасения Джерард не видел. Но даже свести счеты с жизнью не представлялось возможным: у него не было с собой ни ножа, ни чего-либо еще, что позволило бы покончить с собой. Оставалось лишь ждать, когда смерть сама заберет его. Что ж, она хотя бы не будет напрасной: он спас от Голодных Игр младшего брата, и у того еще может быть счастливое будущее. Эх, Майки… Смотришь ли ты сейчас на брата по телевизору или занят чем-то иным?.. Веришь ли ты, что Джи когда-нибудь вернется домой? Хотя, по сути, вера ничего не решает, но было бы приятно осознавать, что в тебя кто-то верит. В Джерарда Уэя последние несколько лет не верил никто.
Где-то громыхнула пушка. Джи отнесся к этому довольно безучастно: просто кто-то освободился от страданий. Может, Боб? Было бы жаль, если бы он умер, но Уэй даже завидовал ему в какой-то мере: для него эта пытка закончилась. Джерард вздохнул и утер рукавом пот с лица. Наверное, если его ничто не потревожит, он останется сидеть здесь до бесконечности — ждать конца. Но судьба распорядилась иначе: у из-за уступа скалы метрах в двадцати от парня появилась тёмная фигура; солнце, светившее прямо в глаза, не давало понять, кто это. Трибут — это была девушка — пошатывался, точно не совсем владел собой. Ранена? Находится под действием яда? Или, может, сумела добыть наркотическое вещество и теперь свободна от тяжких оков реальности? Лишь последняя мысль действительно будоражила Джерарда — он и сам не отказался бы убежать от своих тяжких мыслей, скребущих мозг изнутри, подпаливающих фитилек безумия.
Тем не менее, Уэй так и остался сидеть на камне: любая деятельность казалась непомерно трудной. Девушка двигалась бесшумно и, когда парень вновь поднял глаза, Хелена Сорроу стояла всего в нескольких шагах от него. Кажется, за прошедшее время она сильно исхудала; глаза ввалились, но продолжали гореть безумным блеском, темные круги напомниали вычурный капитолийский макияж, нанесенный искусным гримером, чтобы превратить Восьмую в покойницу. Впалые щеки и высокий лоб оставались бледными, несмотря на то, что солнце палило нещадно — казалось, Хелена все это время провела в пещерах, скрываясь от солнечного света. Спутанные черные волосы, спадавшие на лицо, а также изодранная форма придавали ей вид безумной провидицы или колдуньи из старых легенд. Она уже давно не была жива, но умирать не собиралась.
— У тебя есть… вода? — прохрипел Джи, не способный думать ни о чем более, даже о том, что арена — место, где любой может вонзить нож тебе в спину. Сейчас он расценил бы подобный жест как милость — вот только Хелена едва ли могла убить человека, если только за ее странностью не скрывались маниакальные наклонности.
