Боб, понимающий, что надо спасаться, как бы там ни было, привстал и осторожно положил Фрэнка на скалу, а после повернулся к Джи:
— Хватайся за камень, я тебя подсажу.
В голосе Седьмого была слышна спокойная увереннотсть, словно он решал, что взять с собой на пикник, а не отчаянно пытался спастись сам и выручить своих соратников. Но скорпионы успели подобраться слишком близко, чтобы у обоих парней было довольно времени выбраться, а Джерард не мог допустить, чтобы по его вине умер человек — просто вот так взял и исчез, вместе со всеми его мечтами, страхами и стремлениями, и никто потом не вспомнит, кем же покойный был на самом деле… Слишком уж пугающе это было.
— А как же ты? Останешься сражаться со скорпионами? — нет, он не мог так эгоистично бежать.
— Ты тратишь время! — рявкнул Боб.
Уэй повиновался — в конце концов, спорами он вряд ли поможет сюзнику. Мелко дрожа, он сумел-таки взобраться на скалу и теперь со страхом взирал на то, как темная масса подбирается все ближе к приятелю. Не веря, что он это делает (то, каким узким был уступ, пугало, хотелось вцепиться в каменный край всеми пальцами и никогда его не отпускать — пока опасность не минует, по крайней мере), юноша протянул руку:
— Хватайся!
Только бы Брайар поспешил! Трибут из Седьмого оказался тяжеловатым для того, чтобы затащить его наверх. Но Шестой не желал сдаваться, и вот подошвы Боба заскребли по скале, осыпая на скорпионов мелкие камушки, и он, тяжело дыша, оказался наверху, в безопасности. Конечно, от скорпионов они спаслись, но оставалась главная проблема: Фрэнки с каждой минутой становилось лишь хуже.
— Как он? — спросил Боб, переведя дыхание, и Джи лишь пожал плечами в ответ. Фрэнк лежал на спине, чуть прикрыв глаза, и дышал глубоко и часто; темные волосы растрепались, на лбу выступила испарина.
— Нужно продезинфицировать ранку, — тихо проговорил Уэй, и Боб без лишних слов бросил Джерарду бутылочку медицинского спирта. Тот поймал ее и дрожащими пальцами скрутил крышку; в ноздри ударил резкий запах.
— Вообще, при укусах ядовитых творей яд принято отсасывать, — скептически заметил Боб, осматривая припухшее плечо Фрэнка.
— Я прижег место укуса, чтобы яд не успел распространиться по организму, но… — Джи посмотрел на Фрэнка. — Судя по его самочувствию, какая-то часть все же попала в кровь.
— Ладно, приготовь пока все, чтобы промыть и продезинфицировать рану. Может, какую-то часть яда мне удастся высосать, — бросил Боб и, на пару секунд сдавив кожу на плече Третьего и припав губами к месту укуса, затем отстранился и сплюнул. Джерард тем временем достал из рюкзака влягу с водой и пытался решить, что можно использовать в качестве бинта или ваты.
***
Ближе к середине дня Боб, изнывающий от жары и скуки и буквально сходящий с ума от жалости к Фрэнки, состояние которого улучшалось на короткие промежутки времени и снова затем усугублялось, поднялся на ноги и сказал, что пойдет прогуляется. Поищет каких-нибудь целебных растений, найти которые в пустыне казалось почти невозможным, и проверит ловушки, которые они вчера установили.
Джи сидел, прислонившись спиной к скале, и с жалостью смотрел на Фрэнка. Парнишка часто и шумно дышал, метался, пытаясь уснуть, стонал и хмурился от боли; тело его периодически сводило судорогой. Уэй не знал, как скоро это пройдет и пройдет ли вообще, но худенький, резко побледневший за этот трудный день мальчишка из Дистрикта-3 до боли в сердце напоминал сейчас Майкоса, которого пару лет назад свалила лихорадка. Старший брат тогда почти сутками сидел у постели младшего, не смыкая глаз: рассказывал какие-то истории, пел, рисовал скетчи… Часто Майки мог просто схватить Джерарда за руку, крепко сжать его ладонь и забыться мятежным сном, и Джи просто сидел рядом все это время, не в силах помочь и пытаясь хотя бы морально поддержать братишку.
Видеть мучения Фрэнки было так же невыносимо. С той только разницей, что ему Джи мог помочь. Флакон обезболивающего, крепко зажатый во вспотевшей ладони, был способен облегчить страдания мальчика. Уэй с сомнением перекатывал лекарство меж пальцев. Да, это Голодные Игры, и если он хочет вернуться домой живым, то помогать какому-то мальчишке из Третьего — глупая, бессмысленная затея. Но разве Джерард был одним из тех монстров-профи, безжалостно убивавших всех на своем пути? О нет, он не мог спокойно смотреть, как боль от скорпионьего укуса сжигает его маленького напарника.
Он думал, эта крохотная стеклянная бутылочка однажды поможет ему забыться, уйти в мир странных, но таких манящих грез… Но Фрэнку она была нужнее. Может, ее содержимое и не вылечит парнишку, но хотя бы избавит его от мучительной боли и позволит уснуть.
— Очень больно? — спросил Джи, сочувственно глядя на Третьего. Мальчик кивнул и с надеждой взглянул на старшего союзника, будто беспомощный слепой котенок. Джерард с сомнением взглянул на флакончик с обезболивающим и, открутив крышку, поднес к губам Фрэнки. — Один маленький глоток, — предупредил он. — Вдруг… понадобится еще. Пей.
========== XII ==========
Фрэнки спал, иногда вздрагивая и бормоча что-то тревожное, бессвязное. Джи, изредка поглядывая на своего маленького напарника, рисовал в блокноте очередной скетч, вверяя тонкой бумаге события сегодняшнего дня, и порой тоскливо смотрел на небо, словно моля его скорее покрыться черной пеленой ночи. Боб все еще не вернулся; пару часов назад грянул пушечный выстрел, и Уэй боялся, как бы с парнем не случилось что-то… непоправимое. Слово «смерть» Джерард не мог произнести уже даже в мыслях: боялся. У Боба был кинжал, фляга с водой и немного еды. Боб был силен и вынослив. Но окажись он лицом к лицу с компанией профи, и будет очевидно, кто победит в этой схватке. Джи волновался и ждал ночи, чтобы увидеть на небе портрет погибшего трибута; молил, как бы им не оказался юноша из Дистрикта-7. Уэй успел проникнуться к нему некой симпатией, и было страшно представить, что Седьмого не станет.
Фрэнк заворочался, укрытый тонкой ветровкой Джерарда, и приоткрыл глаза.
— Пить… — слабым голосом проговорил он, и Джи, достав из лежащего в тени рюкзака бутылку, опустошенную уже почти на четверть, придвинулся к мальчику. Тот неуверенно сжал бутыль в руке и сделал пару жадных глотков. — Спасибо… — пробормотал Фрэнки, глядя на союзника блуждающим взглядом.
— Как ты? — обеспокоенно спросил Джерард, касаясь ладонью лба Фрэнка: жар, мучавший мальчика, понемногу отступал.
— Не… не знаю. Джи, я ведь не умру, правда?
— Что за глупости? Нет, конечно, — ответил юноша, и голос его звучал почти убедительно. Фрэнки, однако, посмотрел на старшего друга недоверчиво.
— Я боюсь верить тебе, — тихо сказал он. — Ты обещал, что здесь не будет скорпионов. Джи, мне не хочется умирать! — парнишка всхлипнул.
— Ну-ну, успокойся. Скоро… скоро придет Боб и принесет противоядие. — Во всяком случае, Уэй искренне надеялся на это.
— А спонсоры? Они могут прислать его?
Джерард не ответил. Если бы кому-то из богатых капитолийцев не терпелось потратить деньги на тринадцатилетнего парнишку, укушенного ядовитым скорпионом уже в самом начале Голодных Игр, он уже давно сделал бы это.
— У тебя что-нибудь болит? — спросил Джи, чуть помолчав. Фрэнк отрицательно покачал головой.
— Только голова кружится, — ответил он почти шепотом, сделал глоток воды и протянул бутылку Уэю. — Можно мне еще немного поспать?
Джи кивнул и поднял голову. Солнце медленно садилось за горизонт, окрашивая небо в красновато-желтые оттенки, делая его цвет похожим на пустынный песок.
Вскоре Фрэнки погрузился в беспокойную дрему, и его старший напарник вновь почувствовал, как тоскливое одиночество оплетает его своими тяжелыми щупальцами, сдавливая грудную клетку и пригибая голову к земле — словно непосильная ноша на плечах несчастного трибута. Парню просто необходим был кто-то, чтобы переброситься парой фраз, не так уж важно, о чем говорить: о погоде, о том, что бы собеседник хотел съесть на ужин, о разведении цыплят — не имеет значения. Лишь бы услышать простой звук человеческой речи, то, что нарушило бы тишину вечера, мягко проникающую прямо под череп и обволакивающую собой само сознание.
