И тут Маргарет, наконец, решилась. Сорвавшись с места, она подбежала к стеклянной перегородке и, прижимая пальцы к стеклу, начала что-то быстро говорить, словно в спешке читала некролог, а не давала напутствие; но Джерард не слышал ее. Пол вздрогнул, и диск под ногами молодого человека пришел в движение. Джи медленно поднимался навстречу безоблачному небу ярко-голубого цвета, но вовсе не желал глядеть туда, словно внизу вместе со взволнованной наставницей осталась и его последняя надежда. Однако в самую последнюю секунду, видя ее лицо в последний раз, Уэй успел прочитать по губам одну-единственную фразу: «Продолжай бежать».

Юноша зажмурился, словно это могло отсрочить начало бойни. Он не хотел убивать, не хотел умирать и не желал видеть то место, где ему и доведется распрощаться с жизнью.

I’ll be red with another arms,

with another slide.

I don’t wanna know, I don’t wanna go,

I don’t gotta know where I’m gonna die,

I don’t wanna know, I don’t wanna go,

I don’t gotta know where I’m gonna die.

Едва диск, на котором стоял Джерард Уэй, прекратил движение, начался обратный отсчет — шестьдесят секунд до удара гонга. Шестьдесят секунд до первой смерти. Пятьдесят девять. Пятьдесят восемь. Пятьдесят семь, а Джи все стоит, боясь открыть глаза, страшась увидеть арену и своих соперников. На мгновение в голову приходит мысль: «А что, если простоять вот так, не поднимая век, до того момента, как… до самого конца?»

Тихое, почти ласково прозвучавшее «Джи!..», заставив его пошатнуться от неожиданности и едва не упасть с металлического круга, на котором он стоял, привело юношу в сознание. Резко распахнув глаза, парень увидел на диске прямо напротив себя… Хелену Ли Раш, свою бабушку. В тот миг, увидев покойницу так, словно та и не умирала вовсе, Джерард решил, что это конец, что он все-таки оступился, сошел с диска раньше времени и взлетел на воздух, что не заметил собственной смерти, и теперь ад для него — вечные Голодные Игры, но зажмурившись еще на мгновение и снова посмотрев перед собой, молодой человек увидел бледное лицо девушки из Восьмого дистрикта, ее смоляные волосы и холодный взгляд серебристых глаз. Хелена Сорроу пристально смотрела на Джи, заставляя юношу чувствовать себя так, будто под кожу ему вгоняют маленькие ледяные иголки, а тело костенеет, словно покрываясь инеем изнутри.

Механический голос над ареной все еще отсчитывал секунды до старта — Уэй осознал это как-то рывком, услышав число «сорок шесть», и судорожно перевел глаза с Хелены на других трибутов, вырывая из общей картины знакомые лица. Элизабет Вериго и ее дружок-профи по обе стороны от девушки из Восьмого, Рэй Торо через несколько дисков слева, а почти напротив кудрявого — угрюмо смотрящий прямо перед собой Боб… Еще какие-то парни и девушки, лица которых Джерард почти не запомнил… И, наконец, переведя взгляд вправо, Уэй увидел щуплого парнишку из Дистрикта-3 на соседнем диске. Фрэнки, нервно кусая ногти, глядел на Рог изобилия, равноудаленный от всех участников Голодных Игр и до краев набитый всевозможным снаряжением, призванным помочь на арене.

Арена. Только теперь Джи нашел в себе силы оглядеться вокруг и понять, что место, где ему предстоит провести свои последние дни, а может, и часы (или вовсе минуты), являет собой опустыненную степь. Земля — сухая и потрескавшаяся, и нигде в радиусе нескольких сотен метров вокруг Рога изобилия не видно растительности. Лишь вдалеке, за Рогом, Джи удалось разглядеть какие-то насаждения, что-то вроде небольших кустарничков, кажущихся отсюда черными. Из зелени — кактусы, огромные кактусы высотой со взрослого человека или даже больше. За спиной Джерарда — скалы, не слишком высокие, простирающиеся на много километров в стороны. Возможно, там, в горах, можно найти неплохое укрытие — пещеру или грот, например, — но добираться до них придется не меньше часа по открытой местности. Шансов остаться незамеченным другими трибутами в таких условиях едва ли возможно, но Джерард чувствовал, что ему надо бежать туда. Как будто указатель от уиджи тянул юношу в сторону охристо-рыжеватых скал.

Джи глубоко вдохнул, ощущая, как горячий воздух пустыни обжигает дыхательные пути. Осталось двадцать пять секунд. Двадцать пять секунд — и нужно будет бежать, бежать настолько быстро, насколько хватит сил. Бежать, потому что это единственный способ выжить, по крайней мере, пока. Единственно возможный вариант, который дарит мизерную надежду на возвращение домой. Но бежать придется практически в никуда, не имея при себе совершенно ничего, рискуя сойти с ума под палящим солнцем или умереть от жажды.

Взгляд зацепился за предметы, хаотично разбросанные вокруг Рога изобилия. Рюкзаки с продовольствием, свернутые в рулоны палатки и спальные мешки, не слишком громоздкое оружие… Хотелось бы взять все и сразу — хотя бы для того, чтобы оттянуть гибель. Джерард лишь пытался убедить себя, что смирился, но на деле сама мысль о том, что его тело остынет и начнет гнить, а душа просто улетит куда-то, вслед за прочими, заставляла его вздрагивать. Десять. Девять. Пульс участился, стало трудно дышать. Восемь. Семь. Поймал взгляд Боба — станет ли он хладнокровным убийцей или надежным союзником? Шесть. Пять. Рэй тревожно смотрит на свою маленькую землячку, а затем — на Джи. Похоже, Девятый воспринимает Уэя как еще одного глупого беспомощного ребенка, заранее обреченного на смерть, но все равно готов прийти на помощь, пока не стало слишком поздно. Четыре. Три. Фрэнки растерянно осматривается, и видно, как ему страшно. В эти мгновения парнишка до боли напоминает Майки. Два. Трибуты замерли, готовясь сорваться со своих платформ. Один. Джи ловит взор Хелены, и все его тело словно коченеет. Через мгновение надо действовать, бежать прочь, спасаться, но юношу словно парализовало — он вновь видел в глазах девушки свою бабушку. Она не желала бы ему смерти, а значит, стоит попытаться выжить, даже если надежды нет.

We all gotta die,

But tonight we’d sell our skins

To meet you right,

We all gotta try.

Удар гонга, звучный, резкий, кажется, должен был вырвать парня из ступора, но Джи лишь моргнул и медленно, будто ноги ему вовсе не подчиялись, сошел с диска и замер, то ли боясь пошевелиться, то ли просто не до конца осознавая, что пора действовать. Юноша пришел в себя лишь тогда, когда какой-то трибут, в панике пробегавший мимо, вдруг пошатнулся и упал замертво; из груди у парнишки торчала рукоять ножа. Вид крови на футболке неизвестного юноши заставил Уэя очнуться, будто сдернув с глаз туманную пелену, и Джерард заметил перед собой девушку из Дистрикта-1. Та находилась прямо напротив него безоружная, но что-то подсказывало: еще секунду назад в ее ладони был зажат метательный кинжал, и если бы не парень, пробежавший между Шестым и Первой так вовремя, с ножом в груди сейчас лежал бы сам Джи. Эта мысль острым уколом вонзилась в сознание, и Уэй, наклонившись и быстро подобрав что-то с земли, побежал.

Ноги несли молодого человека в сторону скал, и первые минуты Джи еще пытался думать. Это были какие-то обрывки, огрызки чего-то важного, кусочки осмысленных предложений — о том, что жизнь его висит на волоске, что нужно скорее найти укрытие, что за спиной творится страшное: одни дети убивают других. И если он хочет пережить сегодняшний день, следует бежать быстрее.

Поначалу Джерард старался петлять — на случай, если кто-то из оставшихся у Рога изобилия трибутов раздобыл метательное оружие и целится в тех, кто пытается спасти бегством. Но вскоре Уэй, в крови которого кипел адреналин и бурлил липкий, цепкий ужас, уже не задумывался о безопасности и просто мчался вперед — так быстро, как только это было возможно. Через пару минут такого бега у парня сбилось дыхание, еще спустя некоторое время закололо в боку, однако Джи боялся остановиться, уверенный, что тогда станет более уязвимым. Кажется, прошла целая вечность, прежде чем юноша, тяжело и часто дыша, в изнеможении опустился на колени, уткнувшись лбом в сухую раскаленную почву. Скрючившись на земле, чувствуя неприятный солоновато-железистый привкус во рту и ощущая, как по спине и лицу стекает пот, Джерард пытался восстановить прерывистое дыхание.