— Ты просто не видел его. И его лицо, когда он хотел набить мне настоящее тату. Лицо маньяка, прижавшего свою жертву к стенке, — Джи поморщился, вспоминая толстые иголки, казавшиеся в его воображении еще больше и страшнее, чем это было в действительности.

— Тебе предлагали набить тату, и ты отказался?! — опешил Фрэнк. — Эх, а я всю жизнь мечтал о чем-то подобном…

— Знаешь, — внезапно, сам от себя не ожидав этого, перебил его Джерард, озаренный гениальной идеей, — я мог бы познакомить тебя с моим стилистом. Вы бы поладили, я думаю…

Да, определенно — в их глазах появлялась схожая искра безумия в моменты, когда как капитолиец, так и мальчик из Третьего говорили о том, чтобы набить татуировку.

— Ах, вот ты где, мелюзга! — позади Джерарда послышался грозный возглас, и парень, вздрогнув, едва не подскочил со своего места, чтобы поскорее унести ноги в случае, если кто-то из трибутов уже сейчас избрал его в качестве своей мишени. Впрочем, это было зря — тихий неудачник из Дистрикта-6 бугая из Второго округа не интересовал. Целью этого парня был Фрэнк.

— Иди сюда, мелкий ублюдок! — ревел он так, что все, кто тренировался, на некоторое время прервали свою деятельность, дабы посмотреть на скандалиста. — Куда ты дел мой нож?

— У меня его нет! — усмехнувшись, Третий метнулся в сторону и с быстротой бельчонка вскарабкался на самый верх сетки, протянутой под потолком.

Затаив дыхание, Джи наблюдал за тем, как мальчик потешается над парнем-профи, решившим не карабкаться наверх, но не мог понять, что чувствует. Кажется, это было забавно — несколько участников помладше хихикали, прячась по углам, — но, кажется, это было и страшно — такие, как этот мальчишка, долго на Арене не продержатся. Погибнут по собственной глупости — дождутся.

Решив, что больше нет смысла наблюдать за тем, как Фрэнки дразнит Второго, размахивая похищенным ножом и корча рожи, Уэй отвернулся и продолжил расписывать руку. Все лучше, чем ничего. В секции стали появляться другие трибуты — они слушали советы инструктора, пытались смешивать природные краски и размазывать их по своему телу, чтобы слиться с окружающей средой, а затем уходили, и их место занимал кто-то другой. Неизменным оставалось одно — странный трибут из Дистрикта-6, отчужденно разрисовывающий собственную руку, а затем смывавший краску и по новой наносивший на кожу причудливые узоры. Так и тянулось время — долго, мучительно, будто вязкий клей, никак не желавший отпускать, но вот, наконец, наступил час обеда: трибуты, расталкивая друг дружку, тесной гурьбой идут в столовую, стараясь в числе первых протиснуться сквозь двери. Будто бы еды не достанется! Тут, вероятнее, закормят насмерть. Понимая, что спешить ему некуда, Джерард безынициативно брел позади толпы, стараясь не особо отставать. Как он заметил, то же решил сделать коренастый блондин из округа лесорубов. Еще один странный отчужденный тип без инициативы, без надежд, без перспектив. Преодолевая самого себя, Джи сделал то, до чего не доходил, наверное, ни разу в жизни:

— Как тебя зовут? — спросил он, твердо решив завязать хотя бы мало-мальски дружеский разговор.

— Боб, — не поднимая глаз отозвался Седьмой. — А тебя? — уже чисто из вежливости добавил он.

— Джерард.

— Ясно.

Кажется, на этом разговору и предстояло завершиться. Джерард взял в руки поднос, стоявший здесь же, у входа в столовую, и двинулся к длинным столам, уставленным всевозможными блюдами. Какое-то время Боб находился рядом, но затем куда-то изсчез; позже Уэй заметил его сидящим в одиночестве за столиком у окна и уселся неподалеку — тоже один.

«Как все глупо, — подумал Джи. — Для чего люди вообще общаются? Тем более, здесь, когда заведомо известно, что все друзья, которых ты успеешь завести, погибнут не позже, чем через пару недель. Не лучше ли быть одиночкой и не чувствовать боль от утраты напарника на арене?..»

— Привет! — раздалось за спиной.

— Опять ты? — беззлобно спросил молодой человек, по голосу безошибочно определяя его владельца: это был Фрэнки.

— Опять я! — широко улыбнулся парнишка, с грохотом поставив свой поднос на стол Джерарда и усевшись рядом. — Так когда ты познакомишь меня со своим стилистом?

— Я спрошу у него после сегодняшних тренировок, — пообещал Джи.

— Было бы здорово, если бы он смог принять меня уже сегодня! Как думаешь, он мог бы набить мне тату?

— Вообще-то я не знаю, имеют ли стилисты право изменять внешность трибутов из других дистриктов, но… — парень вспомнил лицо Энди, когда тот говорил о татуировках — у Джи в тот момент создалось впечатление, что стилист был бы не прочь забить ими все, что движется. — Думаю, набьет, если попросить.

— Круто! — восторженно воскликнул Фрэнки и с любопытством уставился на левое предплечье приятеля, наклонив голову и изучая стихи, выведенные на нем кривым, скачущим почерком. — Послушай, а почему именно такой текст? — спросил он наконец.

— Ну… — Джи замялся. — Знаешь, иногда бывает, что в голове сами собой рождаются строчки, и ты испытываешь острую потребность их записать сразу же, пока не забыл. Вот, со мной было так в поезде, а бумаги я не нашел, и…

— Значит, это все-таки твои стихи? И часто ты их пишешь?

— Ну, бывает иногда…

— Ух ты! А можно почитать?

— Прости, не могу. Это слишком… личное, что ли… Мои стихи читал только брат, он… — и Джи, сам не понимая, ради чего, выложил Фрэнку все. Их посиделки с Майкосом на Луговине, песни под гитару, ворованное пиво и, если повезет, колбаса… Все это всплыло в его мозгу непривычно четко, и неожиданно яркие воспоминания вгрызались в душу, впиваясь в сердце острее самых страшных иголок из арсенала Энди. Джерард говорил сбивчиво, то и дело сглатывая, не уверенный даже, что Фрэнки слушает его. Это было необходимо — вскрыть нарыв, расковырять эту рану, поведать хоть кому-то о своих чувствах… И он не понимал, почему избрал для этих целей парнишку из Третьего дистрикта — может, потому, что тот просто оказался рядом в этот момент, а может, из-за того, что психологически Фрэнк напоминал Джерарду Майки, и говоря с ним, Уэй словно обращался к младшему брату.

Как только последние слова о братишке соскользнули с губ Джерарда, прозвенел звоночек, оповещающий о завершении обеда; пора было возвращаться к тренировкам.

— Прости, что вывалил на тебя все это, — сдавленно пробормотал Джи, поднимаясь из-за стола и бросая на Фрэнки виноватый взгляд. Парнишка сочувственно поглядел на него и лишь молча кивнул. Он даже не последовал за Джерардом, когда тот вновь двинулся к секции маскировки, а сам молодой человек, радуясь, что эта секция снова пустует, принялся водить красками по холодной серой стене Тренировочного центра. Спустя пару часов с равнодушного бетона на него смотрело лицо Майки.

***

— Джерард, почему ты не осваиваешь никакие навыки на занятиях? — сурово спросила Маргарет. Джи, лениво ковыряя вилкой в салате, неопределенно пожал плечами.

— Мне нравится секция маскировки… — пробормотал он, исподлобья глядя на ментора.

— Секция маскировки призвана учить трибутов маскировке. А чем занимался ты? Просидел целый день, выводя на своем теле какие-то каракули. А затем еще и брата на стене нарисовал. Лучше бы подумал о том, как вернуться к нему не в гробу, а на своих двоих!

— Зато я нашел союзников, — апатично проговорил парень. Маргарет заинтересованно глянула на трибута, и тот так же безразлично пояснил: — Парни из Седьмого и Девятого и мальчишка из Третьего.

Навряд ли Рэя или Боба можно было назвать союзниками, но первый сам предлагал ему свою помощь, если вдруг что, а второй… Ну, Боб просто казался Джерарду похожим на него самого, а потому внушал доверие.

— Я тоже обзавелась союзниками, — вмешалась Лиза, подобострастно глядя на своего ментора и привлекая внимание к собственной персоне. — Меня приняли в свою компанию профи, — самодовольно заявила она. — Но я не стану говорить о своих тренировках, в отличие от некоторых неудачников. Не хватало еще, чтобы эти неудачники узнали мои сильные стороны!