— Это то, чем ты занималась, Лестрейндж? Трахала эту грязнокровку? — хмыкнул Макнейр.

— Да! Посмотрите на ее лицо! Она говорит, что выше нас, а сама мнет простыни с грязной кровью! — продолжал Селвин.

— Бедняжка, ей больше некому было греть постель. Это то, чего тебе не хватало, Лестрейндж? Это поэтому ты такая сука? — резко осведомился Макнейр. — Родольфус не удовлетворял тебя, да?

— Я бы мог помочь ей, — пробормотал Селвин, жадно рассматривая ведьму.

Нет, в ужасе подумала Гермиона. Неужели они действительно зайдут так далеко? Разве Беллатрикс не была на их стороне? Не был ли Трэверс даже товарищем ей в какой-то момент? Неужели они могут быть такими тварями?

— У нас нет на это времени, — произнес Трэверс.

Он, должно быть, почувствовал серьезно недовольство единомышленников, потому что быстро добавил:

— Просто поторопитесь и сделайте то, что хотите. Я хочу побыстрее закончить.

— Не волнуйтесь о Трэверсе, миссис Лестрейндж, мы обязательно позаботимся о вас и вашей сестре, — тихо произнес Макнейр. — Не так ли, Булстроуд?

Ответ был да, и Беллатрикс впервые согнулась так низко.

Булстроуд выразил удовольствие, зарывшись носом в белые волосы Нарциссы, крепко сжимая ее руками. Ведьма вздрогнула, но Беллатрикс молчала, ее глаза были полны ненависти, ужасного гнева.

Тогда Гермиона поняла, что никогда бы не смогла уйти и позволить этому случиться, а потом жить с чистой совестью. Она слышала, на что способны эти люди, на какие ужасные вещи с женщинами, которые были вне закона при их режиме. Но она никогда не думала, что может стать непосредственным свидетелем этих кошмаров.

Никто не заслуживал подобного. Это никогда не будет правильным.

Макнейр, ухмыляясь, провел палочкой по Беллатрикс. Гермиона почти задохнулась от негодования, когда корсет ведьмы разошелся наполовину, и теперь грудь была почти полностью видна.

Гермиона ощутила сильнейшее отвращение, протест, который бы почувствовала каждая уважающая себя женщина.

Беллатрикс не шевельнулась и не произнесла ни слова, но воздух вокруг нее наполнялся желанием чистого насилия. Ее энергия могла расплавить сталь, или заморозить огонь.

Она издевалась над Гермионой, ужасно унижала ее, и все же Гермиона не желала ей такой судьбы.

— О, черт возьми, да, — простонал Скабиор. — Я хотел опробовать эту сучку с того момента, как мы доставили Поттера, и она оставила меня ни с чем.

Что бы там Гермиона не собиралась сделать, она должна была действовать прямо сейчас.

Она посмотрела на Нарциссу, сопротивлявшуюся хватке Булстроуда, ее лицо исказилось от ужаса.

Однако Гермиона не ожидала встретиться с ней взглядом.

Гермиона замерла.

Булстроуд, к счастью, слишком был занят запахом Нарциссы, чтобы заметить гриффиндорку. Нарцисса Малфой смотрела на нее ледяными голубыми глазами, полными слез и шока, и сразу же на ее лице отразилась молчаливая мольба.

Она попыталась меня продать. Она предала свою сестру. Если я попытаюсь спасти ее и потерплю неудачу, то окажусь на ее месте.

Звук разъехавшейся молнии неприятно разрезал воздух. Нарцисса всхлипнула, когда Булстроуд медленно скользнул рукой по плоскому животу, поднимаясь выше. Макнейр медленно увеличивал разрез в корсете Беллатрикс, а Селвин пытался убедить скучающего Трэверса присоединиться к ним.

— Давай же, Трэверс. Ты же тоже всегда хотел поставить суку на место, — рассмеялся Селвин. Пожиратель отмахнулся.

Скабиор нетерпеливо подошел к Беллатрикс, когда Селвин лениво прижал палочку к боку.

Гермиона начала паниковать.

— Прикоснешься ко мне своими грязными лапами и сразу же лишишься их, — прошипела Беллатрикс.

Скабиор заколебался, его брюки уже свисали на бедрах. Он взглянул на Макнейра в поисках поддержки, и тот ухмыльнулся.

— Давай же, Скабби, она не тронет тебя. Покажи ей, что к чему.

Скабиор, ухмыляясь, потянулся рукой к груди яростно дергавшейся Беллатрикс.

Все мысли о хоть каком-нибудь плане резко покинули сознание Гермионы.

— Остолбеней!

Из палочки вырвался луч красного света, чуть не угодив в Нарциссу. Булстроуд был в недоумении около секунды, а потом мгновенно рухнул на пол.

— Палочка, Нарцисса, возьми палочку! — воскликнула Гермиона, а все в комнате в шоке развернулись.

— Грязнокровка! НЕТ! — взревел Трэверс, когда массивное тело Булстроуда распласталось на полу.

Нарцисса не уступала своей сестре в скорости.

Проклятие Трэверса пролетело мимо, она кинулась на пол, уклонившись от следующего, а затем снова вскочила, размахивая палочкой.

Все произошло так быстро. Нарцисса и Трэверс столкнулись в яростной дуэли, а Селвин и Макнейр начали выкрикивать проклятия в Гермиону, и она побежала обратно к двери, избегая лучей. Шкафы за ее спиной приняли удары нескольких заклинаний.

Она бежала, переполненная животным страхом, инстинктами и адреналином, а потом развернулась боком и выкрикнула:

— Инкарцио!

Черные веревки вылетели из палочки и обмотали руку ошеломленного Селвина, который бегал за ней по комнате с поднятой вперед палочкой. Гермиона отбежала еще назад, избегая Макнейра, пораженного ее ловкостью.

Она услышала визг и с удовольствием заметила, как Селвин был сбит с ног.

Было здорово снова использовать магию. Она словно снова распускала крылья, обрезанные, но все еще крылья. Наконец-то она снова могла бороться и сопротивляться.

Несмотря на обстоятельства, это было прекрасно.

Она ожидала ряд проклятий, посланных в нее, когда обернулась, но прежде чем смогла что-то понять, услышала яростный, адский вой Беллатрикс, всего на секунду она будто вернулась в Малфой Мэнор, слишком слабая и слишком напуганная, чтобы противостоять этой женщине.

С Трэверсом, отвлеченным Нарциссой, так же, как и в Малфой Мэноре, у остальных просто не было ни единого шанса против Беллатрикс.

Ведьма набросилась на Скабиора, буквально схватив за штаны. Она рванула его палочку из рук с нереальной силой, прежде чем он вообще понял, что происходит.

С яростным вскриком, она взмахнула палочкой, и Скабиор заревел от боли, когда его левое запястье ударилось об пол. Он схватился за свою изуродованную руку, а Макнейр обернулся на этот крик как раз вовремя, чтобы встретить в лоб пыточное проклятие Беллатрикс.

Оно было настолько мощным, что Пожирателя подбросило в воздух и ударило об стену над головой Гермионы, от чего она закричала в ужасе. Он упал вниз, потеряв сознание, а гриффиндорка была настолько поражена, что не могла даже пошевелиться.

Она снова причинит мне боль, снова покалечит.

Беллатрикс была самим дьяволом, восставшим из ада, и Селвин допустил ошибку, попытавшись проклясть ее.

Гермиона не рассмотрела, что с ним случилось, но услышала нечеловеческий крик.

Она не видела, что с ним случилось, потому что Фенрир Сивый схватил ее за волосы и откинул в кухню.

После столь долгого перерыва в магии, она забыла, что заклятия имеют срок действия.

Гермиона закричала от удивления и страха. Она врезалась спиной в кухонный стол, оттолкнулась и снова врезалась в стойку, на мгновение лишаясь дыхания.

Сивый настиг ее в несколько ударов сердца.

Инстинктивно, ее рука уперлась в его ключицу, а он, рыча и пуская слюни, сдавил ей горло и дернул за волосы. Его лицо исказилось от ярости и голода, он был совсем близко к ней.

Она приложила все силы, чтобы рукой отодвинуть его пасть от лица, визжа при этом от страха. Его зубы были желтыми и прогнившими. Он был настолько массивным и сильным, что буквально продавливал ею стойку.

— Ты, маленькая сучка, — прорычал Сивый. — Я слишком долго этого ждал. Сейчас я попробую тебя на вкус!

Он набросился на нее. Рука Гермионы уже не выдерживала животного напора, его зубы приближались, готовые обглодать ее лицо, пустить кровь и вывернуть мясо. Его грязные длинные ногти впились ей в горло. Она вскрикнула, когда эти волчьи когти прорвали плоть и погрузились в горло.