Как бы он меня не выгнал!
Я старательно глядел в экран, не позволяя себе оборачиваться.
— Уже время обедать, — хрипло произнес Ник. — Пошли перекусим? Хочешь сэндвичи и кофе?
Он поднялся, и я успел увидеть здоровенный бугор на его спортивных штанах. Никитос, наверное, почувствовал, что что-то не так, потому что быстро отвернулся, одновременно пригибаясь.
Мы переместились на кухню.
Я варил кофе, Никита резал сэндвичи. Конечно, только для себя. Я есть не хотел. Мы постоянно что-то туда-сюда передавали, и это приводило к частым прикосновениям друг к другу. Парень неизменно вздрагивал и отводил глаза. Пирамидка на его штанах никуда не девалась.
Потом я сидел на табурете, ожидая, пока Ник дорежет помидор, и вдруг поймал его взгляд, брошенный на мои бедра. И почти сразу же — чуть выше, на ширинку.
Я, стараясь выглядеть естественно, убрал ноги под стол. Никита смутился, шагнул к своему стулу, оступился, нагрузив травмированную лодыжку, и, охнув, упал на сидение.
— Черт! — поморщился он, растирая стопу под гипсом. — Нога не болит так, чтобы постоянно, и я о ней забываю! А сейчас прямо резануло!
Раньше в этом месте я предлагал сделать Никитосу массаж. Теперь я уткнулся в свою кружку, будто пытался разглядеть что-то в кофе. Ник продолжал растирать стопу.
— Слушай, ты массаж делать умеешь? Мне трудно дотянуться, просто посжимай мышцы…
Я поднял голову. Подвинул свой табурет поближе. Неуверенно взял Никитину ногу, устроил ее себе на бедро.
Теперь мне через спортивки был отчетливо виден его вздыбленный член. Весь, от основания до верхушки. И мошонка проступала…
Я поспешно отвел взгляд и стал растирать пятку Ника. Потом перешел на голень, чувствуя, как от каждого прикосновения меня, словно током, бьют волны желания. Я боялся поднять глаза. А вдруг Никита что-то заметит?
Парень начал рассказывать про то, как получил свою травму. Я снова услышал про бассейн, Наташу и ее знаки внимания, скользкий пол, двойной вес на руках и скорую.
— А санитар в скорой, пока ехали, все время меня по ноге гладил! — добавил Никита, взглянув, как я глажу его по ноге. — Думаю, он из этих…
Я кивнул, чтобы показать, что слушаю. Смотреть на Ника я боялся.
— А ты как относишься к… — Никита замялся, — …к этим?
Я напрягся и осторожно произнес:
— Это личное дело самого человека…
Никитос пожал плечами. Потом снял ногу у меня с бедра и поставил ее на пол. Поднялся. Осторожно перенес вес на травмированную лодыжку.
— Да ты просто волшебник, Артем!
Я, все так же, не поднимая глаз, кивнул. Отодвинул свой табурет на место, уставился в чашку с кофе.
— Интересно, бывает ли такое, что мужчина любит женщин, но в то же время ему нравится парень? Один-единственный? Не мужчины, а именно один конкретный мужчина?
Я пожал плечами.
— Гетеросексуал, который влюбился в определенного человека своего пола?
Я мотнул головой, старательно отводя глаза.
— Ну ты веришь, что такое возможно?
Я молчал.
Мы вернулись в комнату. Сели за стол, и наши ноги соприкоснулись. Мы оба это заметили, оба смутились, оба слегка отодвинулись. Начали что-то смотреть в компьютере, и наши коленки стукнулись друг о дружку. Мы снова отодвинулись.
Очередной раздел сценария звучал неплохо. Мы перешли было на следующую страницу, но Никитос вдруг спросил меня о детстве. Следующие полчаса мы провели, обсуждая пенку на молоке, безумного географа и мои планы на Нобелевскую премию. Я при этом почему-то смущался и смотрел только перед собой. Ник же, я видел это краем глаза, глядел на меня.
— Фух, пить после этих сэндвичей хочется, — буркнул Никита и ушел на кухню.
Я остался за столом, неподвижный, со стучащим сердцем и болезненно эрегированным членом. Хочу я соблазнять Ника или не хочу, но тело мое на него реагирует…
Никитос вернулся с двумя стаканами воды, поставил их на стол и уселся на свое место.
— Один для тебя.
Я кивнул. На всякий случай отодвинул от края стола оба стакана. Сегодня я решительно отказываюсь быть изгнанным из этого дома!
Мы взялись за следующий раздел, он был короткий и второстепенный, и я думал, что мы его быстро проскочим, но неожиданно все застопорилось. Нельзя просто убрать со сцены одну группу людей, вынести декорации и тут же начать другое действие. Нужно либо объявить антракт, либо обставить все происходящее как часть сюжета. Так ведь?
Ник бросился со мной спорить, мы снова стали размахивать руками, я вскочил со стула и отбежал к окну. Спохватился, вернулся, но тут же снова отпрыгнул от стола. Я показывал, как это должно быть, я кричал, я доказывал, но Ник ничего понимать не хотел. Я так увлекся, что снова оказался около окна, там было больше свободного места, но тут поймал тот самый взгляд Никитоса и поспешно вернулся за стол. Схватил, чтобы скрыть смущение, стакан, и тот, конечно, в ту же секунду выскользнул из моих пальцев и опрокинулся. Вода вылилась на меня, часть попала на стол.
— Черт! — вскрикнул Никита, подхватывая второй стакан и убирая ноутбук. Пристроил все это на тумбочке у стены и повернулся ко мне.
Я вертелся на месте, не зная, что делать.
— Стой! — схватил меня за плечо Ник. — Сейчас разберемся!
Он принялся поспешно стряхивать воду с моей одежды. Его ладони раз за разом прикасались к моей груди и животу, и мое сердце бешено застучало. Я понимал, что Никитос просто пытается мне помочь, что он не вкладывает в эти прикосновения никакого иного смысла, но его руки дрожали, а меня будто пронзало копьем. Я замер, хватая воздух ртом. Ник тоже был смущен, хотя кое-как и довел дело до конца.
— Сейчас, принесу полотенце! — крикнул он и захромал в коридор.
Я остался стоять посреди комнаты, не зная, что делать. Я чувствовал себя загнанным в ловушку.
Ник вернулся с полотенцем.
— Держи, — сказал он. — Я дам тебе пока свою одежду, а твою мы просушим. Раздевайся, я сейчас вернусь!
И ушел.
Ну, и что мне делать?
— Никита, не стоит! — крикнул я. — И так просохнет! На мне! Ничего страшного, это же просто вода!
— Зачем сидеть в мокром, если есть сухое? — ответил откуда-то Ник.
Еще через мгновение он снова появился в комнате. В руках у него была футболка, та самая, и шорты, те самые.
Я неуверенно взял одежду и замер.
— Да не стесняйся ты! — буркнул Никита. — Мы же все свои! Переодевайся! Или, если хочешь, я выйду!
Я взглянул на него, пожал плечами и расстегнул штаны. Потом повернулся к Нику спиной и снял их. Стянул с себя футболку.
— На, оботрись! — прохрипел, явственно сглотнув набежавшую слюну, Никита.
Он поднял оставленное на стуле полотенце. При этом Ник, конечно, оказался передо мной и, конечно, увидел торчащий член, оттянувший почти всю ткань трусов спереди, и проглядывающий с обеих сторон кустик лобковых волос. Как я не догадался надеть сегодня боксеры!
Я пригнулся, скрывая все это.
Ник покраснел. Он действительно покраснел! Отвел глаза и поспешно отошел. Теперь я его не видел, но знал, что он разглядывает мою задницу.
Я поспешно обтерся полотенцем и накинул на себя футболку. Реально, она — как парашют. Натянул на себя шорты. Они тоже были великоваты, и я снял с брюк ремень, чтобы подпоясаться.
Обернулся. Никита стоял позади и смотрел на меня. Когда я повернулся, он поспешно отвел взгляд.
— Продолжим? — спросил он охрипшим голосом. — Вот, смотри, что я придумал…
Мы вернулись к ноутбуку. Теперь, после всего произошедшего, Никита стал гораздо покладистее. Мы быстро двигались по тексту.
В какой-то момент я почувствовал, что устала спина, и, не подумав, вновь стал разгибаться, но поймал на себе взгляд Ника и вернулся за стол. Конечно, в широких шортах и футболке было труднее разглядеть мое тело, но торчащий член все же легко угадывался.
Потом мы выпили еще кофе. На кухне я затеял разговор о самом Никите, и парень принялся рассказывать о себе. Было интересно, и я задавал все больше вопросов, пока Ник не оглянулся на часы. Покачав головой, потянул меня обратно в комнату.
