— Молодец! — сказал «режиссер». — Сам встал!

Похоже, «молодец!» относилось не ко мне, а к моему члену. Ну что ж, передам ему при встрече!

Тут Олег начал кончать, и Костик метнулся обратно к кровати. Охранник, оставляя потеки спермы на коже, поводил головкой по ягодицам и пояснице Вадика, а потом снова засадил на всю длину. По древней порнушной традиции пассик закрыл глаза и застонал в голос, хотя Костик и не писал звук.

Серега сжал руками голову дредоносца и стал трахать его рот уж совсем безоглядно. Спустя несколько секунд он напрягся, рывком вытащил член наружу и залил лицо своей «жертвы» спермой. Пассив снова принялся громко стонать — по стону на каждую струю.

Мой член отреагировал на все эти безобразия болезненным напряжением. Он смотрел вертикально вверх и постоянно дергался. Костик переключился на меня.

— Снимаем такую сцену, — энергично принялся объяснять «продюсер», — тебя после изнасилования бросили в угол, и ты оттуда наблюдаешь, как лишают девственности твоего друга. Это тебя возбуждает, и ты дрочишь. Все понятно?

Меня усадили на пол. Костик уложил мои ноги так, чтобы бросалась в глаза их длина, но при этом оставался на виду член. «Режиссер» лег прямо передо мной на пол, включил камеру и дал команду начинать.

Мастурбация — дело нехитрое, привычное с детства, но на глазах у четырех зрителей я что-то никак не мог «завестись». Я гладил и сжимал свой стоящий член, надрачивал его, тер подушечками пальцев головку, мял яички, но ощущения оставались чисто механическими, приятными, но не более. Я про себя решил, что, для того чтобы спустить пару струй, и этого хватит, и перестал заморачиваться. Почти сразу в голове всплыло лицо Никиты. Всего несколько часов назад Никита тоже мастурбировал. И за ним тоже наблюдали. В смысле, я наблюдал. Он дрочил, на меня дрочил, шепча мое имя, и при этом даже не знал, что я рядом, прячусь за креслом в его комнате.

По моему телу прокатилась волна удовольствия. Глаза невольно закрылись, дыхание сбилось. От нехватки воздуха приоткрылся рот. Бедра напряглись, таз приподнялся, подаваясь навстречу руке.

— А не трахнуть ли нам его прямо сейчас? — спросил Серега, хлопнув по плечу Олега.

Ага, только что кончили, конечно!

— Не отвлекайте актера! — сердито отозвался Костик.

Никита забросил ноги на ручки кресла, за которым я прятался. Его движения стали ритмичными. Дыхание участилось…

От сжимавшего меня удовольствия я закусил губу. Ноздри раздувались при каждом выдохе. Наслаждение, рождавшееся в члене, охватывало меня всего, приподнимало, несло.

— Не закрывай глаза, смотри на кровать! — приговаривал Костик. — Ты же на «изнасилование своего друга» дрочишь!

Никита, мой прекрасный Никита, был рядом со мной, он мастурбировал, думая обо мне, а я мастурбировал, думая о нем.

— Смотри туда!

Мои глаза постоянно норовили закрыться. Но даже когда веки были подняты, я все равно ничего не видел из-за мутной пелены перед ними.

Олег и Сережа подошли поближе. Вадик прижался к охраннику, обнял, положив руку на задницу. Олег не возражал, но и особого внимания не обращал.

Оргазм приближался, я не мог сдержать ритмичных движений таза, ноги то и дело раздвигались, а иногда рывками сгибались или выпрямлялись. Воздуха не хватало категорически.

Когда Никита в моей фантазии кончил, наслаждение охватило и меня. Я напрягся, застонал, замер, приподняв бедра. Струя спермы ударила в подбородок. Следующая упала множеством перламутровых капель на грудь и живот.

— Хорошо, хорошо! — говорил Костик. — Только руку ниже, головку не видно! Ниже!

Моя ладонь упала на пол. Из члена продолжало толчками выделяться семя, собираясь в небольшое озерцо над пупком…

Фух!

Глаза, наконец, полностью открылись. Я вздохнул и задышал нормально.

— Ну, ок, — сказал Костик. — Все принимаем по виагре, и мыться! Надо еще несколько начальных сцен снять. И конечно, гранд-финал!

— Скорсезе умрет от зависти, — рассмеялся Серега и занялся раздачей лекарства.

Перед моими глазами возникла ладонь с таблеткой. Я взял пилюлю губами, проглотил. Вставать, чтобы идти за водой, сил не было. Может, кто догадается принести?

Вместо стакана в мой нос ткнулся член. Небольшой, мягкий, но уже начавший приподниматься.

Вадик!

О, так мой небольшой спектакль возбудил самого Отелло? Или он таким способом устанавливает, кто тут, блин, главный? Ну, в любом случае это однозначно лучше, чем удар ножом в сердце.

Я поцеловал отросточек, сжал губами, «пожевал». Член во рту стал тверже. Я поднял руку и помассировал яички. Впустил пенис глубже, потер языком. Пассик вздохнул, его глаза на мгновение закрылись, но парень тут же их открыл. Сделал нетерпеливое движение бедрами.

Вездесущий Костик уже снимал.

— Ну и как это ляжет в твой сюжет? — хмыкнул Серега.

— Вадик после изнасилования решил изнасиловать своего друга, — бодро откликнулся «режиссер». — Компенсация, дезориентация, переоценка ценностей. Короче, тонкий психологизм! Скорсезе все-таки не выживет!

Сережа рассмеялся, и они с Олегом утопали в ванную.

Вадик крепко сжимал мою голову руками и совершал ритмичные движения бедрами, полностью вгоняя свой членик мне в рот. Я туго обхватывал тонкий ствол губами, а в остальном позволял парню делать все, что он хочет. В своих дредах и со сбритыми лобковыми волосами Вадик выглядел подростком-растаманом. Это было довольно комично. И эротично. Хоть сейчас порнуху снимай!

— Вадь, подними руки, ничего ж не видно! — крикнул Костик.

Гопник уперся руками в стену над моей головой и задвигал тазом быстрее. Его пенис ходил между моими языком и небом туда-сюда, то и дело доставая головкой до глотки. Я сдерживал приступы тошноты, с силой втягивая воздух через нос.

— Гошик, поласкай его! Только обзор не закрывай!

Я послушно стал поглаживать бедра и ягодицы Вадика. Мышцы под моими ладонями ритмично сокращались, я ощущал стройность ног и упругость попы, и уже через несколько секунд с удивлением почувствовал, что мой член реагирует. Нет, он не встал, но какое-то напряжение в нем определенно появилось.

После секса «в два конца», когда его трахали одновременно Олег и Серега, пассик был на взводе. Очень скоро его движения стали быстрее, сильнее и резче, дыхание тяжелее. В нос мне снова и снова с силой ударял его напряженный живот. Вадик изогнулся, загнал член на всю глубину, и я почувствовал, как мне в глотку ударила струя спермы.

— На лицо! На лицо! — закричал Костик.

Теперь в список игнорировавших «режиссера» добавился и Вадик. Дредоносец кончал. Его член был слишком глубоко, я не мог нормально дышать, я не мог нормально глотать. Без всякого моего желания семя вдруг на самом деле, как в худших порно-роликах, потекло изо рта. «Продюсер» пришел в полный восторг.

Вадик вытаскивать свой стручок не торопился. Может, не понимал, как мне трудно дышать, а может, делал это нарочно. Я с шумом втягивал воздух ртом и носом, спасаясь от удушья. Опять появилась тошнота. Обильно выделялась слюна и, конечно, ручьем текла по подбородку. Костик не мог нарадоваться!

Мне уже становилось невмоготу, но, к счастью, пенис Вадика начал опадать. Самым естественным образом мой рот освободился, и я смог, наконец, нормально вздохнуть.

Пассив отодвинулся и прислонился к стене, тяжело дыша. Только прислонился он так же, как и трахал мой рот, — лицом к обоям, а такие позы чреваты…

— Хорошо, хорошо! — забормотал Костик. Он положил камеру на пол и подошел к Вадику. — Хорошо!

Еще через мгновение вжикнула молния на его джинсах. «Режиссер» прижался к пассиву сзади. Тот оглянулся, начал что-то говорить, но Костик ничего не слушал. Решительно нагнул Вадика, полез пальцами в анус. Тут же сработали нужные рефлексы, пассив уперся руками в стену и выпятил попу. Костик развел ягодицы в стороны, приставил член ко входу, налег. Пенис без особого труда вошел в Гопника. Конечно без труда! После Олега-то! Пассив, подчиняясь тем же рефлексам, громко застонал.