— Я сейчас кончу… — прохрипел я, и мой собственный голос казался мне чужим и невероятно далеким.

— Кончишь? — отозвался едва различимым эхом Олег. Казалось, он парил где-то высоко в небе, на огромной высоте.

— Кончишь? Без рук? — проник в мой заполненный болью и удовольствием мир отзвук Костиного голоса.

Неясная тень «режиссера» метнулась под меня, снимая член.

Башня во мне совершила еще одно движение назад и сразу же вперед, с силой ткнулась во что-то во мне, удовольствие вспыхнуло, взорвало меня, и я исчез из этой вселенной окончательно…

Сколько я плыл в океане наслаждения, я не знал. Возможно, вечность. Возможно, лишь одно мгновение. Я парил в нем. Я возносился, летел, несся, и лишь ощущал, как струи сладостного удовольствия выстреливают из моего члена.

Потом наслаждение стало отступать. Я начал различать свет и звуки. Первое, что я почувствовал, — это ускорившиеся движения бревна внутри меня. Отголоски стали сливаться, пока не превратились в крик:

— Да не в него! На спину!

Потом я различил и хозяина голоса, Костика, скачущего с камерой вокруг меня. Осознал, что простыня подо мной мокрая. Еще спустя секунду понял, что из угла комнаты на меня смотрят Вадик и Серега. Вадик с полотенцем, обернутым вокруг бедер. Серега голый. И, наконец, почувствовал, что Олег замер и не двигается. Его пальцы с силой впились в бедро, свободная рука бесконтрольно, до хруста, скручивает мои руки. Он так и не вышел из меня и кончал внутрь.

Еще спустя мгновение я уже полностью вернулся в этот мир. Хватка Олега ослабла. Он стал несильно двигать во мне членом.

— Вы будто в первый раз! — орал Костик. — Зачем зрителю сперма в кишке! Он же ее не увидит! Сперма должна быть на спине!

Охранник выпустил мои скрученные позади руки, и я, совершенно ослабевший, осел на кровать, прямо на пропитанную моим семенем простыню. Огромный член стал выходить из меня, и это само по себе заставило мое тело несколько раз дернуться.

Олег повалился рядом. Наши лица оказались друг напротив друга, и я увидел чистый карий свет, льющийся из его глаз. Охранник весь раскраснелся. Он тяжело дышал. Если я разбираюсь в мужиках после оргазма, а я разбираюсь, Олег отхватил реальный ништяк.

Тяжело дышал и я. У меня не было сил. Мышцы подергивались, но сам я не смог бы двинуть и пальцем. Я просто осел в той позе, в которой меня трахали, все еще с задранной вверх попой, и замер, не шевелясь.

— В целом хорошо! — говорил Костик. Он крупным планом снимал мое развороченное очко. — Зритель видит, когда вы на самом деле получаете удовольствие!

— Крови нет? — подал голос Олег.

— Ну, немножко есть, — ответил «режиссер». — Без струек. Так, слегка подкрашивает. Не волнуйся, все нормально!

Ну да, это ж не его анус!

Впрочем, я с ним был согласен, ничего страшного не произошло. Даже в обычной жизни я бы за неделю полностью оклемался.

— Ты как? Живой? — спросил охранник уже меня.

— Я в шоке, — просипел я. В горле запершило, и мне пришлось прокашляться. — Офигенно! А ты?

— Это тебе офигенно? — буркнул Олег, начиная шевелиться. — Это мне офигенно!

Он приподнялся на локте, наклонился и чмокнул меня в губы.

— Зачет, пацан! — добавил он. — Сейчас повторим.

Олег с трудом сел на кровати, посидел немного, но все же нашел в себе силы подняться. Постоял несколько секунд надо мной. Член у него еще торчал. С кончика тягучей струйкой сорвалась сперма, образовав новое влажное пятно на простыне.

Вадик подошёл к Олегу сзади и прильнул всем телом. Охранник отмахнулся от него, как от мухи. Просто отодвинул, будто и не заметил. Все его внимание было на мне. Он потрепал волосы на моей голове, провел рукой по спине вниз, слегка сжал ягодицу, заглянул в бороздку между половинками попы. Я невольно попытался сжать сфинктер, но он совсем не слушался. По ощущениям отверстие зияло, как туннель в горах.

— Норм, — резюмировал Олег и ушел в ванную.

Вадик остался стоять. Вид у него был, как у брошенного щенка. Так недолго и за ножом потянуться!

— Конечно, норм, — Костик поставил камеру на подоконник, залез на кровать и стал пристраиваться ко мне сзади.

Все, что сейчас будет происходить, я знал наизусть, поэтому даже головы не повернул.

«Режиссер» дал волю рукам. Его ладони скользили по моему телу, задерживаясь то на бедрах, то на лопатках, то на животе. В конце концов они предсказуемо оказались на ягодицах и принялись их мять.

Серега подобрал камеру и стал снимать.

— Только без лица! — крикнул Костик. — Иначе не смогу в фильм вмонтировать.

Вжикнула молния на джинсах, пальцы сжали мои бедра, и член «режиссера» легко вошел в мое раздолбанное очко. Я понял это по вспыхнувшему в анусе жжению, довольно сильному, но вполне терпимому. Внутри же я ничего не чувствовал — после Олега все занемело.

Костик начал меня трахать. В кожу бедер стала раз за разом врезаться расстегнутая молния, о задницу зашлепал живот, тело мое закачалось под толчками. Член в себе я не ощущал. Мне было никак. Если бы не жжение в анусе, я бы даже не понял, что меня трахают. Впрочем, ничего удивительного после того, что я только что вытерпел!

— Иди сюда! — позвал я Вадика.

Обиженный щенок вздрогнул и с вызовом посмотрел на меня.

— Иди! — повторил я и с трудом протянул к нему руку.

Вадик приблизился. Я тронул его голую ногу, провел ладонью по бедру вверх, под полотенце. Пальцы коснулись мошонки. Выше дотянуться было трудно, как-никак меня в этот момент вовсю трахали. Я сжал бедро Гопника и потянул на себя. Парень нехотя сел на кровать рядом со мной. Я потянул еще, и пассик лег на спину. Я сдвинул полотенце вверх, на живот, обнажив торчащий, прыгающий в нетерпении членик.

Пенис у Вадика не был крошечным. Ну, не хватало ему немного в длине и ширине, но это был вполне состоявшийся член. Приблизительно такими обладают пятнадцатилетние пацаны в бассейне Серпа. Но с другой стороны, конечно, трудно было не заметить, что пенис Вадика был короче и тоньше, чем у большинства мужчин. Кто знает, стали бы Вадик геем, если б не эта причуда природы!

Я еще не пришел в себя полностью. К тому же сильно отвлекали движения Костика позади. В общем, я довольно формально провел рукой по горячему пенису Вадика, с удовлетворением заметив, как член подался навстречу моей ладони. Поцеловал яички, ствол и головку, отчего у пассика сбилось дыхание. Решив, что предварительные ласки на этом можно считать завершенными, я без лишних церемоний заглотил член. В этот момент Гопник делал вдох, и явственно послышалось, как этот вдох на секунду прервался. Все тело парня подалось мне навстречу. Я подтащил по кровати к себе своего будущего убийцу поближе и вобрал его член на всю длину, благо именно такую длину я мог, пусть и с трудом, но полностью взять в рот. Вадик замер. А потом его бедра стали раз за разом взлетать вверх. Я же не халтурил, наяривал по полной, только никак не мог избавиться от ощущения удивления — член во рту казался уж очень тоненьким, будто я и правда сосал у пятнадцатилетнего. Вадик кусал губы. В целом минет проходил в полной тишине.

Серега отошел с камерой к самой стене, чтобы захватить нашу группу полностью.

— Волосы на него одень! — прохрипел Костик. — Это ж в фильм пойдет!

Сережа схватил дреды и пристроил их на Вадика. Я на мгновение оторвался, чтобы посмотреть, что получилось. Пассик преобразился. Теперь он больше не был похож на гопника. Он стал милым, чудаковатым подростком. Круто!

Я вернулся к минету. Серега снова стал нас снимать. Я так понимаю, на переднем плане было видно, как двигается член пассика у меня во рту, а на заднем — как Костик трахает меня в зад. Потом новоявленный оператор сделал полный круг, «захватив» мою задницу, «нырнув» к висящему мокрому от спермы члену, «проехался» по животу и торсу и, наконец, стал снимать пенис Вадика, ритмично исчезающий у меня во рту.

— Тут, сзади, еще сними! — отозвался Костик. Он уже был на подходе.