Вряд ли.
Увы, читать чьи-то мысли – отнюдь не мое увлечение. Хотя я способна. Достаточно лишь повернуться.
А Поль словно статуя. В нем ни тепла, ни движения…
Как в сновидении.
Если бы только проснуться!
Нет, не получится. Поезд и тамбур – реальность. Капля истории в хрупком бокале вина. И мы ее выпьем…
Банальность? Возможно, банальность. Но в ней настоящее.
Что же ты медлишь, судьба?
Поль оживает:
– Задумался. Сорри… Вот влипли…
Я соглашаюсь:
– Маразм, но придется терпеть. А Вы… парижанин?
– Отчасти. Я родом из Ниццы. Но переехал…
– И что? Не жалеете теперь?
– Жалею.
– Вы шутите?
– Нет. Абсолютно серьезно. Все из-за Эммы. Она обожает столицы. Мы спорили год. Представляете?
– Боже, как сложно.
Поль соглашается:
– Да уж… Пришлось подчиниться.
Я робко киваю, пытаясь представить Эмму, и понимаю, что завидую этой женщине. Он ее муж. Осознание данного факта давит на психику…
Я возмущаюсь:
– Зачем?
Ответ предсказуем:
– Я был слишком молод. И малость наивен. Я думал, она всегда будет рядом… В итоге мой голод нас и поссорил… Увы.
Тишина.
Все как обычно. У миллионов пар те же проблемы и почти что тот же сценарий. Любовь многогранна? Глядя на нашу жизнь, я бы поспорила с этой крылатой фразой.
Но некогда спорить. Нам нужно решение. Париж приближается.
– Может быть, мы как-нибудь встретимся?
От удивления Поль предлагает:
– Давайте на ты.
– Согласна. Так что? Возражаешь?
– Не очень. Хотя твой супруг…
– Разберусь. Ерунда. Он адекватен.
– Уверена?
– Точно.
– А если подумать?
– Так было… Вчера.
Я в замешательстве. Мне казалось, что я знаю Марка как свои пять пальцев, однако тон Поля сеет во мне сомнение. И неуверенность. Прикинув все «против» и «за», я признаю:
– Вероятно, теперь все иначе.
– Вот видишь…
Я злюсь.
– Наплевать. В самом деле, мы что, манекены?
– По сути своей все люди актеры… А стоя на сцене, нельзя быть свободным…
Я в ужасе.
– Эй, давай без сравнений. Тем более, с театром.
Поль осекается.
– Ладно, прости. Я только хотел, чтоб ты знала…
– Понятно. Струсил…
– Марина!
– Не надо… Пусти!
Ловко нагнувшись, я проскальзываю у него под рукой и убегаю, испугавшись собственного откровения. Дурацкие чувства! Поддавшись им в этой игре, я проиграла.
И что теперь? Время забвения?
Похоже… Но нет. Марк не даст мне покоя. Едва я сажусь, он кивает:
– Ну что? Одумалась?
– Черт! Помолчи!
– Что такое? – он озадачен.
– Не важно.
И все.
Поездка испорчена. Даже самые искренние извинения уже не помогут избавиться от ощущения дискомфорта. Стена задрожала. Еще одно неосторожное слово, и все разлетится…
Для чего мы сыграли свадьбу?
Я жду озарения.
Безрезультатно.
Тогда я вздыхаю:
– Ты сердишься?
– Нет.
Марк выглядит странно. Оно и понятно. Такая оказия…
Черт!
Восемь лет ушли в никуда. Растворились как сахар, внезапно попавший под струи дождя. Кого тут винить? Я не знаю…
Внезапно становится ясно – так дальше нельзя. Тупое молчание – отнюдь не решение. Нам нужно собраться и все обсудить.
– Марк…
– Что тебе?
– Так… Ничего… – от волнения я путаюсь.
Боже! О чем говорить? О Поле? Безумие. Марк слишком вспыльчив. Малейший намек – и пиши всё пропало…
Тогда как начать? Я впадаю в уныние. Вот невезение…
Как все достало!
Мне больно за все: за страдания Марка, за собственный промах и даже за Поля…
Дурацкая пьеса.
Полжизни насмарку. И как все исправить? Не знаю. Такое не исправляется… После раздумий я выдаю:
– Нам придется расстаться.
– Как хочешь.
Я в шоке.
– Считай, что я умер, – он умолкает.
Угроза?
Бояться я не приучена. Так что на это я говорю:
– Марк, пожалуйста, не надо. Нам нужно решение.
Вместо ответа он заключает:
– Решай сама. Ладно?
И больше ни слова. Поняв его чувства, я отстаю. Что ж, мне дали карт-бланш. Прекрасный подарок. И все-таки грустно. К тому же, что дальше?
Возможен реванш.
Нет, мести не будет. Но будут сомнения, терзания души и другая фигня, которая запросто съест настроение от корки до корки…
Приплыли.
Меня теперь не спасут даже сто покаяний. Я грешница. С этим придется мириться. И просто терпеть. Сквозь года, расстояния…
Да что со мной? Боже! Пойти утопиться?
Ответом не пахнет. А поезд все мчится. Париж уже близко. И там…
Эта жизнь – ничто без любви, без ошибок, без риска.
Поэтому…
Разум, пожалуйста, вернись!
III
Поездка вдвоем подразумевает общение со спутником, которое, в общем-то, и формирует впечатление от путешествия. Ни больше, ни меньше. Иначе к чему вам дуэт, когда вы свободно способны исполнить и соло?
Сейчас я за соло. Но нас, увы, двое. И каждый фальшивит.
Отстойный концерт.
Уже минут двадцать мы в центре покоя и ждем похвалы, а оваций все нет.
И вряд ли проклюнутся.
Марк в полудреме. Единственный способ сбежать от всего. Я тоже уснула бы, но в эту кому мой разум не тянет. А кроме того у нас за спиной постоянные звуки. Поль и племянница спать не хотят.
Завидую.
Дьявол!
Я сдохну от скуки спустя минут десять. Нет, раньше…
Опять во мне пробуждается страсть к объяснению всего, что случилось. Но логики нет. Одни лишь эмоции, страхи, сомнения… И я в центре хаоса.
Это не бред?
Не бред, а реальность. Я шарю глазами по горизонту. Вокруг – только тучи. Они уже здесь. Они мчатся за нами, как за добычей…
Хотя это лучше, чем яркое солнце на фоне развода. Или чем штиль в жаркий день среди моря…
– Билеты, пожалуйста.
Сквозь мглу небосвода я что-то вижу…
Ах, да. Контролера.
Не лучший момент, чтобы рыться в портфеле Марка, но я наклоняюсь и вытаскиваю оттуда билеты.
– Ваш муж? – контролер награждает меня улыбкой, и я, сдержав дерзость, мычу ему что-то в ответ.
– Желаю удачи, – он идет дальше, – ваши билеты…
Секунда затмения.
– Супруга?
– Племянница.
Облако фальши врывается в поезд…
Я в трансе.
Прозрение.
Все слишком просто, чтобы выглядеть абсолютной правдой, и капля сомнения превращается почти что-то в уверенность. Эта девчонка… Она не племянница Поля, как бы отчаянно он ни втирал мне обратное.
А кто же?
Жена? На жену не похожа.
Любовница? Вряд ли.
Тогда, может быть, случайная встречная? Глупость.
О, Боже! Добраться до правды – Ла-Манш переплыть.
Я оборачиваюсь. Контролер уже далеко, а Поль и «племянница» что-то рисуют в блокноте. Какая идиллия! Я даю им пару секунд и без сомнений называю его по имени.
Он удивляется, но отвечает:
– Ты что-то хочешь?
– Выйдем.
– Ну, ладно. Ирма, я скоро…
«Племянница» в шоке.
Мне б извиниться, однако я рада
Рада настолько, что перепрыгиваю через спящего мужа и чуть ли не пулей несусь по направлению к тамбуру. Поль движется следом. Он никуда не спешит, но я ощущаю – в нем тоже живет нетерпение.
И вот мы одни. Я встаю возле стенки и резко бросаю:
– Так кто же она?
– Племянница.
– Врешь.
Я сжимаю коленки и напрягаюсь. Я вся как струна.
Он ухмыляется:
– Что ж. Угадала. Все не так просто…
Я падаю в бездну. Теперь даже правды покажется мало. Нужны извинения…
Нет. Бесполезно.
Поль даже не думает делать такое. Он говорит:
– Понимаешь ли, мы… Мы с ней друзья.
Понимать его стоя, становится трудно. Меня тянет вниз.
Я не противлюсь невыносимому в этот момент притяжению, сажусь прямо на пол и обхватываю руками колени.
Поль потрясен.
– Что такое, Марина?
– Все в норме. Давай, продолжай свой рассказ. Ее зовут Ирма?
