Я открыл глаза. Лампа.
Только откуда тебе знать Анюта, что письма я воровал? Что на записку твою не отвечает прыщавый, потому что нельзя ему до дворца дойти, пока детали с гарнизона не принесут и Шендерович не починит трансформатор?
Я достал из кармана ее записку, и еще раз прочел текст.
Ответить, что ль?
Что напишу? Привет? Или здравствуй предок, я из будущего!
Хотя, предок – громко сказано. Разница во времени года три. Плюс минус год. Если напишу правду, что я из будущего, поверит? Нет. Не поверит. Так что лучше вообще ничего не писать. Между нами пропасть, не только временная, но и социальная. В каком мире живет она, а в каком я… Но я могу ее предупредить о грядущих событиях и может даже, уберечь от гибели.
К тому же, чего плохого в переписке? Да ничего. Узнаю кто такая хоть, Анюта или, там Наташа. И повеселее мне будет, а то один и тот же пейзаж каждый день, и рожи те же.
Напишу. Как только трансформатор восстановят.
В дверь кинотеатра тяжело, трехкратно постучали.
Это было внезапно для всех нас. Не привыкли мы, что в пол ночь в двери стучат. Не привыкли, что вообще стучат в дверь.
Переглянулись. Прислушались. Не послышалось ли?
Но постучали снова. Трехкратно. Тяжело.
– С гарнизона кажись, – неуверенно предположил Шендерович.
Карпов потянулся к поясу за пистолетом и дав жест всем идти за ним, покрался к дверям.
Возле них мы встали веером, и взяли двойные двери в прицел.
Постучали снова.
– Кто? – гаркнул Карпов.
– С гарнизона! Лейтенант Савкин. Для трансформатора детали несли. Мужики…Открывайте! Быстрее! – последнее слово дало питуха. В ответе этом, точнее в голосе, присутствовала тревога, страх.
– Странный он какой-то… – сказал Пашка. – Может, не литеха это?
– А кто еще по-твоему? – спросил я. В ответ Пашка пожал плечами.
Снова трехкратно, монотонно и тяжело постучали с той стороны.
– Мужики…Нужна помощь! Там пацаны мои остались! Пока не поздно спасать их надо…
– Если что увидите странное, стреляйте на поражение! – дал команду Карпов.
Зацыкали предохранители.
Карпов поднял засов и толкнулстворкудвери.
Тревожный скрип петель анонсировал следующее: на улице действительно был лейтенант Савкин. Он стоял перед нами, тычащими ему в лицо оружием, его глаза были полны тревоги. Форма на плече старлея, темнела и переливалась черным подтеком. Окровавленная ладонь в треморе сжимала пистолет, и указательный палец монолитом скрепился с курком скрепами пережитого…
– Толян!!!– удивился Карпов. – Ты?! Да опустите вы стволы уже! Свои, не видите чтоль?! А я думаю, твоя фамилия или нет… Что с тобой?
– Каждая секунда в цене. – прижимая руку с пистолетом к плечу, тяжело говорил Савкин. – Пацаны там… Нужно их вытаскивать от этого…
– Где? – спросил Карпов.
– Двор за тем домом. Там детский сад. Пацаны в нем держаться.
Карпов дал жест выдвигаться и обернулся на стоявшего в проходе Шендеровича:
– Ты тоже идешь! Разомнешь булки. Тут от тебя толку все равно никакого.
Мы шли по проезжей части. Карпов и Савкин двигались впереди и о чем-то негромко переговаривались. Видимо Савкин обрисовывал произошедшее. Остальные же, двигались за ними.
Заметно похолодало. Этой ночью настали первые заморозки. Надкушенный желтоватый диск луны своим светом разжижал густую темноту города, поэтому никто из нас не включал фонарики: асфальт переливался замершей влагой, и зеленая трава вокруг перекрасилась в серый цвет.
Меня что-то напрягало. Но никак я немог понят, что именно. Ответ вертелся на языке и не спешил так быстро мне открыться. Может быть, в этой тревоги виноваты события последних дней: странный скрип качелей, потом их выгнутые поручни, и наконец, мертвец иностранец Врочек Шуман в трансформаторной будке.
И сегодняшний полуночный визит лейтенанта Савкина и произошедшее-загадочное с его группой в районе детского сада – подстегивали подрагивающую стрелку на шкале моей внутренней напреженности ползти все ближе к конечной, максимальной точке.
Я незаметно взял за рукав Пашу и замедлил наш ход. Когда Шендерович и Вова Камаз оказались на приличном расстоянии впереди, я наконец-то спросил:
– Тебя ничего не напрягает?
Выдеражав паузу Паша ответил:
–Литеха напрягает. Хорошо если Карпов его достаточно знает. Мне не нравится, что вся наша группа пошла вслед за Савкиным.
– Думаешь, засада?
Паша повел носом по воздуху, словно нюхая обстановку за сотни метров впереди:
– А тебя, что напрягает? – не ответил он.
– Савкин, – неожиданно для себя сказал я и удивился, что мое мнение и Паши совпали. – Никогда не было нападений на челнока из гарнизона. Кому нападать-то? Мародерам? От них каждый из нас отбиться сможет, а вооруженный военный челнок уж точно. Кто мог еще совершить нападение, на ум не приходит. У тебя так же?
Паша молча одобрил.
– Я, как и ты, – продолжил я. – Во всякую нечисть, тварей там, мутантов, что могли к нам из-за черты придти, не верю. Раз эти тоже отпадают, тогда получается, что Савкин ведет свою игру. Но… – и тут я вспомнил. И осекся. Я вспомнил слова Савкина, когда Карпов спросил, что случилось. Савкин ответил, что нужно вытаскивать пацанов от этого. Что может значит от «этого»? Что-то, что нарушит нашу с Пашей уверенность в отствутствии в городе мутантов и тварей?..
– Но… – Паша вытащил меня из внезапно нахлынувших размышлений.
– Но, может мародеры купили его и он решился нас заманить в засаду? – предположил я, что пришло в голову, лишь бы не выдать своих умозаключений на счет мутантов и тварей, а то, Паша застебает.
– Глань-ка, – сказал Паша. – Остановились.
Впереди был перекресток в форме быквы «Т» и дорога упиралась в девятиэтажный дом. Карпов и Савкин встали на зебре. Когда все остальные подошли к ним, мы услышали середину диалога:
– Десятая волна молчит! Почему, мать твою?! –ревел Савкин.
– Попробуй снова, – положил руки на автомат висящий на груди, предложил Карпов.
– Периметр! Периметр! Ответь первому!– Савкин, выпуская изо рта клубы пара, твердил в шипящую рацию. – Перимерт! Ответь! Периметр!!! Блять, парни, что с вами?!
– Что случилось? –подойдя к Карпову, я негромко спросил.
– Группа не выходит на частоту.
После неудачных попыток выйти на связь с группой, Савкин наконец-то взял себя в руки и твердо произнес:
– Опоздали. Больше их нет.
– Так может это… – начал Шендерович после недолгого всеобщего молчания. – С рацией что случилось? Пуля там попала или закоротило…
– Их нет! – с твердой уверностью, с металлом в голосе, ответил Савкин.
–Вот так вот развернемся и направимся обратно? Слушай мою команду! – стал приказывать Карпов: – Делимся на две группы и обходим девятиэтажку. Пацаны литехи держат оборону в детском саду. Я, Савкин и ВоваКамаз пробиваемся к центральному входу. Остальные заходят с тыла. Стрелять на поражение, на любое подозрительное движение! На улице наших нет! Так что не ошибетесь. Задача ясна?
– Так точно! – хором раздалось в ответ.
– Двинули! – гаркнул Карпов.
Выбежав на перекресток, мы резделились.
Шендерович плелся позади нас от непривычки к таким броскам и звенел снарягой. Ему, конечно, повезло – у него автомат, а у нас по пистолету. Оно и правильно, жизнь связиста дороже. Поэтому и оружие для обороны у него помощнее.
Я утянул наш небольшой отряд в плотную к дому, чтобы дальше двигаться под окнами первых этажей и не светиться на дороге. Через минуту мы стояли у бетонной стены, отделяемые от злосчастного двора краем дома.
– Вроде тихо, – прослушав двор, резюмировал Шендерович.
– Это и тревожит, – Паша повел носом по воздуху.
– Я тоже не слышал выстрелов, – я продолжил мысль товарища. Ситуация запутывалась еще гуще. Как мог сгинуть отряд Савкина, не сделав ни одного выстрела?
Я высунулся из-за угла и вернулся обратно за секунду.
– Вокруг детсада сетка забора. Двор зарос зеленкой, – я обрисовывал обстановку. – Сквозь зелень, через забор, бегом по дорожке и в окно первого этажа. Дальше по обстановке. Пошли!
