И когда они стали едины, а синий смешался с красным, Сид наконец проснулся — вернулся в свой ежедневный домашний ад, откуда не выбраться.

========== Никогда не семнадцать ==========

Плесень на зеркале открыла новый беспомощный день. Анни пыталась заплести волосы, когда обнаружила досадное пятно. И не сбоку, не в неприметном углу — прямо посередине. Оно съело лицо отражения, создавая ореол безопасной анонимности.

Квартира, где Анни обитала последние пять лет, не отличалась опрятностью: шаткая мебель, грязные обои, россыпь бестолковых картинок в рамках — претензия на уют. Поэтому зеркало, добытое в комиссионном магазинчике за смешную цену, прекрасно вписалось в общую невнятицу обстановки. Анни почему-то не заметила, что оно грязное, иначе еще поторговалась бы. Предыдущее разбилось, сорвавшись с крючка, когда ее не было дома, и Анни склонялась к мысли, что виной тому призраки. В старом доме много сквозняков; у некоторых есть лицо.

Вздохнув, она сняла с плеча полотенце и тронула стекло. Пятно вмиг исчезло, но исподволь, снизу руку обвила матовая струйка тьмы.

Анни вскрикнула и отшатнулась, почувствовав холодный укус. Чернота потянулась следом. Выползла из зеркала, вонзилась в воздух переливающимся высверком, развернулась бесформенным одеялом и обняла Анни тысячей рук.

Видение наяву, нестрашный кошмар? Разум замкнуло, Анни отказывалась верить в происходящее. Концентрат тьмы не столько воспринимался глазами, сколько ощущался кожей.

— Спасибо, что прикоснулась ко мне, — прошипело загадочное существо отсутствующим ртом, свернулось в крохотный комок и опустилось на плечо Анни.

Та могла лишь дрожать и моргать, пытаясь вспомнить, что пила с утра. Вроде бы только чай. Какие враги подмешали туда наркотики?

— Знаю, что ты удивлена, — меж тем промурлыкал пришелец. — Не веришь своим глазам. И не узнаешь меня. Ты ведь не бывала за морем, м-м?

— Чертовщина, — пролепетала Анни. — Чушь. И я говорю сама с собой.

— Ну и дура же ты, — совсем по-человечески вздохнуло существо и словно принюхалось, хотя носа у него не наблюдалось. Потом добавило чуть мягче: — Но я ошибся. Ты была за морем. И хочешь вернуться туда.

Анни дернула плечом, осваиваясь с ситуацией. Пятно разговаривало загадками, а чай все еще предстояло проверить, но одно следовало усвоить уже сейчас: никакой опасности нет. Разговор либо снился, либо мерещился, но даже если и нет, то существо выглядело почти милым и вряд ли собиралось высасывать жизнь из Анни — или чем там обычно монстры из иных миров занимаются?

— Кто ты? — спросила она, изобразив дружелюбную улыбку. Тут и вправду смешно стало: до того нелепо все выглядело в зеркале. — Чего тебе надо?

— Я, как ты уже поняла, из-за моря, — пискнул зверек, голос которого менялся от фразы к фразе. — Много лет назад я приплыл сюда, потому что захотел повидать людей. Поиграть с ними. Я питаюсь одиночеством, а еще люблю спать в зеркалах. Не бойся, я безобидный и, в общем-то, хочу тебе добра…

Анни, у которой все еще болел укушенный палец, сомневалась в том, что маленький полубесплотный гость действительно безобиден. Но выглядел он симпатично и даже на ощупь был теплым — словом, котеночек котеночком, только рыхлый, словно облако.

— Ты что-то сказал про «поиграть», — пробормотала она, успокаиваясь.

— Совершенно верно. — Зверек заурчал у нее над ухом. — Условия простейшие. Пока ты мне интересна, я прихожу к тебе во сны.

Анни наморщила лоб, а в следующий момент рассмеялась. Удивительный гость окончательно перестал пугать.

— Да зачем ты мне нужен во сне-то? Ты мне и наяву не нужен, честно говоря…

— Я забыл добавить, что прихожу туда, чтобы исполнять желания, — донесся до нее тающий шепот. — Я создам для тебя любой сон, какой захочешь, включая цвет, свет, запах, вкус, прикосновение. Заказывай сегодняшний, пока я не передумал и не уплыл к твоему соседу.

Даже так? Интересно. Тряхнув головой и чувствуя, как давление на плечи потихоньку уменьшается, Анни заулыбалась своим мыслям и брякнула:

— Ну тогда покажи мне… мухоморы! Много, целую поляну.

— Глупость какая, — фыркнуло облако. — Ты тратишь ночь неразумно.

— Зато я проверю тебя. Мухоморы мне никогда в жизни не снились.

По правде, сомнений в искренности пришельца и не было: собственно, чем еще заниматься волшебному существу, как не волшебными делами? К тому же оно каким-то непостижимым образом узнало, что Анни однажды довелось попасть за море, не иначе как мысли прочитало. Или, может, на это указало ее слишком спокойное поведение? Другая на ее месте до сих пор бы визжала.

— Что ж, договорились, — сквозняк шевельнул волосы, и живое видение растаяло.

И только тогда Анни почувствовала, что сердце чуть ли не выпрыгивает из груди. Разом очнувшись и с трудом подавив рвущийся наружу вопль, она глянула на часы и вернулась в повседневность:

— Опа-аздываю!..

Рутина и волшебство не всегда противоречат друг другу: за морем могло жить и цвести что угодно, но для Анни начинался рабочий день, похожий на все предыдущие.

***

Ночью она увидела мухоморы. Заснуть удалось на удивление легко, несмотря на волнение и предвкушение; и вот Анни перенеслась в нездешний лес, полный грибов. Они росли под деревьями, обгрызали кору, чавкали под ногами, пахли сыростью и резали глаз ядовитым кружевом.

— Здорово, — выдохнула Анни, присев на корточки и не зная, чем еще заняться в живом болоте.

— Тебе правда нравится? — скептически спросило дерево. — Ну и вкус у тебя.

— О, и ты здесь? — Анни стало смешно. — Спасибо, что исполнил мое желание! А теперь можешь это убрать?

— Нет, — отрезало дерево, а точнее, некто, прячущийся в его дупле. — Кстати, попробуй грибочек, не отравишься.

Анни протянула руку к ближайшему мухомору, оторвала шляпку, пригляделась. Бледные пятна на красном покрове. Цвета дрожали, нервные, неприятные.

— За морем, — зачем-то произнесла она, — не растут мухоморы?

— Это что, экзамен? Ведь ты сама все видела.

— В семнадцать лет.

— И то верно. Для тебя прошло достаточно времени, чтобы ослепнуть.

Шляпка гриба в руке резко посерела. Анни сидела, не шевелясь, и думала о том, почему ее задели слова говорящего дерева. В семнадцать лет, едва окончив школу, она повела себя как романтичная дурочка, ищущая интересной жизни, и очень повезло, что все обошлось без тяжелых последствий. Некоторые, у кого мозгов не больше, выныривают из приключений с неоплатными долгами или нежеланным ребенком на руках; Анни отделалась запертыми внутри воспоминаниями о стране за морем. Сегодня те места казались искаженными, нереальными. Будто приснились.

— Ты много знаешь о людях. — Она глянула в сторону дерева с уважением.

— Я люблю наблюдать за ними.

— Придешь еще? Исполнишь другие желания? — Анни машинально сунула кусок мухомора в карман платья — белого, любимого, в котором отправилась путешествовать в семнадцать лет. Интересно, откуда оно здесь взялось?

— Если захочешь.

***

Анни день-деньской набирала гранки, изредка отрываясь от шрифт-кассы и разглядывая пыльные разводы на собственных башмаках. Работа была муторная и скучная. Во время перерывов коллеги курили, сплетничали и зубоскалили. Анни чувствовала себя чужой, не могла и не желала поддержать ни один разговор. Иногда хотелось расцарапать себе щеки от тоски и неприязни к немногим людям, что ее окружали. Но менять место Анни боялась: вдруг на новом будет еще хуже? Решительность и амбиции покинули ее в семнадцать лет.

После школы Анни собиралась стать врачом, но провалила экзамены в медицинский университет. С тех пор на полке прописался анатомический атлас, а рядом с ним — россыпь разномастных учебников по химии и биологии. Еще год после неудачи Анни усиленно занималась, но в день начала вступительных испытаний проснулась совершенно больной и решила, что никуда не поедет. Тогда же мать намекнула, что более не планирует содержать дочь, которая, похоже, записалась в вечные абитуриенты.