— Мне они тоже не нравились. Но…

— Разумеется, нужно было зачистить эти места, — отрезал Джейк. — Поодиночке чудовищ можно переловить, но вместе они сожрали бы нас, людей.

Людей?..

— Как-как ты сказал? Не смей называть Олли чудовищем! — заорал Деррик и бросился на Джейка.

В первую секунду тот растерялся, и Деррик успел выбить из-под него стул. Оба покатились по мерзлой земле. Джейк пытался бороться, но не смог перехватить инициативу: Деррик без труда пригвоздил его к полу, навалился сверху и сдавил горло. Под пальцами забился тревожный пульс. Ярость застлала глаза, а затем что-то горячее, невыносимое пронзило живот.

Деррик поперхнулся воздухом и, потеряв равновесие, свалился на грудь Джейка. Тот рывком отпихнул его от себя, отодвинулся, кашляя и ругаясь. Слова путались в сознании, превращались в бессмысленный набор звуков. Прежде чем все поблекло, Деррик успел заметить в руке Джейка револьвер.

Серость надвинулась и расстелилась без конца. Гнев и печаль смяло, придавило покоем. «Здесь ночное небо. И океан», — успел объяснить Олли — краткая вспышка на краю сознания, — и после тьма захватила Деррика разом, целиком.

***

Сбившись с ног, Лили и Ральф впустую обшарили окрестности вокзала. В итоге сошлись на мысли, что Деррик не дождался их и сам пошел искать дом матери. И это была катастрофа: выходило, что они зря строили планы.

От волнения оба потеряли голову и открыто приставали с вопросами к местным. Но те реагировали на удивление спокойно: не отворачивались и не тыкали пальцами в чужаков. Так Лили окончательно убедилась, что на Севере всем плевать, из какого кто региона. Жизнь снова показала свое отличие от учебников и газет.

Приморскую улицу нашли уже полуживые от страха и беготни. Счастье, что вещи остались в камере хранения: неизвестно, кто бы их сейчас тащил. Правда, Ральф зачем-то прихватил с собой картонную папку и всю дорогу прикрывался ей: мучил кашель.

Взглянув на табличку на крайнем доме, Ральф остановился, и Лили едва не налетела на него.

— Хочешь отдохнуть? — спросила она, глядя, как он переводит дыхание и вытирает пот со лба.

— Нет, — прохрипел Ральф. — Просто тут неприятный воздух. Пошли.

Но он не сделал и двух шагов: согнулся в очередном приступе кашля. По злополучной папке побежала кровь и закапала на ледяную корку мостовой.

— Зачем ты только поехал? — Лили встала рядом, переминаясь с ноги на ногу. Не терпелось бежать дальше. — Ты разве не знал, что здешний климат тебе не подходит?

Вопрос повис в воздухе без ответа: Ральф все не мог отдышаться.

— Иди дальше сама, — наконец предложил он. — Я догоню.

Что-то сразу укололо, пробрало до костей: не то ветер, не то близость паники. Улица стелилась впереди кольями заборов — широкая и равнодушная.

Если Лили бросит Ральфа, то останется совсем одна. Снова.

— И как я все объясню Деррику? — спросила она с тоской.

— Скажешь, что мне плохо. Вот заодно и твой план в действии. — Ральф нашел силы ободряюще улыбнуться. С его помятой физиономией вышло жутко.

Нельзя разделяться в чужом мире — Лили это ясно ощущала. Пусть местные и выказывали дружелюбие, но кто их знает? Мало ли как они себя поведут, если встретят одинокого чужака в лохмотьях. Парочка выглядела бы куда солиднее.

— Чего ты встала? — прикрикнул на нее Ральф, снова закашлялся и сполз по стене на лед.

Семенивший мимо старичок с брезгливым видом обогнул их по широкой дуге. Следом спешил молодой человек, старательно глядя себе под ноги. Завидев Ральфа, он перешел на другую сторону улицы. Прогрохотал автомобиль.

— Я не могу тебя бросить, — сказала Лили и взяла Ральфа за руку. — Мне страшно. Чувствую, мы оба потеряемся, как Деррик.

— Не беспокойся, я приведу себя в порядок и догоню. — Он вынул из кармана пузырек с таблетками и высыпал в рот сразу три штуки. — Через полчаса. Столько ждать нельзя, так что иди.

Лили сглотнула неприятный ком в горле. Странно, неужели она всерьез волновалась за Ральфа? Ведь совсем недавно думала, что с удовольствием прикончила бы его.

— А если с тобой что-то случится? — выдохнула она. — Кто мне тогда поможет с проклятием?

— Да чем я помогу? Я соврал. Я просто прицепился к Деррику и трачу его деньги. Дурачу вас. Понятно тебе?

Лили в недоумении отпустила его руку. Она не поверила ни единому слову, но настойчивость Ральфа вынуждала поддаться. Как ни посмотри, его доводы разумны. А сейчас, препираясь, они тратили драгоценное время впустую.

Будь проклят день, когда Маргарет придумала эту затею с Севером. Но сделанного не вернуть. Лили выпрямилась. Да какое ей дело, замерзнет насмерть Ральф или нет? Увидятся они еще или нет? Нечего тянуться к человеку, который всего лишь отнесся к ней с пониманием. Хватит выдумывать друзей из пустоты. С одним Дерриком бы разобраться.

— Если не найдешь нас, — сказала она, — ты уж не серчай.

Ральф только кивнул в ответ. Еще несколько секунд Лили помялась — решение оставить его казалось непоправимой ошибкой. Потом развернулась и побежала.

Вместе с бешеными ударами сердца в голове бились беспокойные мысли: что ждет в доме под номером шестнадцать? Вдруг Деррика там нет? В конце концов, это всего лишь допущение. Он мог заблудиться, не дойти, упасть где-нибудь и расшибиться. Или его обобрали, избили; обнаружили, что документы фальшивые, отвели в полицию, посадили в тюрьму. И что тогда Лили сделает для него — совсем одна в чужом городе?

Шаг за шагом, квартал за кварталом — Деррик не находился, страх усиливался. По дороге Лили дважды поскользнулась на льду и упала. После второго раза — заплакала. Ветхие штаны порвались на коленях, ветер принялся кусать ноги. Прохожие глазели на нее, пожимали плечами. Кто-то предложил помощь, но она даже не взглянула на этого человека. До заветного адреса дотащилась в полуобмороке, перестав обращать внимание и на погоду, и на окружение. Едва успела подметить номер на дереве — миновав нужный дом. Толкнула калитку. Рухнула на землю.

Деррика нигде нет! — кричало внутри. Лили смотрела на примятую траву, покрытую инеем, на грязные остатки паутины, раскачивалась из стороны в сторону и не могла подняться. Острые камни, запах снега, собственное тяжелое тело — все казалось бессмысленным.

Послышался скрип открывшейся двери, но Лили не удивилась, даже не подняла голову — хотя видела, что дом заброшен. Раздались тихие шаги, а затем перед глазами оказались мужские ботинки. У правого — стертый носок; Лили вспомнила, что замазывала эти царапины кремом для обуви, если надо было выезжать в город.

— Джейк, — произнесла она на выдохе.

Он протянул руку; он улыбался.

========== 17. Бессердечный ==========

— А я ведь предупреждал: чужие проблемы тебя не касаются, — сказал Джейк. — Помнишь? Я велел сидеть дома. Но ты не послушалась. Глупая! Сколько нажила неприятностей.

Его голос, обычно внушавший спокойствие и уверенность, сейчас вызывал ужас. И как Лили могла выносить близость с этим человеком? Какое зелье ее усыпляло вплоть до встречи с Дерриком? Волны паники накатывали одна за другой. Что угодно — кто угодно — только не Джейк. Лили отшатнулась, отползла назад.

— Погляди, куда тебя занесло, — невозмутимо продолжил он. — И это вместо тихого семейного счастья со мной. Ну кому ты тут нужна?

Лили встретилась с ним взглядом и ощутила себя полным ничтожеством, сонной пустышкой без собственной воли. Еще слово, секунда рядом с ним — и либо она омертвеет окончательно, либо сойдет с ума. Что, в сущности, одно и то же.

Эта мысль оказалась весомее паники. Откуда-то взялись силы, и Лили вскочила на ноги. Бессонная ночь, голод, мороз и усталость — все потеряло значение. Остался только животный страх — и желание отстоять себя. Она уже приготовилась бежать, когда Джейк вскользь добавил:

— Кстати, Деррик-то у меня.

— А? — Это был удар ниже пояса. Лили разом обмякла и застыла на месте. Все попытки сопротивления обратились в ничто.