— Де… Дерек? Какого…

— Я ждал своего шанса всю ночь! — торжествовал он. — Если точнее, я хотел прокрасться к тебе и напугать, но раз уж ты проснулась…

Из соседней комнаты выглянул сонный и взъерошенный Деррик. Мигом оценив ситуацию, он ласково взял Дерека за ухо.

— Я всех маминых гостей так пугаю, — возмутился тот. — Не вам нарушать традицию.

— А часто у мамы бывают гости? — спросила Лили.

— Да постоянно. Водит к себе мужиков толпами. И где она их только берет?

Деррик и Лили переглянулись, поморщились.

— Тут даже бывал один парень из ваших, — сказал Дерек, нахмурившись. — Вы должны его знать. Его звали Джейк Хоуп. Если вы не в курсе, то берегитесь: он извращенец.

— Что?.. — Лили чуть не упала снова.

— Он подарил мне деревянную саблю, а потом облапал и отстриг у меня клок волос. Ужасный тип. И вдобавок ко всему кретин: мне пятнадцать, на кой черт мне сабелька?

— Идите, ну чего же вы встали! — К ним уже спешила мать, на ходу запахивая халат. — Дерек, дурья башка, отстань от них.

— Джейк? — переспросила Лили, повернувшись к ней. — Бывал здесь?

— И не раз, — успел добавить Дерек, прежде чем мать заткнула ему рот.

— Не знаю, о ком он говорит, — забормотала она, — но время уже поджимает. Живо собирайтесь и уходите. И держите деньги.

Лили выронила врученный ей кошелек.

— Я не могу поверить, — пролепетала она.

— Сомневаюсь, что они были любовниками, — вставил Дерек. — Он ловкий змей, наверняка как-то выкрутился и сбежа…

Тут ему пришлось замолчать после полученной затрещины. Бедняга сморщился и взглянул на мать с неприкрытой ненавистью.

— Зря вы так с мальчиком, — не выдержал Деррик. — У него ведь трудный возраст.

— А? Так ты не немой? И что это за акцент? — Мать нахмурилась, пристально глядя на него.

— Мы пошли! — Лили засуетилась, все-таки подобрала кошелек, схватила Деррика за руку и потащила за собой. — Д… до свидания!

На улице она первым делом взялась его отчитывать.

— Я же велела тебе молчать! — бушевала она. — Ты чуть все не испортил, даже при том, что портить было уже нечего.

— Мне просто жаль мальчика, — возразил Деррик. — Ему явно не хватает любви.

— И что с того? — Лили дернула плечом. — Тебя это не касается.

— В пятнадцать они считают себя взрослыми. Только подумай, как унизительно получать зуботычины от родных, когда, возможно, у тебя уже есть девушка.

— Ну, девушкой в его случае пока и не пахнет, — отмахнулась Лили и сразу нахмурилась: запоздало пришло в голову, что Джейка с ее появлением не просто так увязали. Ведь если бы все прошло по плану матери, то Дерек и не узнал бы, кто Лили и откуда. А раз ему известно место, где она жила, значит, он привык подслушивать; не исключено, что видел и письмо, которое якобы отправляла мать. В таком случае для него наверняка не секрет, что Лили — его сестра. Ну и ладно, ей-то что? Это проблемы матери.

Но что Джейку могло потребоваться от Дерека? Не он ли и наложил проклятие — если оно существовало? Забрать прядь волос — похоже на часть колдовского ритуала. Но зачем, за что, да и почему именно брат вошел во сны? Его-то не расспросишь, он явно знал даже меньше, чем Лили, раз придумал себе извращенца.

Она чувствовала, что чем активней пытается избавиться от паутины домыслов, тем сильнее запутывается. Нет, право, слишком плотно засели в голове южные глупости. К счастью, другая пока спала, а без кошмаров и ее присутствия любые опасения бледнели.

— А вы с мамой чем-то похожи, — вмешался в ее мысли Деррик. — Вижу, сестринские чувства в тебе не проснулись. А ведь у вас с мальчиком кровь наполовину общая.

— Я его вижу первый раз в жизни. И, признаться, была бы рада, если бы его вовсе не существовало. Ведь тогда мама не бросила бы меня.

Произнеся это, Лили замерла. Точно, ей всегда хотелось, чтобы Дерек не рождался. А потом она потеряла ребенка, и начались кошмары. Она желала матери того же, что случилось с ней самой. Значит, сны — не проклятие, а всего лишь злая шутка, которую сыграло с ней подсознание? Простое и заманчивое объяснение. Но…

— Звучит эгоистично, нет? — снова отвлек ее Деррик.

— Зато честно, — пробормотала Лили, немного пристыженная.

— Тут нечему завидовать. Удивительно, эта женщина цепляется за семью, а сама не любит ни мужа, ни сына. Вас иногда невозможно понять.

— Думаешь, все женщины такие?

— Вовсе нет. Я рассуждаю о плохих, потому что хорошие на меня не посмотрят, — он попытался отшутиться, сообразив, что допустил бестактность.

— Зря ты себя принижаешь. Ты симпатичный, — сказала Лили, стараясь выглядеть равнодушной. — Правда, бледноват для наших краев, но это ничего. И тебе не мешало бы набрать вес. Вот поправишься…

Она запнулась, видя, что Деррик не слушает. Сейчас они брели по тротуару наугад, собирая морось, и словно соревновались, кто глубже уйдет в свои мысли. Но Деррик хотя бы больше не выражал желания разойтись, и с каждым шагом в Лили крепла надежда, что он окончательно смирился со своей навязчивой попутчицей. Вот бы еще убедить его не идти в больницу. Если он не хочет прислушиваться к разумным доводам и заботиться о своей безопасности, значит, надо его перехитрить, причем план лучше состряпать поскорей. К тому же Лили решила найти ему новый смысл жизни. Знать бы еще, какой. Любовь сойдет?

— У тебя были девушки на Юге? — ляпнула она наугад.

— А? Ну как сказать. Я для них оставался чужаком, — ответил Деррик. — Да и как-то все не до того было. Я старался заработать побольше денег, а после смерти родителей пришлось еще и присматривать за Олли.

— И ты ни разу не влюблялся?

— Наверное. Но когда-то мне нравилась дочка колдуньи. — Деррик вздохнул и потер висок. — И мы были довольно близки, хотя сейчас мне это кажется глупостью несусветной.

— Что-то вроде друзей детства?

— Нет, я просто однажды повелся на нее.

Лили наморщила лоб:

— Она применила на тебе чары?

— Ха-ха, не думаю. Эти чары называются «весна», — его лицо немного просветлело. Лили стало жаль его.

— Прости, тебе, наверное, больно вспоминать людей с Юга?

— Я и так все время думаю о них. Ты меня нисколько не задела.

— Я рада.

Несмотря на тяжесть темы, внутри Лили зажегся теплый огонек: сейчас они не спорили, не прятались за заборами своих тайн, а спокойно разговаривали, и Деррик отвечал просто и откровенно — будто между ними появилось доверие. Хотя открытость всегда была ему свойственна, это Лили все портила глупыми сценами и обличительными речами. Она слегка покраснела. Ничего, есть время, чтобы исправиться. Она попробует стать чуткой. И навсегда заткнет другую. И непременно придумает способ высушить болото внутри Деррика.

— Ты ненавидишь тех людей? — осторожно поинтересовалась она.

— У меня нет к ним счетов. Они все мертвы.

Лили стало не по себе от его отсутствующего взгляда. Вчерашний Деррик, смеявшийся и гладивший ее по голове, рядом с сегодняшним казался чужаком, весенним ветром, ненадолго заглянувшим в пустую оболочку. Но теперь все стало как прежде. Лили даже зубами заскрипела от досады.

— Деррик, а ты хотел бы влюбиться? — упрямо спросила она.

— Не думаю, что это возможно.

— А найти свою семью хотел бы? Настоящих родителей.

На секунду Деррик задумался. Лили заметила, что он дрожит; морось перерастала в дождь. Должно быть, у него поднялась температура. Это даже неплохо. Если он снова вздумает убегать или геройствовать, можно просто легонько его стукнуть, для его же блага. Да, теперь Лили все будет делать только для него, эгоизм в прошлом.

— Если родители живы, то наверняка я им нужен не больше, чем ты — маме, — наконец ответил Деррик. — Уж прости за прямоту. Я наблюдал за вами весь день и не увидел ничего ободряющего. Хотя, честно говоря, — он опустил взгляд, — все равно я немного тебе завидовал.

Лили втайне обрадовалась, что обнаружила в нем эмоции и интерес. И как она сразу не поняла? Не только его обычная тоска — все вчерашнее поведение, да и сегодняшнее, свидетельствовало о том, как ему хочется быть в семье. Мальчишка явно волновал его сильней, чем следовало бы. И вот почему Деррик глаз с матери не сводил. А Лили еще гадала, на что ему старая тетка.