— Если бы мама нашла меня, — продолжил рассуждать он. — Или хотя бы дала знать, что ждет и скучает. Но это же невозможно. Наверняка она считает, что я мертв. А может, она и сама уже мертва.

— Тебе известно, при каких обстоятельствах тебя усыновили?

— Нет.

Похоже, Лили без труда поймала Деррика на крючок, способный вытянуть из болота. Осталось придумать, что делать с полученной информацией. Ведь должен быть способ найти его родителей? Лили нахмурилась. Родина Деррика — предположительно Север. Это очень далеко, да и к тому же другой регион. Даже если они доберутся туда, то мигом превратятся в чужаков и подвергнутся травле. Разве только Деррик избавится от южного акцента.

Из учебников и газетных статей Лили помнила, что Север — развитый промышленный район с неважным климатом и выходом в море. Когда-то, еще до того, как страна раскололась, там находилась столица. Северян описывали как хитрых и жестоких людей, думающих лишь о собственной выгоде, мечтающих вернуть господство над страной и лишенных хотя бы грамма человечности. Явная чушь, кроме разве что сведений о климате и географическом положении. И все же от одной мысли, что, возможно, придется покинуть родной регион, становилось не по себе. Впрочем, Деррик с его северной внешностью ведь жил на Юге, а потом еще и в Центр сунуться не побоялся. Хотя Деррик — самоубийца и не лучший пример для подражания.

— Можешь смеяться, — сказала Лили, — но я правда очень хочу спасти тебя. И знаешь, от чего? От того, что ты с собой делаешь. Ты кажешься добрым, даже слишком. Сразу и не поймешь, что это равнодушие. Но я верю, что ты и есть добрый, просто все внутри тебя сильно исказилось…

Ей пришлось замолчать: он снова не слушал. «Сдайся, — немедля предложила другая. — У тебя нет влияния. И никогда не будет. Тебе не победить ни его, ни меня».

Дождь перешел в ливень. Сгорбившись, Лили вздохнула и подумала, что война войной, а первым делом нужно купить зонтик.

========== 10. Беспокойство ==========

Маргарет замерзла. На этой улице она выучила уже все дома и окна; осталось только пересчитать опавшие листья на мостовой. Джейк никак не выходил, а ждать в помещении запретили. Отгородились от внешнего мира бумажками, пропусками — экая важность. У себя дома Маргарет легко подвинула бы любого выскочку, вздумавшего играть в бюрократа, но в муниципальных зданиях, чьи потолки уходили в бесконечность, она терялась, робела и обращалась в бегство от одного взгляда охранника.

Сейчас Джейк работал в службе статистики Центра — во всяком случае, так гласила табличка на двери. Чем на деле там занимались, Маргарет могла догадываться лишь приблизительно. Вероятно, в основном действительно статистикой, но Джейку явно досталась неофициальная должность. Он и на работу ходил без четкого графика.

Сегодня Маргарет взяла с собой канцелярский нож. Мечты о том, как она заколет Джейка, разумеется, останутся мечтами, да и с тем же успехом можно попытаться сразить его зубочисткой. И все-таки Маргарет чувствовала себя спокойней, являясь на встречи вооруженной. Холодок в кармане отрезвлял, напоминал, что она не покорная рабыня Джейка, как тот воображает. Да, Маргарет пыталась вести двойную игру: ей хотелось защитить Лили. Во всем мире у них не осталось никого, кроме друг друга и Деррика, который прибился к ним случайно и завтра умрет, — на него нечего рассчитывать. Он сгодится только для того, чтобы выиграть немного времени.

Наконец Джейк вышел — как всегда, спокойный и подтянутый. Маргарет сжала оружие покрепче, когда он взглянул на нее.

— Какие новости?

Хоть бы поздоровался. Рядом с ним будто стало холоднее.

— Лили была у матери неделю назад. Все прошло так, как ты и предполагал.

— Это я и без тебя знаю. Лучше скажи, где она сейчас? Еще в городе?

— Да. Деррик болеет, да и ей самой явно не хочется двигаться.

— Ты плохо работаешь, — сказал Джейк с раздражением. — Я же просил втереться в доверие к Деррику. И что ты вытянула? Ничего. Только какие-то обрывки от Лили. Допустим, кое-что я потом дополнил, да и ее мать удачно пошпионила, но это не все, что мне нужно. Не представляю, почему до сих пор терплю тебя.

— Потому что выбора нет? Кто еще захочет связываться с твоими грязными экспериментами?

— О, поверь, много кто. Но я думал, что ты способная. У тебя есть харизма, и вас с Лили связывает давняя дружба.

И кто, интересно, ее разрушил? Маргарет горько усмехнулась. В тусклом свете дня глаза Джейка казались стеклянными.

— До жути обидно, что этот Оливер мертв, — он закусил губу.

— Деррик тоже так думает, — ввернула Маргарет со смешком.

— Остается только догадываться, какой природы была сила его брата, но в любом случае она таила безграничные возможности. Материализация чудовищ, предвидение будущего… И это он еще не достиг совершеннолетия! Я бы все отдал, чтобы получить того ребенка, — признался Джейк с горечью в голосе. — Я ведь даже ездил на Юг, чтобы разыскать подобных ему. Очень наивно с моей стороны. А ведь чистка оставила бы их одних среди руин. Их бы она не коснулась… Неужели мы что-то не учли?

Вот разоткровенничался. Всех ему надо получить, будто люди — неодушевленные предметы. И вроде бы сам не жестокий, не садист какой. Да что с ним не так?

— И что бы ты делал, если б нашел того ребенка? — вырвалось у Маргарет. — На цепь бы посадил, а?

— Зачем? Предложил бы взаимовыгодное сотрудничество.

— А если бы он не согласился? Да и не припомню, чтобы ты у Лили на что-то разрешения спрашивал.

— Лили — другое дело. Сама по себе она не имеет ценности. А тот мальчик был уникален. Уж я-то нашел бы ему применение.

Интересно, ребенку Лили тоже нашлось бы применение?

— Повезло ему, что он в лучшем мире. — Маргарет помолчала, прикидывая, стоит ли задавать следующий вопрос, но в итоге решилась: — Думаешь, у Деррика нет хотя бы части этой силы?

— Вряд ли, иначе он бы что-то и тебе передал, кроме иммунитета. В любом случае грязная кровь меня не интересует. Я давно убрал бы его, но теперь не хочу вмешиваться.

Бедняга Деррик. Интересно, что бы он сделал, если б узнал, что его жизнь зависит от воли Джейка? Наверное, остался бы таким же безмятежным. Идеальная жертва, это Маргарет и сама понимала.

— Я ведь многое поставил на Лили, — продолжал Джейк, — а Деррик так все запутал, что мне даже нравится. С тем сценарием, который я изначально замыслил, результат был более предсказуем. И сейчас главное — не упустить Лили из виду, в чем я полагаюсь на тебя. Твоя задача — поддерживать в ней иллюзию свободы и при этом не выпускать из радиуса, откуда я смогу ее достать.

Надо же, какая честь и ответственность. Маргарет чуть ли не правой рукой Джейка себя почувствовала. И он еще не хотел давать ей вакцину, фактически вывел из игры, позволив заболеть. Конечно, потом он клялся, что все было под контролем, но какой дурак ему поверит? Он просто скорректировал свои планы в соответствии с новыми условиями и быстро нашел применение выжившей Маргарет. Ведь она — такая же марионетка, как и Деррик с Лили, не представляющая ценности, чудом избежавшая «чистки». Джейк черпал ее любовь полной горстью и еще добавлял денег сверху; и она, обычно напористая, по-прежнему не находила в себе смелости открыто противостоять ему. Наверное, потому что ей слишком хотелось жить. По-настоящему храбр тот, кому нечего терять: например, Деррик. Но ведь его самоотверженность, если разобраться, наполовину соткана из глупости, наполовину — из апатии. Вероятно, если б его держало среди живых хоть что-то, он давно бы изменил линию поведения.

— Ну и как я исподтишка направлю Лили? — Маргарет вздохнула. — Придумай, что ли, умник. Допустим, с кабаком мне свезло, но не слишком ли много неожиданных появлений? Лили наверняка что-то заподозрит, если я еще раз покажусь ей на глаза.

— А тебе и незачем разыгрывать случайные встречи. Сразу сознайся, что следила и искала. Но не для меня, а для себя. Потому что любишь Лили, волнуешься, мало ли.