— Стивен, ты меня удивляешь, — произнес Эшу. — Ты полюбил бояться? Ты не испугался изменений тела и сразу ринулся в бой, а изменения в собственной магии тебя пугают? Зачем тебе эксперименты? Зачем сразу думать о Манхэттенском проекте? Никто не требует с тебя перерисовывать весь мир к лучшему. Но практиковаться тебе надо — тебя ждет та сущность в Мидгарде. Хочешь подсказку? Условие, без которого магия не сработает? Если ты не будешь брать денег с людей за свои работы. Луиза не в счет, подарок есть подарок, да и она каким-нибудь образом тебе заплатит, я думаю. Если платить не будут, магия не запустится. Так уж устроены человеческие мозги. Люди не в состоянии авторизовать результат, если в него никак не вложились.

— С моим телом это касалось только меня. И если бы оно вдруг сломалось или вернулось к прежнему состоянию, — а мне снились такие кошмары — то это была бы только моя личная проблема, — Стив охнул: Баста, решив сменить положение, вцепилась когтями ему в бедро. — Спасибо за совет. Магия — это всё ещё ново для меня, я опасаюсь навредить своим неумелым обращением с ней. Это как дать ребёнку заряженный пистолет и не рассказать, как он устроен и что делать, чтоб он случайно не выстрелил. На меня вот такой свалился, хорошо, что мне было и есть к кому обратиться.

— Обращайся-обращайся, — кивнул Эшу. — Хочет, поставлю чары на ваш дом? Чтобы жаждущие чуда не заполонили?

— Да, — твёрдо сказал Стив. — Хочу. Дом — это личное, я не хочу там чужих, тех, кого я сам не приведу.

— Пойдем, — поднялся Эшу. — Юкито, со мной.

Стив прошёл сквозь зеркало первым. Огляделся.

— От меня что-нибудь нужно?

— Пройди с Юкито по всему периметру поместья, — велел Эшу. — Потом от подвала до крыши. И дай ему выглянуть за ворота и в главную дверь.

Стив кивнул, посмотрел на Юкито. Тот положил ему руку на плечо, боднул головой в грудь.

— Идём, — позвал Стив.

Обходить дом в сопровождении кайнде… удивительное ощущение. Юкито кружил вокруг Стива, сунул морду везде, куда смог влезть. Открывая ворота, Стив напрягся: а вдруг его увидят соседи, но улица была пуста. Юкито высунулся за порог, пощёлкал, напугал полосатого кота и спрятался обратно. По дому прошли ещё быстрее. Создавалось впечатление, что кайнде знал, что делал.

Обойдя весь дом и нырнув в бассейн, Юкито отряхнулся и чесанул обратно к Эшу. Вытянулся перед ним, а потом свернулся вокруг него кольцом. Эшу наклонился и почесал его под челюстью.

— Молодец, маленький, — сказал он.

Юкито довольно затрещал. Эшу повернулся к Стиву.

— Вот и все, — сказал он. — Теперь любой посторонний, кроме тех, кому вы трое разрешите войти сюда, будет сторониться этого места. Потому что здесь живут альясы. На сознательный уровень это не всплывет, но будет жить там, где вообще живут человеческие страхи. Когда возьмете детей, позови меня, я откорректирую чары. Дети ведь будут таскать друзей.

— Обязательное условие — разрешение от нас троих? — спросил Стив. — Спасибо, Эшу. Что я должен за работу?

— Нарисуешь то, что он захочет, любому, кого я приведу, — ответил Эшу. — И практикуйся, практикуйся. Тебя ждет атлантическое искажение.

— Привет, парни, — Оуэн распахнул перед ними дверь. — Входите.

Баки, Стив и Денис вошли.

— У тебя разуваются? — спросил Баки.

— Нет, — помотал головой Оуэн. — Идемте, налью вам чего-нибудь. Стив, чаю со льдом? Баки? Денис, тебе чайного сиропа, я помню.

Кухня у него в доме была объединена с гостиной, как у Таи. Стиль был баварский, не хватало только камина. По стенам висели фотографии — выступления «Багряной стрелы», какие-то соревнования по единоборствам. Там же висели дипломы в рамках, а на самом видном месте красовался стеллаж с призовыми кубками.

— Джейк и Жанна скоро приедут, у них свои дела, — сказал Оуэн. — Ну что, вы решились наконец?

— Решились, — улыбнулся Стив. — И я скучаю, оказывается, по тренировкам. Баки вспомнил про айкидо, я сразу загорелся.

— Долго вспоминал, — улыбнулся Оуэн. — Баки, если что, у нас можно курить в саду.

— Потерплю, — отмахнулся Барнс. — Какие условия? Сколько раз в неделю, когда, что нужно?

— Стандартная форма для айкидо, я дам визитку магазина. Три раза в неделю по полтора часа. Если утренние группы, есть вечерние. Поставлю вас в группу взрослых новичков. Начнем с сентября, как раз группы соберутся. Что вы умели — забудьте сразу, кроме умения падать. Буду учить вас с нуля. Разминка, растяжка, тренировки. За час до занятий не есть. Плата стандартная, дам вам буклет.

— Совсем всё забыть? — спросил Стив. — Хотя, как оказалось, меня и не учили толком. Рукопашке какой-никакой и грушу колотить.

Стив фыркнул, вспомнив, сколько таких боксёрских тяжёлых груш, усовершенствованных под него, он уничтожил. При его неприкаянности и ужасе человека, внезапно оказавшегося на семьдесят лет позже своего времени, неудивительно, что он собственноручно развалил ЩИТ.

Баки не спеша пил кофе. Оуэн готовил его почти так же, как Грен — с перцем и мускатным орехом. Кажется, пора было снова составлять жесткое расписание: работа, айкидо, пение. Еще нужно выкроить время на чтение и музыку, на занятия любовью и фильмы, на рисование, просто на общение.

Стив зацепился глазами за яркое пятно: на кухонном стуле с высокой спинкой висели ярко-жёлтые наушники-капельки, а на столе лежал планшет в кислотно-зелёном чехле с узором из ящериц. Жёлтый цвет Стиву понравился, а вот зелёный резанул по глазам.

— Это Жанна забыла, — объяснил Оуэн. — Восемнадцать лет, скоро в университет. Время-то как летит.

Стив подумал, что никогда не будет готов к такой ответственности, как воспитание детей.

— Сложно было решиться на ребёнка? — спросил Стив. — Прости, это не моё дело, но я всё ещё каждый раз в лёгком ужасе от мысли о такой ответственности.

— Да нет, не сложно. Сложно было потом, — сказал Оуэн. — Мы как-то оказались не готовы к тому, что у Жанны будет непереносимость лактозы, например. И болела она в детстве много. Зато теперь у нее все в порядке.

— У кого все в порядке? — раздался над ухом Стива звонкий девичий голос. — Привет, папа, привет, дяди.

Стив обернулся. Высокая длинноногая брюнетка с коротким каре бросила маленький джинсовый рюкзачок на стул. Она смотрела на Стива, приподняв бровь, словно ждала ответа именно от него.

— Привет, Жанна, — улыбнулся Баки.

Денис тоже улыбнулся и помахал ей рукой.

— Уф, устала, — Жанна упала в кресло, вытянула ноги и растрепала волосы. — Ну что, папа, ты решил, кого возьмешь на мое место?

— Жанна два года работала помощником тренера, семпаем, — объяснил Оуэн. — Дарью возьму.

— У, здорово! Я ей скажу? — она потянула из кармана телефон и бросила на Стива кокетливый взгляд.

Стив поставил пустую кружку на стол и сделал вид, что ничего не заметил.

— А Жанна? — спросил Денис.

— Я в университет поступила, времени не будет, — картинно огорчилась Жанна.

— В Беркли? — спросил Баки.

— Нет, университет Лос-Анджелеса. Буду учиться на кинезиотерапевта. Это такая отрасль психологии.

— А это как именно? — спросил Стив, услышавший очередное новое слово.

— Это работа с памятью тела о травме, если кратко, — объяснила Жанна. — Человек может забыть или не понимать, что с ним было, а тело помнит все.

Баки открыл было рот, чтобы спросил, что Жанна думает об обнулении памяти тела трудами леди Наари, а потом вспомнил, что Жанна человек и о леди Наари не имеет ни малейшего представления.

— Это круто, — сказал он. — Планируешь работать с детьми или со взрослыми?

— Со взрослыми и подростками, — ответила Жанна. — Дети — это не мое.

— Не быть нам дедушками? — спросил Джейк, подходя к ней сзади и обнимая за плечи.

Жанна задрала голову и посмотрела на него.

— Можно подумать, я у вас буду единственный ребенок, папочки. Вам еще и пятидесяти нет.

— Как знать, как знать, — улыбнулся Оуэн. — Но идея богатая.