Стив остановился возле магазина со специями, взял орехов. Кажется, дома он один съедал их столько, сколько все прочие, вместе взятые. Баки тоже таскал у него бразильские и калифорнийские орехи, а фундук не трогал. Стив специально делал ореховые смеси, чтобы и Баки было что грызть во время учёбы.

Собственно, только во время учёбы и в приюте они и виделись так, чтобы побыть вместе. Баки, если не работал и не учился, гонял на мотоцикле по окрестностям и даже по Дороге. Брал с собой Стива, несколько раз ездили втроём с Денисом, когда у того был выходной. Но когда Денис был дома, Баки предпочитал проводить время с ним.

Это оказалось неожиданно больно. Стив радовался за своих братьев, но вот к чувству острой ревности он был не готов. Даже в том, что это ревность, Стив признался себе не сразу. Он и не думал, что умеет ревновать.

Стив хотел, чтоб Баки был рядом постоянно, как когда они только появились в ситтине. Почти всё время, расставаясь ненадолго. Непонятная ситуация, в которой они оказались, новое место, общие проблемы… всё это так сближало. Но получалось, что, желая возвращения Баки в собственное единоличное владение, Стив желал, чтоб Баки было плохо? Да никогда же! Стив запутывался и увязал всё сильнее, отгораживаясь от появившихся странностей картинами. Он запирался в студии и рисовал.

Вот и сейчас он собирался приехать, загнать байк в гараж и подняться к себе в студию.

— Стив, мне новые крючки привезли, — окликнула его Туу-Тикки, когда он проходил через гостиную. — Опробуем?

— О, какие? — заинтересовался Стив, подходя к Туу-Тикки.

Вопреки своим ожиданиям, Стив втянулся в вязание. Первый корявый квадратик он сохранил отдельно, положил между листами заполненного ещё в Мидгарде скетчбука. Сейчас у него получалось проще и ровнее, но до изящества работ Туу-Тикки ему было далеко.

— Бамбуковые, — Туу-Тикки кивнула на журнальный столик, — и еще стальные, с эргономичной ручкой. Попробуй, какие тебе будут больше по руке. И заканчивай ты уже с квадратиками, крючком можно и объемные вещи вязать. Вон смотри, крючок-«десятка» — таким можно с толстой пряжей работать. Навязать мотивов и собрать, скажем, плед.

— Хм-м, а это идея, — улыбнулся Стив. — У меня остатки мотков есть, надо посмотреть, чтоб по диаметру подходили друг другу. Жёлтые мотки, синие и зелёные.

— Можешь покопаться у меня в коробке с остатками, — предложила Туу-Тикки. — Подберешь подходящее. По мне, чем пестрее, тем лучше, — улыбнулась она. — Стиви, что тебя гнетет?

Стив вздрогнул и опустил руки. Чёрт. И ведь не скажешь, что ничего, фейри чувствуют ложь.

— Хотел бы я сказать, что ничего, но… Я ревную Баки к Денису, — бухнул Стив. — Я рад за них обоих, а всё равно ревную. Хочу, чтоб как раньше. Мы с Баки стали редко видеться, я понимаю, ему хочется быть с… — Стив запнулся. Денис кто? Любовник? Любимый? — С Денисом. Баки столько для меня сделал, а как только у него появилось что-то своё личное, только стало налаживаться, как я хочу обратно. Вот такая я скотина.

— Юный ты просто совсем, — Туу-Тикки погладила перебирающего крючки Стива по руке. — И перемен за последний год для тебя многовато. Стив, ты отнеси это на терапию. Вот прямо с ревностью, чувством вины из-за ревности — со всем. Это как раз работа для Асахи. Он тебе поможет.

Стив покраснел. Он вспомнил, как слышит иногда Баки. Барнс оказался далеко не тихим. Слушая, как ему хорошо, не чувствуя отклика в себе, Стив мусолил гаденькую мысль, а что если бы… этот отклик был? Рискнул бы он стать Баки ещё ближе… физически? Это тоже рассказывать? Наверное, но только не Туу-Тикки. Обсуждать с женщиной секс, тем более однополый, Стив не собирался.

— Сейчас такая передышка между поздними персиками и яблоками, — сменила тему Туу-Тикки. — Но скоро Джер. Эшу уйдет после праздника, а мы будем яблоки собирать. Сидр, пастила, просто положим до зимы. У меня сорта, которые хорошо хранятся. И кстати, Стив, ты бы пока не покупал орехи. Полная кладовка же, надо сначала те, что есть, оприходовать. И потом, тебе нет нужды подкупать еду на свои деньги.

— Да я один съедаю почти все орехи! — возмутился Стив. — Ну и Баки немного. А какая разница, на свои я покупаю или как?

— А еще орехи едят Денис, Бран и Алька, я делаю медовые козинаки и Грен любит погрызть орешков, когда читает, — Туу-Тикки улыбнулась. — Стив, по финансовым правилам этого дома, еда для всех в доме идет за счет гостевого бюджета, и я вписываю эти данные в финансовый отчет. Не порти мне отчетность, — с притворной строгостью сказала она. — Лучше скажи — и я буду добавлять каждую неделю по килограмму тех орехов, которые ты предпочитаешь.

— Мне нравится заходить и покупать их, — сказал Стив. — Не прятать же теперь их в своей комнате, чтоб они не попадали в отчётность.

— Просто приноси мне чеки, а я буду возвращать тебе деньги, — сказала Туу-Тикки. — Заодно покажу тебе места, где орехи повкуснее. Поедешь завтра со мной закупаться продуктами?

— Хорошо, поеду, — согласился Стив. — И чеки буду отдавать.

Завтра как раз у Дениса и Баки совпадают выходные, ему лучше быть подальше от них. Как ещё Денис не прочитал его эмоции? Или из вежливости молчит? Хотя ему не до Стива и его переживаний, вот точно.

— Вот и договорились. Пойдем в мой кабинет, поперебираем клубочки. И — что ты думаешь о том, чтобы выставить свои картины на СиКоне в Сиэтле в октябре?

— О, это было бы здорово! А что для этого нужно? И какая тематика?

Стив прикинул, что до октября он успеет написать несколько картин, даже если имеющиеся не впишутся в тему выставки.

— Любая тематика, — ответила Туу-Тикки. — Яуты отлично впишутся, благодаря Сайнже они снова на гребне волны. Яуты всегда волновали. Очень сильный образ. Кстати, там не только выставка, но и торговля. Что ты думаешь о том, чтобы продавать картины?

— Я отмечу те, что могут пойти на продажу. Например, Сайнжа в аквариуме — написано для Баки, это его вещь. А знакомство с матриархом, — Стив хихикнул, — можно выставить на продажу. Только я без понятия, как оценить картину в деньгах.

— Посмотри каталоги прошлых годов, у Грена есть на них ссылки, и отталкивайся от них. И учти, что твои картины дороже, чем просто цифровые распечатки на холсте. Распечатки можно повторить, а то, что пишешь ты, уникально. Кстати, наши с Греном портреты тоже можно выставить. Фейри в интерьере — очень атмосферно.

— Думаю, что при современной технике и картину можно оцифровать. Сфотографировать и пустить в печать. Но я учту, спасибо, Туу-Тикки.

Портреты, на взгляд Стива, были предельно реалистичны. И Грен, и Туу-Тикки были на них в обычной домашней одежде, просто в креслах — когда Стив писал Туу-Тикки, духи принесли ей не то кресло, в котором сидел Грен. Ни «эльфийских» узоров, ни зеленых стен, ни фэнтезийного антуража. Но фейри сами по себе были необычными. Нечеловечески прекрасными. Большеглазые, тонкокостные, остроухие, со странными прическами и украшениями, они притягивали взгляд зрителя так, что антураж становился неважен. «Фейри в стиле реализма», с классически поставленным светом, с их необычными трехцветными глазами. Стив разобрался, наконец, какого цвета глаза у Грена: серое дымное кольцо вокруг зрачка, дальше — кольцо глубокой синевы и черная окантовка. У Туу-Тикки были очень похожие глаза, только вместо серого — васильково-голубой. Трехцветные глаза оказались и у Дениса — зеленый, голубой, черный. А вот Бран и Алька были пока просто голубоглазые.

Остатков ниток у Туу-Тикки было действительно много. Стив сразу же выбрал серо-голубой моток и молочно-белый. Синий и снежно-белый к этим двум — попробовать стоит. А кровати у них в комнатах большие, есть где развернуться. Начать вообще можно с небольших накидок на табуретки.

— Сколько же у меня остатков, — вздохнула Туу-Тикки. — Две коробки, а я думала, только одна.

Коробки были здоровенные — фут на полтора на два с половиной. Пластиковые ящики с крышками не вполне вписывались в общую дизайн-концепцию дома, зато были очень удобны.