— О господи… — прошептал Крис. — Джек?..
— Это мои дядя и тетя, — объяснил Джек. — Денис, привет.
— Привет, — отозвался рыжий. — Крис, здравствуй.
— Денис — мой кузен. Слушай, а где Алька?
— Танцует, — ответил Денис. — Кому чай, кому кофе, кому успокоительную микстуру?
— Успокоительное, наверное, мне, — ответил потрясенный, но немного оживший Крис. — Джек мне никогда не говорил.
— Джек вообще очень сдержанный, — одобрительно улыбнулся Грен.
Джек тем временем пытался понять, как видит ситтин и фейри в нем Крис. Самого Джека все местные чудеса не потрясли и при первом взгляде. Тем более что сейчас фейри выглядели на свой паспортный возраст — и почти людьми. Внезапно стало интересно, сохранились ли их фотографии тех времен, когда они были обычными людьми, не жили в ситтине и не были знакомы.
Почему-то видеть фейри в их собственном доме в масках оказалось неприятно. Неизбежно, и Джек сам об этом просил, но неприятно. Интересно, станут ли они с Крисом когда-нибудь настолько близки, что больше не придется ни о чем умалчивать? Или Джек хочет слишком многого?
— Есть праздничный абрикосовый торт, — объявила Туу-Тикки, — и хороший чай. Пойдемте? Только, Крис, у нас ходят босиком.
Крис поспешно разулся. Джек сунул свои туфли в обувницу.
— Я так рад познакомиться с вами! — говорил Крис, пока Туу-Тикки вела всех на кухню. — Я вашу музыку с пятнадцати слушаю. Знаю все альбомы. Никогда не думал, что вы живете так далеко за городом.
— Формально это окраина, — объяснил Грен. — Административная граница Сан-Франциско проходит как раз по южной границе нашего участка. Собаки, место, — строго сказал он.
Карай и Алтай остановились у входа в кухню.
— Собаки, место! — еще строже повторила Туу-Тикки.
— Все-таки в них много от кошек, — заметил Джек, усаживаясь за стол. — Мне как обычно, эрл грэй без сахара.
— Воспитательное влияние Басты, — объяснил Денис, доставая из кладовой банку варенья.
Посередине стола стоял большой йогуртовый торт со свечами, и Джек запоздало взмолился, не зная кому, чтобы Денис не вздумал зажигать свечи своим способом. Но свечи зажег Грен, обычной зажигалкой.
— С днем рождения, Крис, — улыбнулась Туу-Тикки. — Загадывай желание и задувай свечи.
Крис ошалевшим взглядом обвел ее, Грена, Дениса, Джека, набрал полную грудь воздуха и подул. Огоньки свечей колыхнулись и погасли. Крис упал на стул рядом с Джеком и нащупал его руку. Нервно сжал почти до боли. Джек успокаивающе погладил его большим пальцем.
Грен принялся нарезать и раскладывать торт. Джеку торта не предложили — для него на столе были мясная и сырная нарезки и еще теплый хлеб. Джек соорудил себе многослойный сырно-мясной бутерброд и начал есть, глядя, как Крис возится с десертной ложечкой.
— Джек говорил, ты преподаешь в «Цветущих садах», — сказал Грен. — Музыку.
— Да, — кивнул Крис. — Потрясающий торт.
— Мама готовила, — сообщил Денис. — Абрикосы из нашего сада. Мы думали перевести Альку в «Цветущие сады», когда они открылись, но он слишком прижился в «Современном искусстве». Не захотел менять школу.
— Алька — это наш сын, — объяснил Грен. — Младший. Очень увлечен танцами и архитектурой. Не представляю, как он собирается это совмещать при получении высшего образования.
И все принялись обсуждать учебные программы университетов искусств. Джек ел и смотрел, как оттаивает, сбрасывает потрясение Крис. Сам Джек не разбирался ни в архитектуре, ни в танцах, ни в американских университетах.
Когда солнце закатилось в океан и в доме вспыхнули скрытые точечные лампы, Грен предложил:
— По бокалу чего-нибудь крепкого — и музыка. Для такого ценителя, как ты, Крис, невозможно не сыграть.
Крис задумался.
— Джек когда-то угощал меня настойкой на виски — мед и сорок трав. Говорил, что ее сделал его дядя. Так это вы?
— Да, я увлекаюсь крафтовым алкоголем, — Грен достал бутылку и бокалы.
Джек смотрел, как фейри почти незаметно замирает перед каждым действием, словно вспоминая, что он хотел сделать. Неудивительно — если бы были только свои, бокалы и бутылку на стол поставили бы духи. Они и сейчас вертелись вокруг стола, кажется, недовольные тем, что хозяева все делают сами. Интересно, когда Джек начал видеть здешних духов? А видит ли их Крис? И если видит — верит ли в то, что видит?
— Мне, — потребовала Туу-Тикки.
— И мне, — кивнул Денис.
Вдвоем с Крисом они уничтожили почти весь торт, а Денис добавил еще и банкой варенья. Он вообще ел очень много сладкого, и это Джека всегда удивляло: Денис оставался поджарым, подвижным и явно не боялся диабета.
— За Криса, — поднял тост Грен. — За то, чтобы у тебя все было так, как тебе по-настоящему надо.
Джек коснулся бокалов своей чайной чашкой. Правило не пить, когда он за рулем, Джек соблюдал свято.
— До чего же потрясающая и вкусная штука, — сказал Крис, пригубив настойку. — От нее послевкусие остается на пару суток.
— Я долго с ней экспериментировал, — сказал Грен. — Когда-то был такой ликер — «Ирландский туман», Туу-Тикки его очень любила. Потом его перестали выпускать, и я постарался сделать аналог. Виски, мед и травы.
— Секретный рецепт? — спросил Крис.
— Да, — улыбнулся Грен. — Хотя жаль, что исходный рецепт «Ирландского тумана» так и не попал в открытый доступ. Тикки, сердце мое, с чего начнем?
— «Леопард в городе», — ответила она, — а потом, наверное, «Под луной». И что-нибудь твое, что мы вчера репетировали.
Несколько часов звучала музыка. Воздух звенел от чар — почему-то сейчас Джек чувствовал их как никогда. Арфа играла обретение себя и приток сил, как тогда, когда Джек слушал ее сквозь зеркало. Но сейчас они играли для Криса. Почему Грен решил, что Крису нужно именно это? Не радость, не умиротворение, а силы и самодостаточность? Джек решил, что спросит, а потом сообразил, что эмпат Грен, скорее всего, сам не знает, почему играет именно эти чары, а не какие-то другие. Он слышит Криса и отзывается, вот и все.
Туу-Тикки пела. Она не пела на концертах, и сейчас Джек радовался этому. Ее голос звучал не так, как должен звучать голос хорошо сохранившейся женщины за шестьдесят, и был слишком хорош, чтобы с кем-нибудь им делиться. Туу-Тикки пела только для своих. И это значило, что Крис в какой-то мере тоже «свой».
Джек внезапно подумал, что хорошо бы у них с Крисом все сложилось. Чтобы случилось так, что однажды Крис воочию увидит своих обожаемых фейри и будет знать — да, это они, настоящие, во плоти, а не в книгах. Чтобы Грен рассказал о Ллимаэсе и прочих мирах фейри. Чтобы Туу-Тикки связала Крису что-нибудь, пропитанное чарами.
Чтобы чудо, в которое верит Крис, стало настоящим.
— Боже, как она поет… — потрясенно простонал Крис уже в машине. — Это же невероятно! Почему она не поет на концертах?
— Потому что не пишет своих песен, — объяснил Джек. — А чужое они на концертах не играют.
Он вывел машину за ворота и неторопливо двинулся с холма вниз, любуясь раскинувшимся внизу городом в огнях.
— Джек, это было невероятно! — Крис взял Джека за руку. — Спасибо! Но… почему ты никогда не говорил?
— Ревновал, — усмехнулся Джек. — Ты влюблен в Грена до сих пор. Ну, не в него реального, в сценический образ, но я ему все равно не конкурент.
— Неправда! — возмутился Крис. — Джек, это был лучший день рождения в моей жизни! Боже, целый концерт для меня одного! Я даже жалею, что не догадался включить диктофон. Но такое чудо… я лучше буду надеяться, что когда-нибудь меня снова пригласят в гости. Хотя, наверное, каждый раз выпрашивать музыку будет бессовестно.
— Грен от арфы отрывается только поспать, поесть и в туалет, — улыбнулся Джек. — Так что от музыки ты не отвертишься.
— Я так и не спросил у него про историю арфы, — вздохнул Крис. — Такая необычная. Знаешь, последние пятьдесят лет в моде высокотехнологичные инструменты. Карбоновое покрытие, простые линии, все такое. А у него арфа как из холмов принесена. Интересно, она окрашена или это древесина такая?
