Сэм старалась заставить себя твердо стоять на ногах. По телу побежали мурашки, когда Эд повел нервничавшего оператора к краю провала и бесстрашно склонился над ним, подбадривая:

– Давай, давай, яма не кусается.

– Это место помогает вам горевать? – спросил у него Патрик, партнер Кэрри.

– Наверное, помогает. Я скучаю по своей жене. Каждый день с нею разговариваю.

– А она когда-нибудь отвечает?

– Конечно, отвечает, вот прямо сейчас и говорит: «Зачем ты позволил этой банде засранцев приехать сюда – чтобы они хамили тебе в твоем собственном доме?» Что за дурацкий вопрос? А? Я знаю, вы ищете всяких чудаков, чтобы изобразить наш город, как парад уродов.

– Простите, – вмешалась Кэрри. – Думаю, Патрик выразился метафорически. Правда ваша, мы хотим показать, какие колоритные и разные люди живут в Ред-Ривере, но мотивы у нас самые чистые. Мы вовсе не стараемся для того, чтобы все это выглядело как парад уродов.

– Хм. – Эд поднял бровь. – Я не идиот. Я видел этот фильм. Вообще-то, Деннис, бывало, приходил сюда и выполнял для нас кое-какую работу.

– Правда? Можете рассказать нам об этом? – Кэрри была удивлена.

– Он приходил сюда, делал кое-какую работу во дворе, мы ему, конечно, платили. Однажды вечером я принес ему стакан воды и собирался сказать, что на сегодня работа закончена, а он был чем-то полностью поглощен. Я дважды окликнул его, пока он поднял глаза. Когда я к нему подошел, он склонялся над металлическим ведром, а лицо было освещено пламенем. В ведре была змея, она горела, корчилась и извивалась. Изредка он тыкал в нее палкой. Я налил в ведро воды и спросил его, что, черт побери, он делает.

– Он выглядел так, как будто его только что разбудили. Сказал, что избавлялся от змеи ради меня. А теперь она только будет умирать медленнее. Я дал ему двадцатку, он ушел и больше не приходил. По правде говоря, я чувствовал себя рядом с ним не слишком уютно, особенно после этого. Не знаю, действительно ли он убил ту девочку, не знаю об этом, но что-то с ним было не в порядке.

Сэм сидела в машине и думала, как было бы хорошо, если бы она осталась в гостинице. Москиты кусали за ноги и за руки, некоторые застревали в катящемся с Сэм поту. Все это место вызывало у нее дискомфорт. Она продолжала думать о змее и о том, что это могло значить.

– Это всего лишь змея, – пыталась успокоить Кэрри, когда Сэм спросила ее. – Другое дело, если бы он засовывал котят в чертову микроволновку. Мальчишки противные. Мой брат бросил свою золотую рыбку в морозильник, а теперь он истый веган. Скорее всего, все было не так плохо, как рассказал Эд.

После интервью с Эдом она и Патрик тихо поспорили. Сэм слушала, сидя на пассажирском сиденье и свесив ноги наружу.

– Ничего из этого мы не сможем использовать, – говорил Патрик. – Жечь змей? Как это будет звучать?

– Да все же замечательно, – возражала Кэрри. – У нас есть превосходный материал о провале. Это именно то, что хотел Джексон. Хотя ясно, что этот мужик – выдумщик, кто знает, сколько правды в его словах…

Закончив спор с Патриком, Кэрри снова села за руль, напряженная и, казалось, даже расстроенная.

Они поехали в центр Ред-Ривера, на этот раз в молчании; мысли Кэрри явно блуждали где-то далеко. А Сэм не знала, что сказать, поэтому не говорила ничего. Дома вдоль дороги выглядели все более убого, пока они не добрались до улицы, на которой стояли дома с решетчатыми окнами, повсюду во дворах было больше мебели, чем могло поместиться в тех домах, что они уже проехали ранее, – во дворах с переполненными мусорными баками и какофонией собачьего лая.

Сэм знала Линдсей Дерст по фильму «Правда в кадре», хотя та никогда не появлялась на экране больше чем на несколько минут. Девушка выступала на суде как главная свидетельница защиты: она была с Деннисом в тот вечер, когда Холли убили, встречала его после футбольной тренировки, какое-то время ездила с ним в машине и вернулась домой только после полуночи, подбросив Денниса к его дому. Однако на перекрестном допросе обвинение выставило ее лгуньей, способной сказать что угодно, чтобы помочь парню, от которого была без ума. Рассказывали, что она всегда возила его по округе, ждала после школы, пропускала занятия, чтобы отвезти его куда-нибудь. «А он даже не был с ней ласков, – рассказывала другая девушка в фильме “Правда в кадре”, стоявшая у здания суда. Ветер развевал ее волосы так, что они прилипали к ее блеску для губ, а она смущенно отворачивалась от камеры. – В этом было что-то безысходное, понимаете?»

Сейчас Линдсей стояла у своего дома в футболке с надписью «Свободу Деннису Денсону», завязанной узлом так, что у основания позвоночника виднелась полоса загорелой кожи. Сэм отметила прореху на ее джинсах прямо под левой ягодицей, то, как она засовывала большие пальцы рук за пояс, как она отставляла в сторону бедро, когда говорила…

Это тот самый дом, объяснила им Линдсей, в котором она всегда жила. Она обвела их вокруг дома и показала столб изгороди, на котором Деннис вырезал свое имя. Патрик и Кэрри сняли дом снаружи и попросили ее постоять с серьезным видом, что вызвало у Линдсей смех. «Простите, у меня никак не получается! О господи, давайте я еще раз попробую…» – говорила она снова и снова. Сэм дивилась, почему парни из съемочной группы находили это таким забавным.

За домами простиралось озеро, вода в нем была черной. Ветки деревьев лениво свисали в водоем. Линдсей подошла к краю пристани, прогнившей и скользкой от покрывшей ее зеленой слизи.

– Обычно мы спускались к воде вот здесь, – начала она рассказывать, – всей компанией. И здесь тусовались. Подначивали друг друга: «Доплыви до той сваи и обратно!» – потому что здесь водятся аллигаторы. Некоторые ребята доходили до края пристани, но поплыть никто не решался.

– Я всегда была мальчишкой, понимаете? – стала объяснять Линдсей. – Никогда не дружила с девчонками, уж очень они стервозные. Так оно и шло… Так вот, однажды Деннис встал и сказал: «Я сделаю это». Все, конечно, начали подшучивать: «Ну конечно, а как же», – но он снял рубашку, разулся, разделся до трусов, разбежался и прыгнул.

– Я стала вопить, понимаете? Что-то вроде: «Вернись немедленно! Вернись!» Но он все-таки поплыл к свае, а когда доплыл, помахал рукой. Потом поплыл назад, и ребята пошли на край пристани, чтобы вытащить его из воды. Такого я еще не видела – иногда он бывал просто шальным. Он всегда делал такое, чего никто бы не сделал. Вот так он и попадал в неприятности: подначки, бег нагишом и все такое прочее.

– Мы были действительно близки. И сейчас общаемся: я навещаю его, когда у меня получается. Я по нему скучаю. Знаю, он не убивал ту девочку, копы просто цепляются к таким людям, как он и я.

Тут Сэм поняла, что она не единственная женщина, которая навещает Денниса, если не считать Кэрри. Он никогда не упоминал Линдсей. Они писали друг другу письма, в которых откровенничали, и все это время у него был кто-то другой, кто-то, кого он никогда не упоминал, женщина, которую он держал от Сэм в секрете.

– Смотрите, смотрите туда, – воскликнула Линдсей, показывая на воду. – У того берега, видите? – Все подались вперед, направляя камеры на место, на которое она показывала. Сэм с неохотой посмотрела и не увидела ничего. До тех пор, пока нечто, поначалу принятое ею за корягу, медленно опустилось под черную воду. Все закричали. – Здесь полно аллигаторов, видите? Сэм всегда был отчаянно смелым.

Некоторое время все напряженно всматривались в воду, любая рябь вызывала прилив возбуждения. Наконец внимание снова перешло на Линдсей.

– Можете рассказать нам о суде? – спросила Кэрри.

– А что вы хотите знать?

– Например, почему они не поверили вашим показаниям. Тому, что Деннис был с вами в тот день.

– А, это. – Она тряхнула волосами. – Они старались представить все так, как будто я какая-то фанатка, которая хотела только заполучить любовника. У них были люди из школы, говорившие, будто я была от него без ума! Это было неправдой! Мы никогда не были влюбленными. Ну, понимаете, мы делали это, но это был скорее секс между друзьями, понимаете?