Ну, по крайней мере Винс на это очень надеялся.
========== Новые грани привычного дела ==========
Клей из голов и чешуи мелкой рыбёшки, водившейся в озерце пониже лагеря, даже ниже рисовых полей, варил хромой угрюмый мужик. Хибарка его стояла на берегу в отдалении от прочего жилья, потому что желающих дышать весь день ароматами разваренной рыбы было немного. Даже типы, пытавшиеся сами мастерить косяки с болотной травой, облюбовали себе пещеру-лабораторию достаточно далеко от рыбака-клеевара. Мужик, похоже, этим и зарабатывал себе на кружку шнапса и миску риса к пойманной им же рыбе, потому что котелок с чешуёй и костями кипел у него на костре постоянно. Узнав, что клей будет нужен понемногу, но регулярно, он обрадовался и заверил Винса, что наварит хоть ведро. А ещё он знает, с кого можно надрать тонкой кожи на книги для их милостей магов. С молодых шныгов, вот. Шкура у них, даже у взрослых, не чета ящеричной, ни меха, ни чешуи нет — лягушачья, считай, кожа-то. Ну да, как у той королевны сказочной. Надрать, что ли? Сам он, со своей негнущейся ногой, на тот берег не поплывёт, понятно. Не боец он, прямо скажем, и не охотник, но знает, кому заказать с полдюжины на пробу. А не подойдёт, так Брину продать, он из неё опорки какие-никакие пошьёт. Скребки-то в забое целый день в башмачищах своих работают, к вечеру ноги прямо отваливаются, а тут, глядишь, переобуться можно во что полегче.
Винс терпеливо выслушал про опорки из лягушачьей кожи, обещал через недельку наведаться снова, наполнил прихваченную с собой бутылку уже готовым клеем, расплатился (Кронос вернул ему руду, потраченную на клей в прошлый раз, и выдал немного на новые расходы) и отправился назад. Через ворота, через террасы рисовых полей с работающими на них крестьянами, по плотине, потом через весь лагерь… Честно говоря, он был даже рад прогулке, потому что иначе с рассвета до заката просидел бы в библиотеке, видя белый свет только в распахнутую дверь.
Ну… как белый свет? В открытую настежь дверь хорошо был виден противоположный берег озера, скалистый, графитово-серый, с узкой полоской деревьев у самой воды. В солнечные дни даже красиво, но сегодня погода опять хмурилась, синие разряды Барьера плясали словно бы прямо в низких облаках… Получится ли у магов Воды уничтожить проклятый купол? Пусть в Миненталь снова введут королевские войска, пусть придётся заново как-то приспосабливаться к жизни здесь, но не будет этой мерзости, убивающей одним прикосновением своим, проникающей в мысли, отравляющей само существование! И вообще, если не будет Барьера, кто останется в ненавистной долине? Войска когда ещё прибудут! Сто раз все успеют разбежаться. Может быть, удастся нанять хотя бы рыбацкую лодку? В тихую погоду возможно же добраться до Аргаана? Или лучше до Фешира — небольшого островка без единого города и, стало быть, без наместника и его солдат? Надо будет поговорить об этом со Скорпио, когда тот здесь появится. (То есть, не здесь, а у Кавалорна, скорее всего.) Заранее обсудить, что они будут делать, если затея магов удастся.
Если… Винс вздохнул и накинул капюшон на голову — дождь недолго собирался и припустил сразу всерьёз. Хорошо, что ткань мантии плохо впитывала воду, а плечи прикрывала ещё и пелерина, подшитая к капюшону. Мокли только рукава ниже локтей, но рубашку недолго было и сменить. Не зря же он, сбега’я из замка, нагрёб побольше всякого тряпья. Милтен даже вторую сменную пару подштанников выпросил у него, сам-то оставшись вообще практически в одной мантии на все случаи жизни. К Ксардасу он, кстати, не в ней пошёл, рассудив, что тот не обрадуется, увидев в своей башне ученика бывших братьев по ордену. То ли купил, то ли одолжил у Волка такую же волчью броню, как у своих приятелей. А вот с бельём в Новом лагере было сложно, да. Мало, дорого, и Мордраг, при всём его якобы почтении к огненному магу, ни единой нитки не собирался давать Милтену в долг, который неизвестно когда и кем будет выплачен, да и будет ли вообще? Вот вернётесь живыми от злобного тёмного колдуна, тогда и поговорим, а пока…
А пока пришлось делиться Винсу. Ладно, у него всё-таки есть смена, а сам он до сих пор прекрасно помнил, каково это — сидеть, завернувшись в одеяло, пока сохнут твои вещи.
Ещё он подумал, что пора бы парламентёрам вернуться. Где их носит уже почти неделю? Милтену Сатурас точно давал руну, переносящую прямо в Новый лагерь. Или тот не хочет возвращаться телепортом один, бросая своих товарищей? Живы ли они вообще? Допустим, огненного и ледяного големов Милтен своей магией одолеет. А как они будут одолевать каменного? Камню ни огонь, ни лёд не страшны, а подходить к каменному великану с кузнечным молотом в руках… Винса даже передёрнуло от попытки представить себе такую схватку.
А уж как встретит незваных гостей сам Ксардас! Тот самый маг, который в своё время ушёл подальше от докучливых дураков и которого они всё же разыскали. Он несколько раз снился Винсу, высокий, тощий, в чёрном с головы до пят. И просыпаясь в холодном поту, Винс снова и снова жалел, что в постели, да в и в келье вообще он один. Что Милтен будет его обнимать и проходиться быстрыми мелкими поцелуями по шее и плечу, бормоча: «Спи, Пёрышко, всё хорошо, я с тобой», — он не ждал, конечно. Но он бы даже от тычка локтем под рёбра не отказался, только вот ткнуть было некому.
Скорпио, между прочим, тоже не присылал о себе никаких вестей. Так и лезли в голову невесёлые мысли об орках и их гончих. Винс даже, пожалуй, не слишком бы сильно кривился, если бы Скорпио нагнул его при встрече. Полчаса потерпеть тисканье, лапанье и облизывание — это не смертельно в конце-то концов. В отличие от орочьих топоров.
Вернулся с озера он как раз к обеду. Переоделся в сухое, вышел к столу в колете поверх рубашки, извинился, что не в мантии, и спросил у Риордиана, что там получилось с жжёной охрой. Оказалось, что всё получилось прекрасно, и теперь в их распоряжении имеется ещё одна стойкая, дешёвая и совершенно безвредная краска. Хотя и жёлтая неплоха, но красная тоже пригодится.
Винс вообще лучше всего ладил именно с мастером Риордианом. И не потому что тот полагал себя обязанным заботиться о протеже своего спасителя. Как Винс понимал, маг счёл свой должок выплаченным ровно в тот момент, когда замолвил за него словечко. Но алхимик, как ни крути, такой же ремесленник, как и прочие. Да, знающий много разного, иным недоступного. А вы думаете, кузнецы и булочники не имеют секретов, которых не выдадут даже под угрозой смерти? Словом, общаться с ним Винсу было легче, чем даже с Мердарионом, который вроде бы охотно взялся обучать новичка азам магических премудростей. Зачем? Да хотя бы для того, чтобы тот мог правильно книги по полкам расставлять.
Мердарион же и показал ему уже скопившуюся гору магической руды. Не сверху через большую круглую решётку, — через неё любоваться результатами совместных трудов могли все желающие, — а внизу, в подземельях, куда и стаскивали добытое. Винс постоял, задрав голову и борясь с накатившей вдруг дурнотой, у подножия рудной горы. Она мерцала синим, переливалась, играла волшебными огнями, и Винс спросил: «А Барьер устанавливался с помощью магической руды?» Мердарион глянул на него с одобрительным интересом и ответил, что нет, для установки Барьера использовались уже заряженные юниторы. Но вот именно близость мощных рудных жил вполне могла повлиять на размеры купола. Их влияние невозможно было учесть, потому что неизвестно, какое количество руды залегает в каждом конкретном месте. Но очевидно, что оно оказалось достаточно ощутимым, если фактический результат так разительно отличается от расчётного.
Кстати, тогда же спросил маг, правда ли, будто ты почувствовал мощную тёмную магию во время церемонии призыва Спящего? Если правда, тебе обязательно надо учиться, Винсент. Когда вся эта история закончится, следует непременно поговорить с Сатурасом о твоём обучении.
