— Меллер хочет нанять вашего тестя? — спросил Генрих. — Я видел перегонные кубы или что-то вроде них, — пояснил он, — но Меллер-то алхимией не занимается.

— Нет, сир. — Росс вздохнул, откровенно прикинул, стоит ли говорить правду, и решил, видимо, что врать или хотя бы отмалчиваться на его «кочке» совсем не полезно. — Там всё гораздо хуже, — сознался он. — То, что сложено в карцере, дед Илоны фиктивно продал Гилберту, опасаясь ареста имущества. Самое ценное из оборудования и книг увезли из Озёрного как можно дальше. Пока не закончится история с обвинением Иеронима Серпента, никто их выкупать обратно не будет — конфисковать имущество добропорядочного бакалейщика у судейских оснований нет. А там… — он безнадёжно махнул рукой, пустив над столом мучное облако. Не верил, что родня его супруги сумеет выкрутиться? Видимо, нет, потому что сказал с кривенькой усмешечкой: — жаль, что Илона слишком норовиста для вас, сир. Я-то её защитить не сумею, а вот вы могли бы, я думаю. Но даже если бы мы с Каспаром сумели её уломать, вряд ли бы вам надолго хватило терпения. Илона кого угодно выведет из себя, балованная девочка из богатой и знаменитой семьи. Она ведь до сих пор не верит, что всё всерьёз. То есть, умом понимает, но прочувствовать по-настоящему, всеми печёнками, не в состоянии. Всё равно что вам сказали бы, будто ледники Хмурого тают и Гремучая понемногу затопит ваши земли. Возможно такое? Вполне. Сможете вы до конца поверить в это, даже видя, что уровень воды всё поднимается и поднимается? Никогда же такого не было. Бед хватало, но вы с ними справлялись, а вот тут пришла беда, с которой не справитесь — поверите? Вот и Илона не верит.

— А вы так уверены, что я вас защитить сумею?

— Старший сын барона Волчьей Пущи, имеющего право обращаться к королю напрямую? Всегда безупречно исполнявшего свои обязанности, даже если граф своими откровенно пренебрегал? Если граф пришлёт за отцом вашей фаворитки судейского чиновника и двух стражников, а вы ответите: «Это моя женщина и её отец, пшёл вон, дурак!» — что сделает граф? Пришлёт целый отряд?

Генрих недобро улыбнулся.

— Пусть попробует. Мы с Рыжей Гривой и Долгим Озером ещё орочьего налёта не забыли. Для войны с орками у его сиятельства солдат не нашлось, а тут вдруг взял откуда-то? Неплохой повод обратиться лично к королю, а?

Росс с мрачным видом накрыл полотенцем противень и сказал безнадёжно:

— Она не оценит, даже не ждите. Я её люблю, но к сожалению, её характер успел изучить слишком хорошо. Не примет она от вас ни помощи, ни защиты.

— А вы?

Таких круглых больших глаз Генриху в жизни видеть не доводилось. Впрочем, Росс тут же мотнул головой и глухо, вымученно-спокойно проговорил:

— Мне не до шуток, сир.

— Так я и не шучу, — возразил Генрих. Каттен говорил ему, конечно, чтобы начал этак издалека, хоть переспал разок с Россом до того, как предлагать кольцо, что ли. Генрих тем не менее считал, что о деловых отношениях и договариваться надо соответственно. По-деловому. — Я что её, что вас не в постель тащу, как госпожа Серпент… то есть, уже Росс выразилась. Я могу совершенно бесплатно получить для своего владения двух алхимиков и кондитера. Всего-то нужно сказать «Пшёл вон!» судейскому, который явится за женой и тестем моего фаворита. Вопрос только в том, согласитесь ли вы этим фаворитом стать?

***

Церемония была совершенно официальной, хоть и скромной, исключительно семейной. Генрих надел Людо Россу на палец кольцо с волчьей мордой, тот поцеловал печатку и поклялся не вредить покровителю и его близким ни мыслью, ни словом, ни делом. Его тесть и жена сделали покровителю этому и всем его близким, включая грудного младенца, небольшие, но кажется, очень недешёвые подарочки. Илона ещё и Амелии что-то шепнула, вручая изящный флакончик цветного стекла, от чего супруга удивлённо вскинула брови, но на мужниного фаворита посмотрела не с прежним слегка брезгливым недоумением, а с каким-то хищным интересом. Отец, правда, вздохнул и проворчал: «И ведь стоило только младшего брата на суконщице женить, как началась всякая хрень». Генрих в ответ упрямо нагнул голову. Хотели они того или нет, мир менялся на глазах. И надо было меняться вместе с ним.

========== Брат барона о целителях и алхимиках ==========

Комментарий к Брат барона о целителях и алхимиках

Коротенький драбблик от лица Ламберта. Позже будет перенесён в конец работы (будет же он когда-нибудь, этот конец… надеюсь)

— Нет, беременным от тошноты это не поможет. Для них у меня имеются несколько рецептов против токсикоза, могу поделиться. В счёт лечения, разумеется.

Феликс нашёлся в подвале, в каморке, где он изредка сам готовил кое-что из микстур и мазей. Не один — в компании ученика и той самой приезжей девицы, что послала племянника к оркам в горы, даже толком не выслушав. Генрих старательно держал морду «не больно-то и хотелось», благо алхимичка дала ему роскошный повод делать вид, будто это ему не нужна любовница с шрамами от ожогов. Но Ламберт-то отлично понимал, как парня злит небрежный отказ, который нахалка даже отказом не считает. Всё равно что сам он отмахнулся от просьб младшей дочери научить её хоть как-то защищаться: «Не глупи, Цветочек, есть у меня уже одна воительница, а тебе это ни к чему».

— Рецепт микстуры от токсикоза и рецепт какого-нибудь состава от отравления грибами — и за лечение вашего батюшки я не возьму ни гроша. — Феликс повернулся к Ламберту и сказал вместо приветствия: — Берт, ты немного не ко времени. Подожди наверху, а? Госпожа Серпент учит нас с Браном готовить средство от катара желудка по рецепту её бабки. Бабушка у милой девушки из рода Рисанаторе, так что рецепт должен быть весьма эффективным, я думаю.

— А если я в уголке сяду и не буду лезть с расспросами, я сильно помешаю?

Не так уж часто они виделись, между прочим, чтобы упускать случай лишний часок провести вместе, пусть даже не наедине. И вообще, Ламберт любил смотреть, как работает его фаворит. Как он учит Брана. Или как самого Каттена чему-то обучают травницы. А вот кстати, умел же он к ним подлизаться и выведать их секреты! Благодарил за новые знания, конечно, от всей души и всего кошелька, никогда не пытался что-то получить на дармовщинку, но как вообще ему удавалось вытрясти из вредных и подозрительных старух то, что они вроде бы должны были передать только настоящим своим ученикам? Хоть и говорила Фрида (пошли ей Аррунг удачного перерождения), будто у целителя ни сил, ни времени не хватит на изучение мозголомных заклинаний, однако же Ламберт не забыл ещё, как сам оказался в одной постели с рыжим кошаком — и вспомнить потом не мог, каким образом это случилось. Не то чтобы он был в претензии, но ведь не интересовался же никогда он мужиками до этого. С мальчишками-то был согласен перепихнуться по-быстрому только с отчаянной голодухи и чуть ли не зажмурясь, а тут…

— Ладно, — чуть поморщившись, согласился Феликс. — Только чтобы действительно тихо сидел.

Девица Серпент негромко фыркнула. Над лекарем, который командует братом барона, видимо. А Ламберт подумал, что Генрих мог как раз на них с Каттеном насмотреться, что ему так загорелось алхимичку сделать официальной фавориткой. Да, ни на гран почтения и послушания от такой любовницы не дождёшься. Но и дурацких ссор на пустом месте, как с законной супругой — тоже (глядя на семейную жизнь старшего брата, а теперь ещё и двух племянников, Ламберт всё больше утверждался в мысли, что ему просто сказочно повезло с женой). Магистр второй ступени просто обфыркает тебя и займётся своими делами, каковых всегда выше головы, и все они, разумеется, важные, неотложные и требующие личного участия магистра. Вроде лечения целой семьи, случайно поевшей не тех грибочков. Или вот приготовления сложного и, похоже, очень недешёвого лекарства. Зато уж когда такие их котейшества всё-таки идут к тебе на руки, ты точно знаешь, что выбрали они тебя добровольно, самостоятельно, искренне… исключительно по велению левой задней лапы, а не из страха или корысти.