Он был переведен сюда из психиатрической лечебницы Доктора Ломана, где уже восемь лет числился постоянным пациентом. Парень не закончил школу, плохо читал и каким-то образом застрял в прошлом. Сложно было увидеть в нем зрелого парня, это, фактически, десятилетний ребенок. Бывали моменты, когда в нем просыпался некто взрослый, совершенно не похожий на него самого, но такое событие происходило крайне редко, чаще при беседе с Марией. Женщина полагала, что он прекрасно осознавал свою сущность, но прятал под маской невинного мальчика, это была некая защита, будто молодой человек не хотел, чтобы кто-то узнал нечто из его реальности, настоящей жизни. Для этих целей Ричи и создал альтернативное настоящее, где он являлся отсталым в развитии подростком. Но Мария иногда видела его настоящее лицо, слышала эти твердые уверенные слова. Нужно всеми силами пытаться вытащить настоящего Ричи наружу на долгое время, узнать, познакомиться поближе, но пока не за что зацепиться, он все чаще и чаще пребывает вне зоны досягаемости.

«Полагаю, его альтер-эго, которое он демонстрирует в редких исключениях во время наших бесед, является своеобразным образом его умершего брата, частичкой воспоминания. Он взял имя брата не случайно, у него некое помешательство своим родственником, Уильям взял его характер, манеру общения. В данный момент у него имеются три личности. Первая — это он сам, именно эту личность, настоящую, искреннюю мы так и не встретили, вторая — его брат, третья — он в десятилетнем возрасте. В данном случае вторая личность лидирует над первой, подавляет, отчего ее можно считать основной на данный момент.

Мальчик был обвинен в убийстве своих родителей в тысяча девятьсот девятнадцатом году, трагедия случилась двадцатого декабря, незадолго до Рождества. Обоих супругов полиция обнаружила на следующий день, никаких признаков насилия найдено не было, но официальное заявление, данное после судмедэкспертизы, говорит, что смерть наступила в результате удушья. Хотя истинные причины гибели этих людей так и не была раскрыты. Мальчика отправили на допрос, где, скорее всего, насильно выбили из него признание в убийстве, чтобы не ставить на этом деле столь ненужный гриф „Совершенно секретно“. Ричи же старается не отрицать свою причастность к этому преступлению, хотя никаких ярких подробностей о том моменте не помнит, он нашел родителей уже мертвыми и сам же вызвал полицейских. Если так подумать, то все это расследование от мозга до костей сфабриковано. Нет никаких точных доказательств, что Ричи действительно лишил жизни родителей. В квартире в тот вечер мог быть кто угодно из посторонних. Но следствие решило не отягощать себя, поэтому вся вина легла на плечи несчастного мальчика, который за один вечер остался круглой сиротой».

Мария закончила запись в своем личном дневнике и, размяв затекшие пальцы левой руки, которые целый день сжимали ручку без передышки, невольно убрала прядь светлых волос, которая выбилась из ее небрежного пучка, затянутого на затылке. Немного отдохнув и посидев в тишине, Мария вновь открыла дневник и решила сделать еще одну запись своих плодотворных мыслей:

«Я изучила документы этого загадочного дела, выяснила, кто именно занимался расследованием тех убийств восемь лет назад. Этого человека зовут Брайан Аддингтон, тридцати девяти летний детектив с большим стажем, в годы войны работал в государственной разведке и расстреливал изменников прямо у подъезда их дома, он ничуть не стыдился своего прошлого и успешно продолжил убивать всяких подонков уже в качестве опытного сыщика. Возможно, он продолжает работать на правительство, вряд ли ему бы захотелось оставлять такую высокую должность. Но информация о сторонней деятельности полностью отсутствует в его досье. И это усиливает мои подозрения! Именно Аддингтон вновь взялся за Ричи спустя столько лет. И добился того, чтобы парня заперли, продолжали пытать, вырывать информацию о смерти его родителей. Вряд ли он добивается признания для себя, ради правосудия. Здесь кроется нечто другое. Более извращенное. У меня складывается ощущение, что Ричи заинтересованы спецслужбы, и родители мальчика погибли от чего-то по-настоящему страшного. Запрещенные эксперименты химического оружия?»

Последнюю фразу женщина выделила красной ручкой, после чего нервно забарабанила ноготками по столу. Если этот Брайан так заинтересован в Ричи, то, возможно, верит, что мальчик видел настоящего убийцу его родителей. И теперь он хочет узнать, каким именно бесследным методом было совершено убийство. Теперь отчетливо видна его наружность работника спецслужб.

Женщина устало потерла глаза ладонями и, прищурившись, посмотрела на настольные часы. Уже второй час ночи, необходимо заканчивать с записями.

Она хотела вернуться в кабинет мужа, который находится в соседнем корпусе, но решила остаться здесь и немного вздремнуть на узком диванчике. В шесть утра ей предстоит делать обход. Нужно хотя бы немного поспать.

***

Мария пробудилась, так как ощутила на своем плече чье-то осторожное прикосновение. Женщина вздрогнула и резко открыла глаза. Перед ней стояла медсестра и с улыбкой наблюдала за ней.

— Вы так сладко спали, не хотела вас будить. Но вчера вечером вы попросили меня вас разбудить как можно раньше, — с заботой сказала веснушчатая девушка и помогла Марии подняться с узкого диванчика.

— Будь добра, принеси кофе. Иначе мне не суждено проснуться, — слабым охрипшим голосом произнесла та и сонными глазами стала водить из стороны в сторону, словно видела эту комнату впервые. — Какое сегодня число?

— Двадцатое декабря, миссис Аддерли, — улыбнулась медсестра и стала заваривать бодрящий напиток. — Почему вас это так интересует? Что-то должно произойти в этот день?

— Нет, — Мария поджала губы и взглянула на бумаги, которые она изучала вчера.

Сегодня очередная годовщина со дня смерти родителей Уильяма. Необходимо использовать это, чтобы выжать из молодого человека как можно больше информации о той трагедии.

Мария надела белый халат, расчесала свои светло-русые кудри, быстро умылась холодной водой, пытаясь отогнать остатки сна, после чего принялась за кофе, которое ей любезно подала медсестра.

— Ночью никаких происшествий не было? — исподлобья посмотрела на девушку Мария и сделала глоток горячего напитка.

— Одному пациенту стало плохо. Сильная рвота. Возможно, пищевое расстройство. Я рекомендовала санитарам пока его не кормить сильно калорийной пищей. Сейчас ему должны принести овсянку на воде. Никакого сахара, никакого молока и сливочного масла.

— А Уильям? Ты не заходила к нему?

— Он спал, вполне спокойно. Впервые ни разу не проснулся.

— Хорошо. Я добьюсь его скорой выписки, — Мария поставила пустую чашку на свой рабочий стол и тяжело вздохнула. — Его держат здесь на незаконных основаниях. Ему предъявили ложное обвинение в убийстве, а потом приписали стрельбу в полицейском участке.

— Стрельба в полицейском участке, миссис Аддерли? — удивленно взглянула на женщину медсестра.

— Весьма абсурдный случай, не так ли? Но этого было достаточно, чтобы вновь повесить на него старые грехи. Он лечился у Доктора Ломана, нашего небезызвестного хирурга и по совместительству блестящего психолога, но за последние несколько лет, фактически, не проходил никакого лечения и мог свободно покидать лечебницу, где, можно сказать, просто бесплатно жил.

— Почему же он не уехал оттуда? Ведь у него был шанс начать новую жизнь.

— Какой шанс? У него больше нет жизни. Вся его психика поломана за эти годы. Он того одиннадцатилетнего идеального мальчика, каким он был восемь лет назад, остался лишь призрак, не более того. Уильям обречен. Для него больше не существует реальности. Парень живет в прошлом. И переживает тот злосчастный день каждую ночь.

— Но если вы его выпишите, то что он будет делать потом? Куда пойдет? Ведь вы сами сказали, что у него больше нет жизни.

— Салли, — положила ей руку на плечо та и с улыбкой посмотрела в глаза. — Я взяла за него ответственность, и теперь я в ответе за его жизнь. Я хочу ему помочь, спасти от его демонов, которыми он окружен. После выписки я собираюсь его усыновить.