Еще никогда девушка не испытывала такого душевного подъема во время приготовления пищи. Ей казалось, что этим она способна заниматься целую вечность, если рядом будет такой же человек, как и Эрван. Они едва ли не вместе смешали содержимое яиц в большой глубокой тарелке, накрошили в эту желтую жижу мелко нарезанную ветчину, которая невероятно вкусно пахла и так и просилась в рот. И все это великолепие они осторожно вылили на предварительно разогретую сковороду, смазанную растительным маслом.

— Какой запах, — восхитилась Татьяна. — Давно не ела ничего подобного.

— Шутишь? Это же самое аппетитное блюдо на свете, — с удивлением уставился на нее Эрван. — Выходи за меня замуж, и я буду готовить тебе это чудо каждый день.

— Я согласна, — засмеялась та и стала нарезать вымытую зелень. — У нас в семье никогда никто не готовил что-то сообща. Мы даже за стол не садились вместе, каждый ел в одиночестве. Бывали редкие исключения, но даже их невозможно было назвать семейным застольем. Мне так этого не хватало.

— Даже с вашим парнем вы не обедали вместе?

Татьяна задумчиво прикусила нижнюю губу и грустно посмотрела в сторону.

— Крис с самого начала намекнул мне, что я никогда не стану частью его большой семьи. Его отец был довольно влиятельным человеком. Но он считал, что я стану причиной бед в их кругах. Ведь многие были в курсе, что мой папа вот-вот станет банкротом. А вряд ли кто-то захочет платить за него деньги. Может быть поэтому мы и расстались с Крисом. Да, он любил меня, уделял много внимания. Но мне казалось это все слишком наигранным, детским, несерьезным. Мне было двадцать три года, я уже считалась взрослой женщиной, которая обязана нарожать детей и содержать семейный очаг. А он же являлся вечным детенышем своих родителей, который не осмелится и слова поперек им вставить. Жалкий трус.

— Ты кажешься такой невинной, — Эрван взял из ее рук доску для резки, на которой лежала подготовленная для их будущего блюда зелень. — Мне даже казалось, что ты еще девственница.

— Девственница? — вскинула брови та. — Неужели по моему виду можно такое подумать?

— Ты слишком скромна, как мне показалось. Необходимо более решительно обходиться с мужчинами, иначе они будут бояться тебя, считать, что ты их отвергнешь.

— Секса у меня не было уже давно, с этим я соглашусь. Просто я не из тех, кто ложится в постель к первому встречному. Не хочу быть своей матерью.

— А что с ней не так? — Эрван деревянной лопаткой распределил зелень по всей поверхности готовящегося омлета.

— Мой отец был ее пятым по счету мужем. До этого у нее в мужьях числилось еще несколько богатых «папочек», которые осыпали ее золотом с ног до головы. Но она старела, и эти пожилые бизнесмены искали более молоденьких кукол для своих сексуальных развлечений. Ты не представляешь, какими вещами она с ними занималась в постели.

— Какими, например?

— Ну… — протянула та и смущенно засмеялась. — Например, трахала их страпоном.

— О-хо-хо, — широко распахнул свои глаза от удивления тот. — Твоя мама действительно завидная любовница. Теперь понятно, почему у нее было столько мужчин. Только странно, что от нее отказывались любовники.

— Знаешь, я даже не хочу думать, что у нее происходит с личной жизнью. Она редко ночует дома. Вчера вообще вернулась под вечер и утром умудрилась сделать мне замечание. Видите ли, ей не понравилось, что я провожу слишком много времени с парнями. Хотя она меняет сексуальных партнеров, как перчатки. Я не осуждаю ее, у каждого есть право выбора. Просто не хочу, чтобы хоть кто-то узнал о подобном образе жизни моей матери.

— Возможно, она ищет того самого. Просто не может определиться, — сделал предположение тот, но сразу же понял, что смолол чепуху.

— Она влюблена в себя. Ей нужны только деньги. Сейчас она старая, морщинистая кошелка, которая никому не нужна. Рано или поздно ее бизнес рухнет. Но я не хочу в этом участвовать. Пусть живет сама по себе. Моим воспитанием, в основном, занимался отец. Он дал мне цель и проложил путь в жизни. Его советам и буду следовать. У меня лишь осталась обида, что он бросил меня в трудной жизненной ситуации совершенно одну. И эту обиду не замаскируют даже самые светлые воспоминания… Ты понимаешь?

— Да. Я тебя понимаю, как никто другой, — вздохнул тот и перевернул омлет на другую сторону. — У тебя был хороший отец. И тебе следует им гордиться.

Через пару минут их совместный завтрак был готов. Они аккуратно разделили омлет на две равные части, положили их в тарелки, немного добавили томатного соуса и принялись трапезничать.

— Великолепно! — проглотила один кусочек Татьяна, который случайно обжег ее язык. — Только горячо. Ай!

— Не торопись, — улыбнулся Эрван и передвинул свой стул поближе к девушке. — Кушать надо медленно, чтобы ощутить все вкусовые качества блюда.

— Так? — девушка положила в рот еще один кусочек и стала жевать настолько медленно, что еда успела пропитаться слюной едва ли не полностью.

— Немного побыстрее, — усмехнулся тот и положил в рот довольно большой кусок, после чего начал перемалывать пищу зубами с невероятной быстротой, при этом парень в упор смотрел на Татьяну и слегка скосил глаза.

— Эрван, прекрати! — слегка толкнула его в грудь та и весело засмеялась. — Мы так никогда не доедим этот омлет.

— Кстати, завтра состоится маскарад. Ты все еще ходишь пойти на него со мной?

— Да, я помню. Сегодня утром я смотрела афишу. Оказывается, маскарад будет проходить не на открытом воздухе, а в каком-то особняке на окраине города. Но событие обещает быть торжественным.

— Если в особняке, то вряд ли меня туда пустят в таком виде, — критично оглядел себя тот и смущенно улыбнулся.

— Не беспокойся об этом. Тебе необходимо развеяться, а то ты выглядишь слишком болезненно. Для хороших людей ничего не жалко. Одна я бы туда ни за что не пошла. А с тобой с большим удовольствием. Нужно лишь подготовиться.

— Завтра моя смена заканчивается примерно в шесть вечера. Думаю, мы успеем добраться туда вовремя.

— Мероприятие начнется только в одиннадцать, так что времени у нас будет предостаточно. Но купить одежду желательно сегодня. Думаю, через час дождь закончится, и мы сможем спокойно пройтись по магазинам.

— Что ты. Не надо ничего покупать, — чуть было не подавился омлетом тот. — Я найду деньги.

— Заткнись, Эрван. Мы сделаем из тебя завидного жениха, и это не обсуждается, — ущипнула его за щеку та и вновь вернулась к еде, поглядывая на молодого человека с довольной улыбкой.

***

Через час дождь так и не стих, а лишь усилился. Стены, в буквальном смысле, содрогались от барабанной дроби. Молнии сверкали настолько часто, что Татьяне пришлось закрыть все окна шторами. Убрав все со стола и вымыв посуду вместе с Эрваном, они взяли с собой играющее радио и направились на второй этаж. Оба поняли, что невероятно сильно замерзли, так как температура воздуха из-за долгого отсутствия солнца существенно понизилась в каждой комнате. Поэтому им пришлось согревать себя под теплым одеялом. Татьяна поставила радио на подоконник и с молодым человеком плюхнулась на кровать, в которой они укутали себя несколькими пледами, но даже это не особо помогло им хотя бы немного согреться.

— Скажи мне, почему зима наступила в сентябре? — дрожащим голосом спросила Татьяна, глядя на Эрвана, который выглядел ничуть не лучше, чем она.

— Санта Клаус решил раньше времени заехать к нам с подарками, — улыбнулся парень. — Мы часто мерзли с Джорджем здесь. Здание довольно старое, в стенах много щелей. Не представляю, как мы будем здесь зимой. Надо делать капитальный ремонт. Мастерская много лет стояла без хозяина. Иногда я боюсь, что где-нибудь замкнет проводку.

— Вы могли бы продать это место за довольно хорошие деньги, мастерская стоит недалеко от центра города, в людном районе.

— Джордж ни за что не продаст это место. Он прожил здесь большую часть своего детства. Здесь жили его родители, здесь они умерли. Джордж рассказывал, что тело матери пролежало в мастерской четыре дня, так как не было денег на похороны, ему пришлось работать по шестнадцать часов каждый день, чтобы хоть что-то заработать. Эта женщина лежала на этой самой кровати, — глаза Эрвана хищно блеснули, и он со зловещей улыбкой наблюдал за реакцией Татьяны.