А вот мимо них пронесся Антонин Долохов, в кой-то веки гладко выбритый, который, мастерски танцуя, увлеченно рассказывал что-то смеющейся Гермионе, зардевшейся не то от танцев, не то от смеха. Они первыми выпали из круга танцующих и отошли прочь, продолжая болтать на заинтересовавшую их тему. Скользнувший в том же направлении Рон вскоре тоже был в втянут в беседу и заговорил с мужчиной с не меньшим жаром.
Мимо с кузиной Эйвери скользнул Невилл, потом на глаза попался Чарли Уизли с незнакомым Гарри мужчиной, а за ними Руквуд с одетой в традиционное китайское платье Чжоу Чанг и Майкл Корнер с леди Мальсибер.
Трио экс-охотниц Гриффиндора — Белл, Спиннет и смуглая красотка Джонсон — поймали себе в качестве партнеров Пьюси, Забини и Флинта. Последний мало походил на первых двух красавчиков, но, кажется, девушкам было наплевать — главное, что танцевать с высоким парнем было куда удобней, поэтому они не стеснялись меняться партнерами. Женская дружба — это страшно.
Взгляд зацепился за тех, кто танцевать открывающий бал вальс не стал вовсе — эксцентричная пара близнецов Уизли водила хоровод вокруг пунцовой Паркинсон, а сестры Патил танцевали что-то явно индийское перед Драко Малфоем, не давая ему пройти дальше и спасти подругу от двух шутников.
— Ты что-то добавил в напитки? — тихонько поинтересовался Гарри, чуть удобней перекладывая руку на чужом плече. Том, до этого смотревший только на Гарри, перехватил его озабоченный взгляд и на всякий случай огляделся.
— Некоторые напитки и так алкогольные, — Риддл качнул головой. — Вся магия сегодняшнего вечера — в украшениях. Они поднимают настроение и снимают тревоги. Немного умиротворяющего бальзама в напитках, это правда, но не полноценная доза. Просто чем больше выпьешь, тем меньше шансов, что пойдешь спьяну запускать файерболы в небо, нарушая Статут, — Том лукаво улыбнулся. — Я подумал, что предпочту провести этот вечер с тобой, чем буду каждую минуту тормозить этих безбашенных великовозрастных хулиганов. Нотт с Долоховым однажды невесть откуда притащили дракона, а потом не могли вспомнить, что и сколько пили, где они взяли дракона и где еще успели наследить. На утро Пророк печатал о неизвестных магах, которые проникли в гоблинские подземные колонии, разрушили питомник и ушли в никуда. Дракона к тому времени удалось переправить в Шотландию, но если бы я не поторопился, зеленошкурые сняли бы шкуру с нас самих, — Том усмехнулся, видя потрясенный взгляд Поттера. — То, как шалили твои отцы, работая в Аврорате — просто цветочки на фоне выходок моих детишек.
— Я иногда поражаюсь тому, что двадцать лет назад вся Англия боялась даже подумать о тебе лишний раз, чтобы не дай Мерлин не привлечь твоего внимания, — танец закончился и Гарри со смешком потянул его за руку прочь, к столам с едой, где эльфы усадили их на положенные места. — И часто вам приходилось покрывать дела других Пожирателей чтобы сохранить репутацию?
— Достаточно часто, — сознался мужчина, пожав плечами. — У страха глаза велики — многие рассказы чудовищно додуманы. Там, где резвились двое, газеты писали, что нас было два десятка. Обрати внимание — даже происшествие с тобой было додумано так детально, словно половина Англии со свечами стояла у нас над душой.
— А ведь верно, — Гарри улыбнулся и только теперь заметил, что держит Риддла за руку. Однако отнять руку ему не дали — Том сжал пальцы, глядя куда-то в сторону, едва почувствовал сопротивление. Поттер тихо рассмеялся навязчиво-ненавязчивому вниманию и пододвинул стул ближе, пристраивая голову на плечо мужчины, сдувая с лица выбившуюся из хвоста прядь. Волосы отрасли настолько, что даже он сам теперь думал о том, чтобы подстричься, но Том и Кричер убеждали его, что длинные волосы ему крайне идут. Гарри был согласен только с тем, что они не топорщатся, как метелка.
— Гарри, — негромко позвал его Том. — Как ты относишься к партнерству между двумя мужчинами?
На лице Тома застыла маска вежливого ожидания. Поттер удивленно моргнул, понимая, что явно что-то пропустил — мужчина боялся ответа, не хотел давить, защищался почти неосознанно. Отстранялся.
Так… похоже на Тома.
Парень автоматически прикоснулся к теплой цепочке у себя на шее, нащупал под рубашкой некрупный каплеобразный камень в оправе. У него на груди лежало второе сердце Тома, прижимаясь к коже. Это не был его выбор — получить эту вещь. Но у него был выбор, носить ли ее.
Он носил.
Давно ли он догадывался о том, что чувствует не только благодарность за защиту, кров и семью? Давно ли он понял, что под уютом и заботой мужчина прячет настоящий огонь? Что вся эта покорность Темного Лорда, его зачарованность, долгие взгляды и объятия, все их посиделки и совместные занятия, тренировочные дуэли, стали самыми счастливыми воспоминаниями юноши? Что их связь, тот кусочек души мужчины в его теле — для него нечто крайне важное, чего очень не хватало после потери?
Знал бы Том, сколько раз Гарри зажимал ночью свой рот, чтобы, проснувшись на пике очередного сладкого сна, не разбудить соседа. Чтобы не рыдать от горького разочарования, когда он понимал — теплое тело за его спиной, держащее его в объятиях, пахнущее чем-то сладким, не то магловским гелем, не то еще чем, знать не знает о том, какие вещи снятся подростку, после крадущемуся в ванну под душ, палочкой очищающего белье и заканчивающего в своей голове то, что привиделось, уже стоя под теплыми струями душа. Он и отстранился в свое время лишь ради того, чтобы не опозориться. Чтобы не тешить себя несбыточным.
Кажется, он молчал слишком долго. Плечи Тома закаменели, потом он рывком вырвал руку и круто поднялся со стула, шипя, что, какой же он идиот, так не вовремя начинать этот разговор, ничего даже не зная о…
— Том! — Гарри пришлось догонять его в темпе, чтобы не потерять из виду. Маленькая драма двух хозяев осталась почти незамеченной веселящимися гостями. А Поттер торопился догнать Риддла, и даже не заметил края одного из ковров…
Том обернулся и поймал его в падении почти инстинктивно. Они замерли у края танцующего круга — заканчивался очередной танец. Нелепо согнувшийся Гарри, с умоляющим выражением лица задравший голову, чтобы поймать чужой взгляд. Оцепеневший от неожиданной близости Том, держащий тонкие запястья в руках.
Прямо момент из Ревизора, только у них — еще более неловкий и глубоко личный.
Гарри уже не мальчик, билось в голове мужчины. Гарри нельзя заставить тебя любить. Гарри не надо ни к чему принуждать. Если Гарри не по душе мужчины — отойди в сторону не мешайся ему. И даже не думай мстить. Даже если это будет Уиз…
— Том, — умоляюще позвал его Гарри. — Ты делаешь мне больно.
Риддл вспомнил, что продолжает сжимать чужие запястья и не дает парню разогнуться. И на них уже все смотрят — даже музыка почему-то стихла.
— Прости, — он заставил себя улыбнуться и отпустил чужие руки. — Потанцуем еще немного?
Открывший было рот, чтобы дать ответ, Гарри закрыл его обратно и посмотрел укоризненно, но чтобы сгладить неловкость, повисшую в воздухе, отшутился:
— Если только ты не боишься, что я выпил больше, чем положено для любого танца в вертикальном положении.
Уже подпившие гости в большинстве своем рассмеялись. Особенно одобрил шутку заржавший из угла Долохов, отпустивший закономерную остроту, что Поттеру нежеланным быть не грозит, а танцы в горизонтальном положении ничуть не хуже. Гарри вспыхнул, как уголек, поняв пошляцкий посыл, а Антонину отвесил подзатыльник Джагсон, закативший глаза и уверенно процедивший, что мальчик ничего такого не имел в виду, Тони, веди себя прилично, тут дамы.
Том, неожиданно для себя, тоже прыснул.
— В одном Тони прав — с тобой я готов танцевать хоть вниз головой, — усмехнулся Риддл, и церемониально предложил Гарри руку. Поттер улыбнулся так тепло, что и снег на улице растаял бы, и руку принял.
Очередной танец они открывали вместе.
— Том, — начал Гарри свои поползновения где-то в середине танца. — Про партнерство, — Риддл мгновенно прикипел к нему внимательным взглядом, Гарри даже воздухом подавился. На миг ему показалось, что на макушке у мужчины мелькнули вставшие по стойке уши. — Я не против, если ты про себя, — прав был Снейп, с риторикой у парня в такие моменты начиналась беда. Гарри сделал глубокий вдох, как перед прыжком в воду. — В смысле. Если ты захочешь… со мной… я буду рад, — он нервно облизал губы, враз пересохшие, и даже не заметил, что они остановились посреди зала. Мир прекратил существовать — остались только их лица. Надежда, плещущаяся в двух парах глаз, а вместе с ними страх и неверие, неуверенность. Столько всего личного мелькало за доли секунд и пропадало.
