— Теперь ты понимаешь, почему я сам никогда не спал со змеей и тебе не давал ее баловать?

Гарри, подумав немного, смущенно покраснел. За два года совместной жизни с Томом он несколько раз порывался допустить змею к купанию в горячей воде вместе с собой, но Том, имевший с рептилией магическую связь, тормозил его еще на том этапе, когда Гарри открывал змее дверь в купальню и шел раздеваться. Теперь становилось ясно, от чего — Нагайна изнывала по человеческому телу уже тогда и явно любила подсматривать. От лучшего шпиона иного и не ожидаешь, но Том помог Гарри сохранить стыдливость и возможность смотреть в темные глаза проклятой без желания умереть от смущения.

Возможности ходить и наличию ног вообще Наги радовалась, как русалочка из сказки, а то, что еще и имелась возможность трещать не прекращая, радовало ее совершенно безмерно.

К счастью, вскоре Том отправил ее к Люциусу — делать документы и учиться быть хорошим секретарем. Гарри вздохнул спокойней. У него на языке уже начали формироваться мозоли от постоянного общения.

Потом Том в одиночку провел правильный ритуал создания крестражей. Никаких изменений во внешности и психике, никаких убийств — только приятно цельная сила окутывала мага, заставляя его тяжело, но удовлетворенно вдыхать, лежа на родовом алтаре и наконец-то принимая все, что ему могли предложить поколения предков — титул, силу, знания. Почему-то он не догадался вот так полежать после объединения души — может, получил бы все причитающееся ему куда раньше.

Три якоря, он сделал их ровно три, в самых обычных, нейтральных поделках, заказанных у гоблинов. Кольцо, медальон, серьга — самым верным своим людям он доверил неуязвимые предметы, более не страшась смерти, не ощущая паранойи. Только замирало дыхание всякий раз, когда он видел, как стекает цепочка медальона по тонкой шее Гарри, и почти ощущал жар его тела, согревающий зачарованную подвеску.

Спустя несколько недель, умевший имитировать, любивший головой всю жизнь Том Риддл, понял, что ставшая единой душа позволила ему избавиться от проклятья Амортенции, которой воспользовалась его мать, чтобы соблазнить магла по имени Томас Риддл (старший). Началось все, разумеется, раньше, наверное еще после дневника. Но теперь он узнал, что значит задыхаться от чувств.

Теперь он точно мог сказать, что безобразно сильно влюблен и нежно привязан к Гарри. Нагайна, пронюхав об этом, когда он заглянул к Люциусу, хохотала до упаду, плюнув на все, чему ее научили в этом доме. Том с милой улыбкой приказал Малфоям ужесточить тренировки и увеличить нагрузки.

Бывшая проклятая после этого прислала ему письмом дохлую мышь, намекая на глубокую обиду. Том мрачно посмеялся.

Зрение Гарри они восстановили вообще словно бы мимоходом, точно так же, как пережили пересдачу СОВ и сдачу Жаба, и разобрали всю мутную историю с Пророчеством, которое им так старательно навязывали.

Все это в завертевшейся кутерьме стало настолько не важно, что даже в голове практически не отложилось.

Комментарий к Гриммо 12, крестражи и Наги

Поздравляю всех с началом новой недели.

Да, это сарказм. Сам я не рад каждому новому дню - с одной стороны я приближаюсь к выздоровлению, с другой количество моих долгов на учебе растет и дедлайн становится более безжалостным. Мне очень, очень, очень много надо будет сделать и некогда будет заниматься написанием чего-то более литературного, чем курсач.

(напишите его за меня т^т)

Хотя больше меня пугают конспекты и мои головокружения с:

(спосите)

========== Синица в чужой руке ==========

Снова Гонт-мэнор, снова бескрайние снега, белое покрывало зимы, укрывшее окрестности. Снова они вдвоем, не считая домовиков, проводят вечера в беседах под глинтвейн, иногда неосознанно поглаживая некрупную вязку подарочных свитеров с оленями и остролистами. Парных свитеров.

И что для одного лишь забота и обещание чего-то неизвестного, неизведанного, и ничего больше, то для другого — бескрайнее чувство, которое так сложно выразить.

Каждый думал о том, что ему ближе. Каждый утешал и успокаивал себя, как мог.

Они собрали всех на рождественском вечере во время йольских праздников.

В давно не видевшем балов и званных вечеров роскошном большом зале они стояли рядом, встречая прибывающих гостей. Для кого-то, знающего, — хозяин и «хозяйка» вечера. Для самой «хозяйки» это было всего лишь частью получения собственного опыта. Ведь… Он просто Гарри, который помогал Тому впервые организовать праздник в этом доме. Всего-то рассчитал количество продуктов, посоветовался касательно традиционного меню и допустимых отклонений с леди Малфой и леди Блэк, подсчитал траты на украшение дома. Том ведь таким заниматься не станет.

Для гостей он уже был одной ногой леди Гонт, но портить сюрприз никто не хотел. Заявление намерений уже прозвучало. Для демонстративно спокойного Риддла пути назад не было. Дальше оставалось только преподнести кольцо и объявить о помолвке.

Желания мужчины аристократия читала как бы между строк, учитывала и безмолвно, охотно и не очень, расступалась перед его волей.

Зал был полон, все места за праздничным столом были заняты. Ужин проходил невероятно шумно.

Народу было даже больше, чем на приснопамятном приеме в Министерстве. Гаранты впервые вместе принимали гостей, и для вареных офисных клерков, не ощущающих тонкостей жизни аристократов, это было сродни корпоративу. Никто не ждал ничего сверхъестественного. Маги пили, старались показать себя и не опозориться, демонстрировали хорошие и не очень манеры. Все замечалось и учитывалось. Все были спокойны.

Кроме них.

Орден Вальбургиевых Рыцарей.

Армия Поттера.

Две группы, что выбрали противоположные концы бального зала, поглядывая настороженно друг на друга. Не было угроз и опасливой хватки на волшебной палочке. Но были неразрешенные вопросы, витающие в воздухе.

Переглянувшиеся хозяева вечера обменялись парой шипящих реплик. И разошлись в стороны.

А потом в течении пятнадцати минут девушки и юноши неожиданно обнаружили себя партнерами для танцев уже не столь молодых магов и ведьм прошлого поколения. Одна только пара Люциуса Малфоя с Луной Лавгуд чего стоила.

Раньше, чем все опомнились, зазвучала музыка и вечер слияния двух сил был начат.

Гарри был сильно удивлен, когда Том не дал ему пригласить Нарциссу Малфой, дернув на себя. Они танцевали друг с другом, но среди кружащихся вокруг пар, они выглядели вполне уместно — одетый в дорогой, но со вкусом сшитый фрак, Гарри. Не расставшийся с парадной мантией и на этот вечер, выросший в совсем другой эпохе, Том.

Рудольфус кружил Джинни Уизли, и то ли девушка сама по себе приобрела некоторый аристократический лоск, то ли просто в руках мужчины она выглядела настоящей феей, а может вмешалась какие чары, но окружающие невольно скашивали взгляд на всплеск рыжего пламени в элегантном платье, объятый чернотой костюма партнера.

Его брат, Рабастан Лестрейндж, выкрал из ласковых рук Билла Уизли Флер, бывшую Делакур, и та серебряной искрой кружила по залу, используя вейловское очарование без колебаний, блистая, заставляя желать себя. Судя по лицу мужчины, он не был исключением, и был ослеплен жемчужной красотой француженки не менее, чем все остальные.

Гарри, танцуя рядом, был удивлён только тем, что на него и Тома вейловское очарование не действовало, хотя многие мужчины, не ставшие танцевать, не могли отвести от нее взгляда. Возможно, небольшой аккуратный животик, выдающий интересное положение ведьмы, помог той привлечь внимание и многих старших женщин.

Беременность среди чистокровных от года к году становилась все более важным событием. Уизли, не смотря на свои странности, тоже были чистокровными и на зависть всем плодовитыми. Не было сомнений, что под платьем у Флер несколько килограмм защитных амулетов и мелкая рунная вышивка. Но двигалась она на зависть многим легко и непринужденно, словно не обремененная бесценным грузом.