— Я не заметил, как ты из мальчика вырос в юношу, а из юноши — в мужчину, — вздохнул Том. — В очень умного мужчину, надо признать, который сегодня спорил, о чудо, сразу с двумя Малфоями, а это, поверь мне, непросто. Мне в спорах с Люциусом и Абраксасом помогал авторитет, что помогало тебе — я так и не понял, но это было действительно впечатляюще. Вы все учли, — он запрокинул голову, глядя в темное небо, где сияли искорки звезд.
— У меня были два абсолютно честно подумавших, какой жизни они хотят, представителя разных классов, — пожал плечами парень. — Нужно было уравнять их или же отказать и тому, и другому, и выбрать что-то свое. Я за эти два года успел подумать о том, каким должен быть магический мир. Сам подумал, а не послушался кого-то. Трудная была задачка, — Гарри посмеивался и Том не мог не последовать за ним. Дикое, наверное, зрелище для обывателя — смеющиеся над общей шуткой лорды Тьмы и Света. — Оказалось, что я о стольких вещах не знал. И самое забавное — мне их показал маг, который прежде пытался меня убить, с которым меня стравливали и науськивали. Я, кстати, так и не понял, почему, если не брать в расчет то проклятое Пророчество, которое даже ты предпочел в итоге проигнорировать и действовать по уму, — Поттер нахмурился.
— Можем как-нибудь подумать вместе. Ты уже почти год как совершеннолетний, а хорошего Огденского так и не попробовал, — Томас усмехнулся. — Брось свои дела на завтрашний день, мне нужна будет небольшая помощь в поисковом ритуале. Раскрою тебе небольшой секрет моего бессмертия и постигшего меня в свое время безумия, — с усмешкой подсластил пилюлю Том, обратив внимание, как изумленно расширились глаза Поттера, как он вскинул брови. — Заодно мне интересно, получится ли у страшного и ужасного лорда Тьмы и Судеб избавить великого Гарри Поттера от его ужасных, уже давно устаревших очков. Насколько я помню по нашим беседам, маги твои глаза не смотрели, а ведь среди сознательных ты никого в очках не увидишь, если у них очки не снабжены специальными стеклами, которые проще носить самому, чем накладывать заклинания на глаза.
— Дамблдор и МакГонагалл, — само собой вырвалось у Поттера. — И Перси Уизли.
— Отличный пример специальных стекол для Мастеров Трансфигурации, предметов почти легендарных, — Темный Лорд кивнул и выпрямился. — Касательно Уизли — давай не будем припоминать о магах, которые не умеют приумножать деньги, — Том слегка поморщился. — Уже довольно поздно, а мне еще коротать одинокий вечер, — Риддл притворно вздохнул, даже руку к груди приложил для пущего эффекта. Поттер прыснул. — Вот ты смеешься, а я абсолютно не знаю, как теперь коротать вечер, если рассказывать интересные вещи больше некому.
— Если тебе так хочется провести со мной вечер, то просто пойдем со мной на Гриммо, — вздохнул Гарри, начиная продвигаться к выходу.
— Поттер, не недооценивай меня, — вкрадчиво отозвался Риддл, пропуская неизвестно чему улыбающегося парня вперед себя. — Я собираюсь провести с тобой остаток своей вечности, — он ухмыльнулся, испугав этим, а может быть своими последними словами парочку мявшихся тут же клерков. Наверное, они заняли балкон, на котором те планировали уединиться.
— Вполне могу в это поверить, — откликнулся Гарри. — Ты же на моих глазах из котла вылез. Ну и страшное было зрелище!
— Нестабильная форма в первые часы. Это хорошо еще, что я только с тобой решил подуэлировать тогда. И выложился магически так, что человеческая форма на три месяца дольше восстанавливалась, а колдовал бы, как давно хотелось…
— Ходил бы безносым до сих пор, — Риддл стрельнул в него раздраженным взглядом. — Что? Белая кожа, красные глаза и отсутствие волос на голове — это не так страшно, как ходить без носа.
— Поттер, ты наглец, — почти простонал Томас, тем не менее усмехаясь. Они шли к зоне для аппарации. — Северус, наверное, не просто так жаловался.
— Ему просто никогда не нравился мой отец, — отмахнулся парень.
— Зато он был влюблен до головокружения в твою мать, — тихо добавил Том, гадая, будет ли это открытием для его компаньона.
— Знаю, — Гарри махнул рукой, выбрав подходящее место и протягивая руку, чтобы задать им координаты.
— Не боишься того, что нас столько народу увидит аппарирующими вместе? — еще тише спросил Темный Лорд, не торопясь браться за протянутую ладонь. — В прошлый раз мы тоже так вместе уходили. А утром ты… сожалел и был сильно расстроен. Не боишься в этот раз? Я не готов утром видеть, как ты отгораживаешься от меня. Снова, — это «снова» прозвучало особенно мрачно.
Гарри опустил руку и тяжело вздохнул, обернулся, глядя на него несчастными глазами.
— В прошлый раз отсюда уходил Мальчик-Который-Выжил и приобнимающий его за плечи, делающий авансы Темный Лорд. В этот раз уходит вроде как Светлый Лорд, и пусть газетчики подумают еще, куда это я могу тебя вести — уж не собрался ли я убивать тебя, — Гарри позволил себе улыбнуться, но не сказать, чтобы получилась сильно веселая улыбка. — Кроме того. С того времени я действительно вырос, и как минимум — это не должно их заботить, то, чем мы будем заниматься. Никого вообще не должна беспокоить моя постель и кто именно там может бывать, — вторая часть фразы Тому уже совсем не понравилась. Он предпочел бы, чтобы в постели Поттера по-прежнему был только один постоялец — сам Поттер, ну и, может быть, он сам. Палочка как постоянный спутник не засчитывалась.
— Прости. Если ты уверен, то — направляй нас, — Том прервал повисшее напряженное молчание кашлем и протянул Гарри ладонь. Тот улыбнулся с видимым облегчением и взялся за нее, крепко сжимая в своей горячей ладони.
Больше не обращая на окружающих их людей никакого внимания, они аппарировали.
========== Гриммо 12, крестражи и Наги ==========
Площадь Гриммо мало переменилась за пятьдесят лет. Тесные домики в три этажа, мощеная кирпичом дорожка, высокие чугунные ворота. Блэки давно извели живую изгородь, но как часть защиты насадили в полисадник совсем других растений.
Розы-шептуны, которыми хвастался еще Сигнус, Риддл опознал с первого взгляда, едва увидев, как из лепестков формируется сначала личико, а потом и полностью фигурка. Красивая охранная магия, и, что не менее важно, действенная. Гарри, проходя мимо, погладил несколько бутонов, попутно окропив их кровью. Розы приветствовали его не вполне уверено, и это как-то кольнуло, привлекло внимание.
Следующей кровью была окроплена ручка двери и герб Блэков. Поттер привязывал дом на себя, подтверждал права хозяина. Том, идущий за ним, просто старался не мешаться под ногами.
Блэк-хаус был именно таким, каким Темный Лорд его и запомнил по своей молодости, когда он оставался погостить тут на зимние каникулы. Что-то скрипит, где-то кто-то скребется, и хорошо, если это всего-то мышь, плохо — если докси. Пропитанный тяжелой энергетикой коридор, головы эльфов, полумрак, шебуршащие, сонные портреты по стенам.
И нога тролля, о которую он ударился, и которая упала на пол с жутким грохотом. Поттер, уже успевший пройти до середины лестницы, резко обернулся, но ничего сказать не успел. Разошлись шторки на самой крупной картине, и знакомая до боли женщина прожгла Тома взглядом, открыла рот, чтобы высказаться… И не смогла выдавить ни слова. Том уже успел поднять на нее палочку, но никаких заклинаний так и не применил.
Так они и стояли, разглядывая друг друга. Вальбурга Блэк, постаревшая, растерявшая красоту юности, зрелая женщина с непослушными волосами, в тяжелом вдовьем платье. И он. Темный Лорд, перед которым она никогда не робела, но и не стремилась ему льстить.
— Не ожидала увидеть в своем доме таких легендарных личностей, милорд, — она откашлялась и визгливая хрипотца из ее голоса пропала. — А я-то думала, отчего крыс, предателей крови и грязнокровок сюда приходит все меньше. Добились своего? Начали со старого маразматика-маглолюбца Даблдора и щенка Поттера, а закончили остальной магической Англией? — старая ведьма и не думала делать перед ним книксены, и было видно, что она даже зла. Она ему даже доброго вечера не пожелала. Но он не рассердился — этой женщине он по-своему был должен.
