Беты тут еще не было.
Не спрашивайте меня, почему я начал дробить, если мог кинуть в вас тридцатью с лишним страницами, и тогда мне не придется говорить, что я просто не настолько добрый, чтобы убить вас единым куском, который в документе именно так и идет - части через звездочки :)
И - да, я все еще в больнице. Оказалось, что человеку с оперированным горлом тут питаться совершенно невозможно. Почти четыре дня я не ел вообще, потом сообразил, что если размочить печенье, его как-нибудь выйдет протолкнуть что получится в глотку. Но питаться мне детским питанием в идеале, причем еще некоторое, возможно солидное, время.
Я, конечно, не настаиваю. Но если меня захотят покормить - я буду очень счастлив.
Сбербанк: 4276 3800 1210 2294
Киви: +79031601181
Яндекс: money.yandex.ru/to/410014344101305
========== Уверенность ==========
Комментарий к Уверенность
После передышки положены кусочки побольше. В ворде эта часть выглядела, как что-то, чем можно убить, если распечатать. Фикбук же пытается втереть мне, что тут всего три страницы, но я ему не верю с тех пор, как его 15 страниц превратились в 32 по счетчику в шапке.
Итак. Касательно Ригель - тут я успел найти даже две-три-пять отсылок, пока лежал в больнице.
Есть Риддл. И есть Ригель - самая большая и яркая из голубых звезда. Бета Ориона.
Вы только прислушайтесь. Самая большая. Из. Голубых. Звезд. /луна/
Ассоциативный ряд на лицо. Вы улавливаете ширину и долготу моего замысла и коварства?
Плюс где-то там рядом Туманность Ведьмы - для меня это почти как неосознанный знак, что даже свою любовь Риддл держит поближе ко всему, что связано с магией.
Альфа Ориона - Бетельгейзе, про которую я очень люблю пошутить (типа, сверкал самодовольством, как Бетельгейзе)
А знаете, как называется Гамма Ориона?
Беллатрикс. “Воительница”. И это еще один плюс в копилочку моего ассоциативного ряда Ригель-Риддл.
— Устал? — Поттер оказался рядом уже под вечер, когда все представители сторон перемешались, а Риддл выскользнул на балкончик, чтобы немного проветриться и остыть. Стискивать весь вечер палочку в ножнах на бедре — так и судорогу можно заработать.
Том в ответ на заданный вопрос кивнул, чувствуя, что выпил больше, чем ему было нужно для просто укрощение напряжения. В голову лезла всякая чушь — от «вцепиться в Поттера и утащить его домой» до «встать на колени и умолять никуда не переезжать». То и другое наверняка выглядело бы полной глупостью в исполнении взрослого мужчины, но он все реже ощущал себя таким уж на самом деле взрослым, даже если десять минут назад он еще кого-то пытал со свойственным только взрослым упрямством.
Сознание все чаще двоилось и что-то внутри царапало, намекая, что он знает правильный ответ, в чем загадка подобного явления. Что надо лишь немного подумать и может быть вспомнить.
— Почему ты так хочешь уехать? — Том вздохнул и поймал непонимающе-удивленный взгляд. — Разве тебе плохо жилось в Гонт-мэноре? Разве нам вместе плохо жилось? — он ощущал обиду и потребность крушить что-нибудь. Поттер растерянно моргнул, но потом усмехнулся.
— Дело не в том, что мне плохо жилось, — Гарри встал рядом и тоже оперся на баллюстраду локтями. — Просто мне нужно будет остаться одному и сосредоточиться на материале для экзаменов, — и в ответ на удивленный взгляд, он пояснил: — Я пересдаю СОВ и замахнулся на сдачу ПАУК. Мне просто нужно будет быть там, где никого больше нет, иначе ничем нужным я заниматься не буду. Да и подумать следует. Многое навалилось — в том числе и наследство Блэков, как единственному носителю крови мужского пола, которого Сириус не забраковал.
— А как же юный Малфой? — поинтересовался мужчина.
— Слишком Малфой, по мнению последнего мужчины-Блэка, — Гарри пожал плечами. — Сириус хоть и был выжжен с древа, но это не изменило того, что он был последним Блэком, а последний — это власть почти абсолютная. Сейчас я могу сделать наследником, согласно с тем же завещанием, только внука Андромеды Блэк, и он мальчик, как того и требует кодекс Блэков. Плюс носитель дара, последний, — Поттер постарался улыбнуться, но вышло как-то болезненно. Чем больше он узнавал о происходившем последние два года, тем тяжелее было на душе, да и какие-никакие всплывающие живые родственники поднимали все новые вопросы. Например, почему его не забрали в детстве. Или почему Андромеда написала ему только этой весной, сообщив, что ее дочь, Тонкс, родила мальчика и они все — Меда, ее муж, знакомые Гарри Нимфадора и Римус, хотят, чтобы он был крестным новорожденного Теодора.
Гарри видел в этом только страх и желание позаботиться о судьбе ребенка таким образом, чтобы какая сторона ни оказалась в победителях, а Тедди Люпина-на-четверть-Блэка свара не затронула. Выжить ради ребенка последняя Блэк даже не планировала, но судьбу своей семьи была готова передать в чужие руки, которые по счастливой случайности были родственными. Гарри это так злило, что ответить сразу что-то вразумительное он не смог.
Том помнил тихую, совершенно мало походящую на истинную Блэк, Меду. Ее брак с маглорожденным наделал много шума. А ее дочь с супругом он отправил на Поцелуй еще пару месяцев назад. Супруга самой Меды, кажется, убили еще раньше. Тогда он совсем не помнил об их родстве с Гарри. Риддлу захотелось стукнуть себя по лбу, но жест выглядел бы совершенно несолидно, так что он удержал маску вежливого интереса.
— А что планируешь делать потом? — тему срочно требовалось сменить, а этот вопрос ему и вправду был интересен, потому что несмотря на то, что они долго обитали бок о бок — как давно это было! — о планах друг друга они ухитрялись не знать ничего. Их связь, так тщательно использованная когда-то, чтобы заглядывать Поттеру в голову, была как-то отброшена за ненадобностью и нежеланием причинять боль.
— Пока не знаю, — Гарри пожал плечами и улыбнулся. Это была какая-то обтекаемая улыбка, больше похожая на ту, которую как маску Риддл использовал в школе. Поттеру она была когда-то не свойственна.
Они все больше начинали походить друг на друга.
Об этом тоже следовало бы подумать.
— Но хоть заглядывать ради практики ты будешь? — Том улыбнулся. — Я боюсь представить, в каком состоянии лаборатории в доме Блэков.
Поттер задумался и кивнул. Дом на Гриммо он не проверял, а еще утром был соседом деловитого и нередко занятого Риддла, который, не боясь теперь перепугать людей, частенько отбывал по делам. Чаще всего — потому что занимался любимым делом — постигал магические тонкости, неподвластные простым магам.
Походило на своеобразный рабочий график — они вместе завтракали, читали Пророк, с тревогой или облегчением следя за новостями. Потом Том уходил, Гарри занимался, а вечером старший волшебник проверял его успехи, и они могли поговорить о чем-нибудь интересном. Как обычные соседи.
— Иногда мне кажется, что это так давно было, — протянул он спустя пару минут. Теперь настало время Томаса непонимающе моргать. — Наша вражда, — Гарри улыбался и смотрел вдаль.
Лондон раскинулся перед ними, уже почти охваченный темнотой. В уже лет пятьдесят как не новом доме напротив горели все окна. Люди жили и наверняка даже не подозревали, что рядом с ними имеется здание, полное волшебников. Или, может быть, что Министерство озаботилось, чтобы вокруг жили волшебники. Прекрасный, наверное, вид был бы с крыш, если бы накинуть маглоотталкивающий купол. Наверняка кто-то не постеснялся бы летать тут на метлах, а совы, которые и без того летали сотнями, совсем сошли бы с ума.
— Уже больше двух лет прошло, — согласился Том. — Знаешь, если Вальбурга с остальными прогрызут тебе мозги — возвращайся ко мне. Для меня одного с домовиками Гонт-мэнор слишком большой, — он усмехнулся и развернулся, опершись о перила поясницей, поглядывая на Поттера внимательным взглядом. — Я так привык, что ты рядом, что, кажется, совершил ужасную ошибку, — задумчиво выдал он.
— Какую? — Гарри наклонил голову, поглядывая на него из-за отросшей челки. Волосы он отращивал уже давно, но сегодня кто-то помог ему уложить их и с виду прилично собрать в хвост с помощью ленты.
