Может быть, потому, что идиотом не выглядел Дени Вийон? Несмотря на пышные юбки и стянутые лентой светлые кудри, несмотря на мушку на левой щеке и напомаженные яркие губы.

— Не смей слизывать мою парижскую помаду, разбойник! — прикрикнула на Дени мадам Рози, огрев его веером по плечу, а тот со смехом протянул:

— Вкусно же!

И опять облизнулся, а Морис так и вздрогнул.

Дени Вийон, по правде говоря, выглядел, как самый что ни на есть сладостный смертный грех, и всё, чего горячо желал Морис, глядя на него, как в зеркало, — чтобы их обоих сейчас увидел Говард Грэм.

Увидит, если их не прикончат до этого, подумал Морис и глубоко вздохнул, пытаясь взять себя в руки. Даже развесёлые девицы, уставившиеся на них, наконец-то перестали прыскать и кудахтать и притихли.

— Excellent! Отлично, — довольным басом заметила мадам Рози, пристукнув по ковру своей тростью. — Вам не хватает только ножей и пистолетов под этими юбчонками, так прихватите же их! И не забудьте, о чём я вас предупреждала: завлекайте этих ослов, кокетничайте с ними, стройте глазки, но не позволяйте им распускать руки! На это у них будут настоящие девицы… Ну что ты испугался, дурачок? — почти ласково проворчала она, глянув на Мориса, который почувствовал, что бледнеет под своими румянами.

— Я не… не умею всего этого делать, — запинаясь, в панике признался он.

— Mon Dieu, ты что, никогда не видел женских ужимок, парень? — Дени недоумённо вскинул брови и тут же присвистнул: — Дьявольщина, я понял. Ты не видел. Тогда будешь смотреть на Перль, на Жозефину… ну, и на меня, ventrebleu!

Подмигнув опешившему Морису, он подоткнул подол юбки и ловко забрался в повозку, запряжённую двумя смирными пегими лошадьми. На дне её уже перекатывались оплетённые бутыли с вином. — А нету ли там винца без твоего зелья, а, матушка Рози? — деловито поинтересовался он, подобрав одну бутыль. — Чтобы нам самим можно было выпить чуток — для храбрости?

— Нету, — отрезала старуха. — Храбрости вам и так не занимать. Если бы я скинула со своих дряхлых плеч хотя бы лет тридцать, сама бы отправилась с вами выручать вашего капитана. Говард Грэм! Я наслышана о нём!

— Он заплатит вам за всё, что вы для него сделали. Как только выберется из тюрьмы, — твёрдо пообещал Морис, тоже усаживаясь в повозку.

Мадам Рози коротко рассмеялась своим низким каркающим смехом:

— Я получила своё удовольствие, наряжая вас, милашки! Это и есть моя плата.

…— Не думай ни о чём лишнем, — серьёзно посоветовал Морису Дени, подгоняя лошадей, и без того резво бежавших по каменистой дороге к форту. Притихшие девицы молча посматривали то на него, то на Мориса. — Всё получится как надо, клянусь Мадонной. Думай только о том, как твой капитан тебя задразнит, увидев в этаком наряде.

— Пусть дразнит, — пробормотал Морис, в очередной раз покраснев до ушей, но не от стыда, а от того, что живо представил себе, как Грэм задирает на нём все эти юбки своей загорелой лапищей. Но грешное это видение его и вправду немного подбодрило.

— А вы зачем согласились нам помогать? — неожиданно для себя спросил он у рыженькой Перль, усевшейся к нему чуть ли не на колени — так тесно было в повозке. — Это же опасно!

— Мадам велела, — поведя круглым плечом, живо ответила та и повернула к Морису своё веснушчатое голубоглазое личико. — И потом… это же весело!

Вторая девица, Жозефина, согласно хихикнула и пропела, мечтательно улыбаясь:

— Да и как не помочь влюблённым, которых жестоко разлучили!

— Влю… — Морис поперхнулся и закашлялся, а Дени опять беспечно рассмеялся, подгоняя лошадей.

Морису показалось, что тяжёлые, окованные железом ворота форта Пуэрто-де-ла-Круз как-то слишком быстро приблизились. Хотя солнце уже склонилось к горизонту, когда повозка миновала горбатый бревенчатый мостик перед крепостью.

— Тпр-р-р!

Дени натянул вожжи и не спеша выпрямился на козлах во весь рост. Уперся кулаками в бока и задорно прокричал, запрокинув голову к столпившимся на высокой стене часовым:

— Гостей принимаете, les gars?

«Les gars» принимали гостей, да ещё как! Мадам Рози рассчитала верно. Изголодавшиеся по женской ласке солдаты впустили четырёх весёлых девиц в крепость без малейших колебаний и с превеликой радостью. Грузный комендант по имени Джоффри Эндрюс, так трясся от этой радости, что Морис всерьёз забеспокоился, не хватит ли удар этого сластолюбца. В просторной трапезной проворно накрыли столы, и вино мадам Рози полилось в стаканы и глиняные кружки под солёные солдатские шуточки.

Морис, подхваченный вихрем всеобщего лихорадочного веселья, в точности копировал повадки девиц и шалопая Дени, который вертелся, мило надувал накрашенные губы и стрелял зелёными глазами во все стороны. Жозефина и Перль, как и было договорено, вовсю позволяли себя тискать и щупать, а Дени кокетливо, но увесисто шлёпал ладонью в перчатке по тянувшимся к нему рукам. Морис делал ровно то же самое и не мог дождаться, когда же на распалившихся солдат подействует сонное снадобье старой ведьмы.

— Терпи! — шепнул Дени ему на ухо, притянув к себе за локоть, и озорно сверкнул глазами. Он явно наслаждался каждой минутой этого дурацкого балагана.

Наконец на грубо сколоченную столешницу со стуком склонилась непутёвая башка одного из вояк, и вскоре с каждого угла стола, с каждой скамьи понёсся сочный заливистый храп.

Морис едва не перекрестился от нахлынувшего облегчения.

Дени враз перестал хихикать и вертеться, как и девицы, резво спорхнувшие с колен уснувших солдат. Подобрав свои юбки и небрежно заткнув их за пояс, Дени мгновенно извлёк из-под них пистолет и кинжал и медленно обошёл скамьи по кругу. Добравшись до коменданта Эндрюса, так сладко раскинувшегося на обшарпанной столешнице, словно это была пуховая перина, он бесцеремонно задрал его куртку и сдёрнул с поясного ремня связку ключей.

— Voila! — азартно выкрикнул он, потрясая ключами. — Готово! А вы, красавицы, — он повернулся к радостно взвизгнувшим девицам, — возьмите-ка оставшуюся бутылку этого распрекрасного пойла и поднимитесь к часовым на башню, чтобы нам уж точно никто не помешал!

Он подмигнул Жозефине и ухватил Мориса за руку:

— Мы это сделали, mon petite! А ты боялся! Пошли искать твоего капитана!

Со своими растрёпанными кудрями и залихватской улыбкой он всё ещё не выглядел нелепо.

— Я не боялся… А ты похож на самую красивую в мире садовницу! — вдруг выпалил Морис, уставившись на него широко раскрытыми глазами.

Дени ошарашенно почесал за ухом дулом своего пистолета и озабоченно осведомился:

— Ты точно не пил?..

Не размыкая рук и возбуждённо прыская со смеху, они устремились вниз по лестнице, ведущей в крепостные казематы. Голова у Мориса шла кругом безо всякого вина. Он, как и Дени, заткнул свои юбки за пояс, чтоб они не мешали спускаться, и всё, чего он сейчас хотел — чтобы Говард Грэм побыстрее улицезрел его в таком вот непристойном, богомерзком, расхристанном виде!

И Грэм его улицезрел.

*

Капитан «Стерегущего» застыл возле решётки, вцепившись в неё обеими руками… и такого ошеломлённого лица Морис никогда прежде у него не видел.

Когда они с Дени, стуча каблуками, поспешно спустились по лестнице, Дени выпустил руку Мориса, чтобы разжечь факел, торчащий из железного кольца в стене, А Грэм вынырнул из полумрака темницы, и глаза у него стали такими, словно он увидел Божьих ангелов, снизошедших к апостолу Павлу по дороге в Дамаск.

— Вы… вы? Что вы… вы… творяете? — запинаясь, прохрипел он.

— Да вот, нанялись в бродячий бордель, капитан, чтобы вытащить тебя отсюда, — преспокойно объяснил Дени, громыхая ключами в ржавом замке. — Merde! Мы напоили всю здешнюю солдатню сонным зельем, и проснутся эти остолопы нескоро! Voila! Выходи же, кэп!

Грэм вывалился наружу, кажется, даже чуть пошатываясь. Морис чувствовал его взгляд — будто ожог — на своих ногах, обтянутых белым кружевом, на шее, охваченной полосой бархотки… Дени понёсся впереди них к лестнице и когда Морис, неловко спотыкаясь, следом за ним поднялся в трапезную, тот уже безо всякого стеснения вытряхивал из штанов безмятежно храпевшего солдата.