— Нет, вашу тетю не сможет заменить никто, — заверил ее Рэнфилд, — ибо если вы хоть немного на нее похожи, то это просто ужасно.

— Мне хочется вас стукнуть, — пригрозила ему Сильвия, — не забудьте карту, кстати. Впрочем, не думаю, что это произойдет. Наверняка, вы даже спите с ней в обнимку.

Она подошла к двери и взялась за ручку.

— Не надо злиться, — миролюбиво сказал он и шагнул к двери вслед за ней, — погодите-ка.

Он приложил к ней ухо и прислушался.

— Вроде, тихо.

Потом осторожно выглянул наружу и повернулся к Сильвии.

— Идите. Только осторожно. Было бы некстати, если б в последний момент кто-нибудь прознал о наших планах.

— Я пойду очень тихо, — согласилась девушка.

— Только не крадитесь на цыпочках, иначе все сразу поймут, в чем дело.

— Не надо меня учить, — фыркнула Сильвия и вышла за дверь.

— В полночь, — прошипел ей вслед Рэнфилд.

Она кивнула и осторожно направилась к своей каюте. По счастью, на пути ей никто не попался.

Оставшееся до ужина время Сильвия посвятила разбору вещей, раздумывая, что же ей взять с собой, а главное, куда все это положить. Девушка долго ломала голову над этим вопросом, пока не додумалась освободить один из саквояжей для туалетных принадлежностей. Она постаралась как можно плотнее уложить в него все то, что приготовила для побега. Узкий саквояж не был рассчитан на такое количество вещей, которые отобрала Сильвия и через полчаса она отчаялась запихать их туда. Притомившись и запыхавшись, девушка села на кровать и задумалась о том, что она могла бы вытащить без видимого ущерба для себя. На ум ничего не приходило, все казалось очень нужным и просто необходимым.

Наконец, она решилась. Глубоко вздохнув, она вытащила пару носовых платков, терзаясь сомнениями, что они ей непременно понадобятся в пути. Но саквояж все равно упорно не желал закрываться.

— Да что тебе, мало, что ли? — в сердцах бросила Сильвия.

Все-таки, нужно было вытаскивать что-нибудь побольше. Испытывая поистине величайшие муки сожаления и элементарной жадности, она вытащила одно из платьев и сунула платки обратно. Состроив жалостливую рожицу, она неохотно убрала платье обратно в чемодан. Теперь она никогда больше его не увидит, так как возвращаться сюда не собирается. Нужно выбирать из двух зол меньшее. Рэнфилд прав.

Попытавшись снова закрыть саквояж, Сильвия обнаружила, что для того, чтобы он закрылся, ей нужно вытащить еще столько же, а может быть и больше. Разозлившись вконец, девушка села на него и как следует попрыгала. Внутри что-то треснуло, но ее это уже мало волновало. Она наконец закрыла саквояж и перевела дух. Ф-фу, слава Богу, с этим покончено. Устала так, будто ворочала тяжеленные камни. Сильвия бросила взгляд в иллюминатор и убедилась, что солнце клонится к закату. Девушка вспомнила об ужине, который в данных обстоятельствах был бы не лишним. После таких интенсивных физических упражнений есть хотелось зверски.

Когда Сильвия закончила приводить себя в порядок, принесли ужин. Она едва дождалась, когда матрос уйдет, чтобы наброситься на поднос, словно не ела по крайней мере неделю. Утолив первый голод, девушка зашевелила ложкой медленнее и в ее голове появились мысли не только о еде. В первую очередь она с удовлетворением отметила, что качка еще не прекратилась, как и ветер с дождем. Это значило, что корабль еще постоит в бухте некоторое время и они с Рэнфилдом сумеют сбежать. Какой все-таки сообразительный этот Рэнфилд! Словно всю жизнь только тем и занимался, что организовывал побеги. Обидно, что ей самой мысль о побеге не пришла совсем. Хотя, конечно, рано или поздно она об этом подумала бы. Но не факт, что тогда было бы возможно это осуществить. Тут нужно использовать малейшую возможность и не терять времени.

С аппетитом поужинав, девушка отдала поднос и закрыла поплотнее дверь. Оставалось самое утомительное — дождаться ночи. Это особенно нудно, когда нечем заняться, а точнее, когда ничего, кроме предстоящего побега не волнует. Сильвия не любила ожидания, может быть потому, что до сего времени ее жизнь была сплошным ожиданием. Она все время чего-то ждала. С тех пор, как она начала себя помнить и осознавать окружающий мир, она ждала, когда же наконец освободится от своих родственников. Этот период разбивался на одно большое ожидание и маленькие. К примеру, находясь с родственниками, Сильвия мечтала, когда же отправится в школу. Она ожидала начала учебного года сильнее, чем кто бы то ни было из учениц.

И дела было не в том, что родственники плохо с ней обращались. Просто, Сильвия чувствовала их отношение к ней. А если быть совсем точной, то знала об этом, так как никто не удосуживался это скрывать. Очень скоро девушка научилась не давать себя в обиду и не обращать внимания на ехидные намеки и колкости. А вскоре сама могла бы дать им фору в этом деле. Теперь Сильвия омрачала существование родных не только самим присутствием, но и острым язычком и ехидными репликами. Но так как в семье не было человека, который был бы не знаком с этой наукой, то их беседы напоминали непрекращающуюся пикировку. Тетя Беллинда обрела привычку отговариваться регулярными мигренями. Кузены попытались навести свои порядки, но у них ничего не вышло. Особенно, старался преуспеть в этом Пит. Гарри тогда был слишком маленьким, а Фрэнк — чересчур взрослым, чтобы препираться с глупой девчонкой, он только фыркал и корчил презрительные гримасы, невольно подражая матери. Зато с Питом Сильвия порезвилась на славу. Дня не проходило, чтоб они не ругались и продолжалось это до тех пор, пока тетя не заявила, что с нее довольно. Она начала следить, чтобы они не сталкивались вместе и поскорее отдала племянницу в школу, найдя одну из самых отдаленных.

Припомнив родственников, Сильвия вздохнула. Жизнь постоянно подкидывает ей неприятные сюрпризы. Не родственники, так миссис Эллистон, похищение и отвратительный капитан. Ни минуты покоя. Но если вдуматься, то на корабле она неплохо провела время. Гораздо лучше, чем это возможно дома. Вот, если бы только не Эстер. Девушка до сих пор не могла поверить, что она способна на такое. Осуществить собственное похищение, привлечь к этому отъявленного негодяя, и к тому же прихватить с собой компанию в лице самой Сильвии и Рэнфилда. Вопиющая наглость!

Девушка присела на постель и прислонилась спиной к спинке. Ей было мягко и удобно, но все сильнее клонило в сон. Встряхнув головой, Сильвия пошире раскрыла глаза. Спать нельзя, иначе она не услышит условного стука в дверь. Этого допускать не следовало. Другой возможности побега не будет.

Мысли начинали путаться. Иногда девушка встряхивалась и сонным взглядом оглядывала каюту, не понимая, что тут делает. В конце концов, неизбежное случилось и она заснула.

Отрывистый стук в дверь показался ей грохотом. Подскочив на постели, она прислушалась, потом метнулась к двери, споткнувшись о ножку стула и едва не растянулась на полу. С трудом сохранив равновесие, Сильвия побежала дальше, в последнем броске едва не снеся дверь. Переведя дух и приняв вертикальное положение, она поскорее открыла ее и выглянула в коридор. Там стоял Рэнфилд.

— Сколько можно стучать? — тут же начал он с упреков, — скоро сюда сбежится вся команда. Вы готовы?

— Да, — поспешно кивнула головой девушка, тараща глаза со сна.

— Тогда пошли, — он кивнул на дверь своей каюты.

— Сейчас. Возьму вещи.

Сильвия подхватила саквояж и вышла.

— Это ваши вещи?

— Да.

Рэнфилд скептически хмыкнул.

— Ясно. Деньги взяли?

— Нет. То есть, да. Да, конечно.

— Ну, сколько можно спать, — проворчал он.

— Я нечаянно, — отозвалась Сильвия, — я совсем не хотела спать.

— Нам некогда стоять тут и дожидаться, пока вы соизволите проснуться, мисс Эверетт.

Взяв ее за руку, он почти впихнул ее в свою каюту и поспешно запер дверь.

В первую очередь девушка увидела длинную веревку, связанную из разорванной простыни, свернутую кольцами.