Мне очень захотелось сказать ему, что он мудак, но все-таки я тоже была вполне себе молодой и здоровой, а секс с ним оказался просто восхитительным…

– Вставай, пойдем завтракать, – он потрепал меня по голове и отправился на кухню. Я принялась одеваться и причесываться. Что ж, теперь я безработная и мне абсолютно некуда спешить, можно и привести собственные волосы в порядок. Я отыскала в рюкзаке щетку и расплела косу, но не успела я и пару раз пройтись расческой по волосам, как зазвонил дверной звонок. К Ру кто-то пришел. Вдруг из своры? А тут я… вот сплетен то будет…

В прихожей послышались мужские голоса, и я с ужасом узнала низкий тембр Варгора. Зачем Ру впустил его? Ему мало синяков? Я вдруг решила, что Ру попросту сбежал от них в конце концов, пока я гонялась за Кали и Гаратом. Но тогда бы, конечно, он не открыл дверь. Значит, Варгор отпустил его. Значит, Ру не виноват во всей этой истории с Сомниумадом, или как там. А если пришли за мной? Я вспомнила, как покидала поле боя, единственная оставшаяся на ногах. Я ведь никого не убила из его людей?

В любом случае, не буду прятаться. Я быстро заплела косу и решительно направилась на кухню. Варгор сидел на единственном табурете, а Ру стоял перед ним, спиной к окну, опираясь о подоконник. Ни Гарата, ни его ребят в квартире не было. Очевидно, их оставили за дверью.

– Сильная у тебя девочка, – отметил Варгор, увидев меня. – Положила пятерых моих самых лучших ребят. А с виду такая хлюпенькая.

– Да, сильная, – спокойно согласился Ру и притянул меня к себе, устроив рядом на подоконник так, чтобы самому находиться между мной и Варгором. От меня, впрочем, не ускользнуло удивление в его глазах.

– Ты спал с Кали? – напрямик спросил гость, и мне показалось, что Ру напрягся. Варгор был очень, очень могущественным оборотнем – и физически, и в социальном плане. Я бы поостереглась шутить с ним. Но Ру вел себя спокойно и очень уверенно. Впрочем, он и тогда, стоя на коленях, с разбитым лицом и сломанной ключицей, словно бросал старшему оборотню вызов.

– Да. Когда она была в моей своре.

– А после?

– Нет.

Я знала, что это была правда. Кали страстно мечтала соблазнить Ру еще раз, но он так и не поддался – за что и поплатился. Впрочем, она за свои желания заплатила цену еще выше.

Варгор некоторое время пристально рассматривал меня, задумчиво почесывая бакенбарды, затем сообщил:

– Восстановили удаленное видео с камер наблюдения. Это оказалось возможным только потому, что запись была остановлена, иначе последующая съемка затерла бы сектор. Кали дважды заходила в мониторную, первый раз – чтобы открыть Ру калитку, второй раз, очевидно, чтобы убить охранника как свидетеля и удалить записи. Судя по всему, ты действительно пробыл в моем доме не более десяти минут. Но что делала твоя девчонка после выключения камер – я не знаю.

Он обратился ко мне:

– Ты была вместе с ней. Подозрительно сбежала прямо перед моим приходом. Сказала, что не общаешься с вожаком и ушла из своры, но что я вижу, заглянув к нему?

Я молчала. Варгор приподнялся с табурета, и Ру тут же качнулся вперед, закрывая меня.

– Она здесь второй день. Начали общаться именно после произошедшего.

Несколько секунд они стояли напротив, меряясь упорством; я видела только спину Ру, но черт меня возьми, если он казался хоть немного испуганным. Очевидно, Варгор тоже чувствовал это. Я, как полагается «хлюпенькой девочке», молчала. Не представляла, что еще можно сказать в свою защиту, кроме всего уже сказанного. И Варгор отступил назад. На один шаг. Не так, как будто сдался или поверил. Он просто вроде бы выказывал уважение к хозяину квартиры, в которой находился.

– Я рад видеть, что ты в порядке, Ру. Я верю, что ты действительно непричастен. Мне жаль, что мои люди немного помяли тебя. Только поэтому я пока не трону твою девочку. Но тебе бы я посоветовал быть, хм… повнимательней. Расследование все еще ведется. Никто не смеет у меня красть. И убивать моих людей.

С этими словами он повернулся и направился к выходу. У самой двери он задержался, чтобы добавить:

– Кстати, ты очень быстро оправился. Прямо-таки невероятно. Ты сильный вожак.

Ру дождался, пока щелкнет автоматический замок на входной двери, и заметно расслабился.

– Кажется, мы подружимся, – не слишком весело пошутил он. Я все не решалась спросить, почему они его отпустили, что именно заставило их считать, что он непричастен, но Ру разъяснил сам: – Он отпустил меня, как только нашелся камень. Кали не придумала ничего лучше, как повесить его себе на шею. Я так понимаю, ее догнали?

– Ее убили.

Он еще не знал. Лицо посерело. Он достал сигареты, открыл створку окна, впуская влажный весенний воздух, нахмурившись, прикурил.

– А что он там говорил про тебя? Кого ты там положила?

Мне не хотелось особо распространяться о Круге, никто пока не знал о моих тренировках, даже Кали. Но это Ру в свое время познакомил меня с монастырем, хоть и отказался помочь устроиться туда на обучение. И да, мне хотелось немного досадить ему, дав понять, что я справилась и без него, и добилась большего, чем он.

– Пыталась отбить Кали. Немного опоздала. Гарат уже добивал ее.

– Гарат с ребятами не каждому по зубам, – заметил Ру. Он смотрел внимательно, прищурив глаза. Кажется, придется сказать правду.

– Я тренируюсь в Круге. Меня почти уделали вслед за Кали, но Камень дал мне силу. Я не знаю, как это. Раньше такого не случалось. Мало что успела понять.

Ру мой ответ изрядно удивил и озадачил. Он кивнул и не стал ничего уточнять, но я видела, как изменился его взгляд, выражение лица. Словно он увидел во мне что-то новое, интересное, достойное уважения. Это было приятно.

Он не спеша докурил свою сигарету, достал из холодильника груду еды в пластиковых контейнерах (похоже, отрывался ночью, пока я спала), сунул в неизвестно откуда взявшуюся микроволновку, и через пару минут на столе задымились ароматный еще шашлык на деревянных шпажках и аппетитные уголки пиццы.

– Наливай себе кофе, – предложил Ру, а сам уселся на табурет и принялся есть. Я опять осталась стоять, хотя теперь еще вопрос, кто из нас здоровее.

Какое-то время мы ели молча. Каждый думал о своем. Ру, наверное, жалел, что не я умерла вместо Кали, а мои мысли крутились вокруг событий прошлой пятницы.

– Это Кали пригласила тебя в особняк? – поинтересовалась я.

– Думаю, да.

– В смысле?

– В смысле, смс было от Варгора, но он его не писал. Очень удивился, когда увидел его на моем телефоне.

– А потом она подбросила тебе те вещи?

– Провернула все за несколько часов, – хмыкнул Ру. Это было в стиле Кали. – Развела меня, как дурачка. Выманила из квартиры. Я думал, она пришла очередной раз торговаться. Посреди ночи! Думал, убью ее. Меня не было минут пять, но ей хватило.

Видимо, Кали дождалась, пока заснет Варгор, после чего забрала камень и сразу поехала к Ру. В последний момент, наверное, решила, что не обязательно оставлять такую ценность, в качестве улики будет достаточно и коробки, и повесила кулон себе на шею. А утром Варгор полез в сейф, а может, обнаружили убитого охранника. Она могла бы просто сбежать вместе с камнем, но нет, драгоценность ее интересовала меньше, чем месть Ру.

– Почему сразу не сказал Варгору?

Ру дожевал, взглянул на меня, потер лоб ладонью.

– Его бы унизило, что подружка от него гуляет. Пытается гулять. Я унизил бы его на глазах у своры.

И Ру предпочел быть униженным сам. Супер-аргумент. Наверное, он понял, о чем я думаю, и добавил:

– И я не хотел вредить Кали. Надеялся, смогу выкрутиться. Что мы все сможем.

Мы смогли. Но не все.

Среди оборотней не принято оплакивать смерть: с нашим иммунитетом и регенеративными способностями жизнь становится сплошной игрой-дразнилкой, в которой старуха с косой и осмеяна, и оскорблена, и унижена. Когда она берет свое – это просто закономерный конец игры и торжество справедливости. Ты поднимаешь перед ней руки, говоришь «Ладно-ладно, ты меня поймала» и подставляешь горло под ее холодное острое лезвие. Нужно уметь проигрывать.