— Он — бездарь, — с отвращением произнёс Кардод, в очередной раз создавая ладонью крохотную струйку огня и пытаясь разжечь отсыревший хворост.

Дождь застал нас в пути. Погода стремительно теплела, начали распускаться почки на деревьях, да и под ногами уже проглядывали мелкие травинки, но начались дожди. До ближайшей деревни оставалось ещё миль восемь, но и мы, и наши скакуны уже изрядно устали, следовало передохнуть самим и дать отдых лошадям, иначе мы рисковали загнать их вусмерть. Устроились под раскидистым древним дубом, я расстелил широкий кусок ткани (когда-то это было покрывало) на ветках над головой для хоть какой-то защиты от дождя. Ган собрал сырой хворост, и Кардод, пытаясь совместить розжиг костра с моим обучением, принялся вновь меня критиковать.

— Он — уже взрослый мужик, — оправдывал меня Ган. — Ты же должен знать, что чем взрослее маг, тем сложнее ему сдвинуться с мёртвой точки.

— Это его не оправдывает.

— Дымить будет, — я скептически посмотрел на сырой хворост. — Сушняк сейчас фиг найдёшь, а эти вообще недавно обломаны были.

— Ты лучше следи за Нитью! — рявкнул Белый.

Пришлось заткнуться.

В итоге я снова ничего не добился. Когда уже стемнело, они бросили все попытки обучить меня и просто занялись костром. Сырой хворост действительно начал дымить, едва загорелся, но это оказалось не страшно — ветра не было, и весь дым валил вертикально вверх, ударяясь в развешенный кусок ткани и окуривая его со всех сторон. Дождь тихо лил, не переставая, повсюду лежала мерзкая слякоть, с наступлением темноты стало подмораживать, но костёр неплохо нас согревал. Единственными, кому было плевать и на дождь и на сырость, оказались лошади — они просто уснули.

Ган принёс ещё веток для костра, на этот раз постаравшись найти сырые только снаружи. Ему удалось, хотя злому и недовольному Кардоду вновь пришлось просушивать их, непрерывно поливая нежарким пламенем. Наконец, когда маг через некоторое время сдался, он подкинул в костёр несколько веток покрупнее.

— Всё, я устал, — ворчливо выдохнул Белый. — И физически, и магически. Молитесь, чтобы ночью не появился ветер.

После этого он действительно вознёс молитву Цейрину, но это была обычная молитва верующего человека, акт благодарности за прожитый день, а не бесполезные мольбы.

— Помолитесь, — велел он нам.

— Молиться одному из тех, кто меня проклял? — усмехнулся Феникс. — Вот уж спасибо, но я как-нибудь обойдусь без этого.

— А я вообще с Молдуром повязан по самую печень, — поддакнул я.

— Ну как хотите, — недовольно буркнул маг и завалился спать.

Уснуть под тихо капающий дождь оказалось весьма просто, несмотря на то, что я привык спать в кровати или на чём-нибудь мягком, в то время как здесь мне то и дело норовили воткнуться в бока какие-то камни. Усталость быстро сморила меня, размеренный шелест дождя убаюкивал не хуже голоса матери из далёкого детства, а рядом с костром, прислонившись спиной к спящей лошади, оказалось неожиданно тепло.

Не знаю, сколько я проспал, но проснулся я от того, что начал мёрзнуть. В принципе, сил открыть глаза у меня не было, да и не хотелось, с небольшим холодом я бы смирился (дождавшись, пока не проснутся Ган или Кардод и не подкинут в костёр ещё веток), но лошадь под моей спиной тоже начала дрожать от холода.

— Ган, ты дров не подкидывал в костёр? — спросил я сквозь остатки сна, отчаянно цепляясь за него обеими руками.

— Вот только подкладывал, твоя очередь! — пробурчал тот.

Пришлось открыть глаза. Всё ещё темно, ночь не закончилась, равно как и дождь, но вот костёр успел погаснуть. Более того, от него даже тепло почти не шло, и углей не виднелось.

— Ган! — возмутился я. — Ты профукал костёр, здесь всё погасло!

— Да быть того не может, он всего полчаса назад горел нормально, я даже уснуть ещё не успел! — возразил он.

Однако он тоже продрал глаза и уставился на кострище.

Изо рта шёл пар, влажный воздух пробирал холодом до самых костей.

Неожиданная догадка поразила меня, как гром среди ясного неба.

— Подъём!!! — вскрикнул я, тут же бросившись искать топор.

— Что у вас там происходит? — проснулся Кардод. — Вашу мать, вы поспать дадите?!

Лошади тоже повскакивали и, испуганно заржав, убежали в небольшое прилесье неподалёку. Я наконец-то нашёл свой топор и вцепился в него, надеясь, что он поможет. Попался двуручник Гана, я вытащил его из свалки нашего походного барахла и протянул владельцу. Тот, хоть и был сонным и не выспавшимся, с опухшей рожей, но меч схватил крепко и уверенно.

Вовремя.

Из ниоткуда вынырнула фигура в плаще, за которой шлейфом неслись замёрзшие мелкие капли дождя, превратившиеся в снег. Тангал пронёсся мимо меня, обдав морозной волной, пролетел над костром, тут же заморозив его до состояния льда, и врезался в Гана. Валариец не успел отреагировать, настолько быстро всё произошло, и этот толчок отбросил его на несколько саженей прочь, вырвав по пути меч из рук. После чего монстр взмыл вверх и быстро скрылся среди низких облаков.

Кардод наконец-то поднялся и, оглянувшись, заметил шлейф льда в том месте, где монстр касался земли.

— Это ещё что?! — возмутился он.

Прибежал Ган, быстро отыскав по пути свой меч. Они оба оказались покрыты слоем инея, но валариец держался неплохо, хотя и сильно промёрз.

— Тангал, — ответил я, оглядываясь.

Но монстра нигде не было видно.

— Ты уверен? — не поверил маг. — Ты Нить Ераза от Нити Пламени не можешь отличить, и ты уверен, что это был тангал?!

— Да! — повысил голос я.

— Вон он! — простучал зубами Ган, указав на север в небо. — Не попадайтесь под его удары!

Фигура в плаще действительно возвращалась, видать, он сделал новый заход, словно ястреб, атакующий добычу на земле. Двигался он очень быстро, но его было хорошо видно из-за дождя — снежный шлейф по-прежнему тянулся за ним хвостом. Кардод проворчал что-то невразумительное про нехватку сил, после чего бросил Гану:

— Настрой Нить! Живо!

Надо сказать, что действовали они слаженно. Маг торопливо создал какое-то облачко дыма размером с кулак, непрерывно сыпавшее зелёными искрами, а валариец, едва его увидав, зажмурился и потянулся к нему руками. В этот момент я что-то ощутил на самой границе сознания, мне показалось, что Ган действительно словно хватает чужую Нить голыми руками, будто гончар кусок глины, и лепит из неё Нить новую, убойную. Облако сжалось до размера песчинки за какую-то долю мгновения, но зато многократно усилив своё ярко-зелёное сияние. Белый отпустил Нить, и та тут же унеслась в воздух по направлению к тангалу. Тот, заметив её с огромного расстояния, попытался уклониться, но Нить оказалась куда надёжней, она изменила свою траекторию и через секунду врезалась в полы плаща врага.

Над полями пронёсся рёв, полный боли и злобы. Тангал камнем рухнул вниз и упал в какой-то сотне саженей, неподвижно замерев на полуголой земле. Вокруг него тут же начал образовываться холодный туман, растекавшийся вокруг словно вода.

— Кажется, вы его убили, — с сомнением произнёс я.

— Ещё! — Кардод создал точно такую же Нить, но на этот раз куда медленней и с большим трудом.

Он вспотел и тяжело дышал, видать, колдовство выжимало из него остатки сил.

Ган послушно подхватил его Нить и снова довёл её до ума, на этот раз самостоятельно запустив в поверженного тангала. Зелёная песчинка в долю секунды преодолела расстояние между нами и насквозь прошила испачкавшийся плащ, который тут же покрылся зелёными разрядами и через секунду испарился. Растаял в воздухе. И тангала там не было.

— Твою!.. — вскричал Кардод, начиная поспешно оглядываться в поисках обманувшего нас врага.

Не успел.

Тангал неспешно подкрался к нам сзади, и на этот раз волна холода не окружала его. Он резко дёрнулся в сторону мага и сбил его ударом костлявого плеча с ног, подкинув в воздух словно пушинку. Ган, почти не глядя, полагаясь на одно только чутьё да опыт, с разворота сверху вниз обрушил двуручник на него, но монстр вскинул руку и двумя бледными пальцами остановил лезвие меча в какой-то пяди над своей башкой. Меч тут же начал покрываться коркой льда. Тангал стал быстро поворачивать лезвие вокруг своей оси, выворачивая меч и руки Феникса.