По вашей просьбе я подняла материалы расследования гибели М. Л. Б. Предмет, о котором вы упоминали, не стоит вашего внимания, это сломанная игрушка. Но мы с сестрой навестили несколько приютов и отыскали девочку. Теперь она живёт с приёмным отцом, очень хорошим человеком, которому можно полностью доверять. Пожалуйста, расскажите К., что ему не о чем беспокоиться. Мы часто навещаем её. М. передаёт ему приветы и поцелуи.

P. S. Я никогда не верила, что почта не-магов однажды сможет нам пригодиться. Вы опять оказались правы.

P. P. S. Вы правы и в том, о чём я не могу рассказать в письме. Мы справляемся, но без вас это бег на одном месте.

Берегите себя и мальчика.

Т. Г.

В конверт было вложено несколько фотографий. Обычных, не волшебных фотографий, на которых люди не двигались. Модести, прилично одетая, с нарядными лентами в косах, стояла рядом с весёлым полным мужчиной в пекарском фартуке. За их спинами виднелась витрина булочной, над которой шла вывеска: «КОВАЛЬСКИ». Модести гордо улыбалась во все зубы и держала в руках поднос с горкой выпечки.

Грейвз перебрал фотографии. Девочка, которую он помнил смутно — белёсые, почти невидимые брови, хмурые глаза, сжатый рот, мышиное платье — сейчас казалась маленьким дерзким огоньком. Наверное, ей было там весело — возиться на кухне, объедаться пирожными и вообще вести нормальную детскую жизнь.

Криденс будет рад…

Грейвз съел ещё одну меренгу и стряхнул крошки с брюк. Налил ещё одну чашку кофе. Часы тикали, неумолимо приближая время завтрака. Грейвз думал, как начать разговор — и как вообще повести себя после того, как они по очереди отпихивали друг друга. То Криденс вдруг оскорбился на что-то, когда Персиваль поздно вернулся от Малфоя. То Персиваль сам вчера не нашёл в себе сил сесть рядом с ним, хотя тот явно звал, как умел.

Нет, это следовало прекратить. Справился же он один раз, растормошив мальчишку — справится снова. Но хорошие новости ещё следовало заслужить.

Он кинул конверт в огонь, оставил письмо с фотографиями в столовой. Умылся, привёл себя в порядок, переоделся. Когда он спустился к завтраку в пять минут десятого, Криденс сидел над тарелкой с горячим омлетом, сгорбившись и сжав плечи.

— Доброе утро, — Грейвз, проходя мимо, скользнул ладонью по напряжённым плечам. — Выпрямись, пожалуйста.

— Доброе утро, сэр, — быстро выдохнул тот, настороженно следя за тем, как Грейвз усаживается напротив.

— Игра в молчанку закончена? — спросил Грейвз, разворачивая на коленях салфетку, и чуть-чуть улыбнулся.

— Ночью вы где-то были, — с горьким упрёком сказал Криденс.

— Да. Извини, что не предупредил. И спасибо, что дождался меня, — спокойно сказал Грейвз, глядя на него прямо. Тот опустил глаза.

— Вы… говорили, что не уйдёте от меня, — негромко сказал он.

— Я просто гулял. Мне надо было подумать.

— О чём вы думали?.. — спросил Криденс, взявшись за вилку.

— О том, что я собираюсь делать дальше, — ответил тот, посыпая омлет белым перцем. — У меня есть несколько новостей. Я бы рассказал о них раньше, но мне показалось, что тебе это не интересно.

— Мне… интересно, — сказал Криденс, угрюмо и виновато одновременно.

— Это было совсем незаметно, — спокойно сказал Грейвз. — Послушай, мой мальчик. Последние несколько дней мы оба вели себя, как два дурака. Так не должно быть. Я хочу договориться с тобой.

— О чём?.. — после паузы спросил тот.

— Говори мне о том, что с тобой происходит, — попросил Грейвз. — Если тебе грустно, если тебе обидно, если ты злишься — ты можешь об этом сказать.

Криденс вздохнул, хмурясь на него исподлобья.

— Мне не нравится быть с тобой в ссоре, — сказал Грейвз. Омлет был воздушным и таял на языке, так что Грейвз съел почти четверть, прежде чем продолжил: — Мы ничего не добьёмся, если ты будешь на меня дуться и молчать, как рыба. Лучше приходи ко мне и рассказывай, что тебя тревожит.

— Мне было грустно без вас, — тихо сказал тот.

— Мне тоже без тебя было очень грустно, — сказал Грейвз. Криденс недоверчиво вскинул глаза. — Представь себе, как это глупо — сидеть и грустить в разных углах дома, когда можно встретиться и поговорить.

— Я… я не знаю, как сказать, — прошептал Криденс, опустив голову, и медленно покраснел.

— Если ты не знаешь, как сказать — я не знаю, что тебе ответить, — Грейвз пожал плечами. — Если тебе так будет проще — попробуй поговорить с Ньютоном…

— Нет, — Криденс дёрнулся. — Это… не проще. Я…

У него снова появилось то выражение мучительной беспомощности, которое тянуло Грейвза за самое сердце.

— Я никуда не денусь, — сказал он, стараясь не поддаваться жалости. — Подумай об этом завтра… послезавтра. Через неделю. Однажды у тебя появятся нужные слова, тогда ты придёшь ко мне, и мы поговорим.

Криденс глубоко вздохнул, утёр повлажневшие глаза запястьем.

— Рассказать тебе новости?.. — спросил Грейвз, чтобы отвлечь его от терзаний.

— Да, сэр, — сказал тот, снова принимаясь за омлет.

— Я нашёл работу. Два или три дня в неделю я буду отсутствовать по три-четыре часа. Ньютон не сможет приходить к тебе каждый раз, так что тебе придётся оставаться одному. Я могу рассчитывать, что ты с этим справишься?.. — Грейвз внимательно посмотрел на него.

— Что я должен буду делать… один?.. — спросил тот, явно удивлённый этой новостью.

— Я хочу, чтобы первое время ты просто оставался дома. Ты можешь читать или рисовать. Можешь принимать ванну по три часа, можешь играть с Хоуп или со своим филином. Можете сидеть болтать с Финли. Пока меня нет дома, тебе нельзя только две вещи. Выходить на улицу и колдовать.

— А если кто-то придёт?.. — вдруг спросил Криденс. — Как сегодня утром?..

— Кто приходил сегодня утром?.. — сощурился Грейвз.

— Почтальон, — Криденс опустил глаза. Вилка у него в руке вздрогнула. — Когда вас не было, он стучал в дверь. Он сказал, что у него для вас письмо. Я… не знал, что делать…

— И что ты решил?.. — мягко спросил Грейвз, затаив дыхание.

— Он стучал… — Криденс наклонил голову, — но вас не было… — голова склонилась в другую сторону. — Я сказал ему, что вас нет… А он попросил открыть…

Грейвз следил за тем, как голова медленно качалась вправо и влево, будто Криденс опять взвешивал «за» и «против».

— Он сказал, что у него есть письмо для вас… Я позвал Финли… Он сказал, что можно открыть дверь и забрать письмо… но я подумал… что я не знаю, кто там… и вам не понравится, если я открою кому-то, кого не знаю… И я сказал почтальону, чтобы он уходил…

Грейвз сосредоточенно кусал губу, чтобы не вскочить на ноги, опрокинув стул, и кинуться обнимать Криденса.

— Он ушёл… — продолжил Криденс, — а потом я подумал… Это могло быть важное письмо… А теперь вы его не получите… Простите… Я… я не знал, что мне делать, — он опустил голову.

— Криденс, — тихо позвал Грейвз. У него перехватило горло от осознания того, что все усилия были не напрасны. — Криденс. Ты такой молодец…

Тот изумлённо вскинул глаза. Грейвз поставил локти на стол, подался вперёд.

— Ты — молодец, — повторил он, не отводя взгляд. — Я горжусь тобой.

Изумление на лице Криденса медленно сменилось потрясением. Он побледнел.

— Ты сделал всё правильно, — сказал Грейвз.

— Но… ваше письмо…

— Почтальон оставил его на пороге, — сказал Грейвз. — Я его получил. Всё в порядке.

Криденс выдохнул с облегчением.

— Я… я так боялся…

— Ты сделал всё правильно, — отчётливо повторил Грейвз и наконец разрешил себе улыбнуться. Наверное, получилось слишком радостно, потому что Криденс опешил на мгновение, прежде чем несмело улыбнуться в ответ. А ещё улыбка почему-то здорово мешала говорить дальше. — Если меня нет дома — никому не открывай дверь. Только Ньютону. Хорошо?..

— Хорошо, — выдохнул тот.

Такое поведение следовало поощрять немедленно. Грейвз даже пожалел, что у него нет никакого, хотя бы самого завалящего подарка, чтобы подкрепить похвалу. Он перевернул фотографии лицом вверх, подвинул к Криденсу: