Я отхожу в сторону, к Джесси, пока она снимает все. Правда, не она одна. Половина присутствующих детей повытаскивали телефоны, записывая видео.

— Спасибо всем, что пришли, — громко говорит Джей сверху. Забавно, акустика здесь очень хорошая, поэтому ему не приходится кричать, чтобы его услышали. — Хотите увидеть что-то крутое? — спрашивает он, вытаскивая зарик, который был у него в руках в офисе.

Джей держит его между указательным и большим пальцами, а затем ловко подбрасывает в воздух. Мы все наблюдаем, как он взлетает, а затем опускается, и надо было мне моргнуть в тот момент, потому что на пути вниз один превратился в два. Толпа громко аплодирует, раздается свист, а Джей берет два зарика и подбрасывает их. Они снова размножаются, превращаясь в четыре, и он начинает жонглировать ими. Они продолжают множиться, двигаясь по кругу в воздухе, а его руки быстры, словно молнии.

Вскоре их уже десять, и я не могу понять, как он это сделал. Не видела, чтобы он вытаскивал их из рукавов или из своих карманов. Они буквально появлялись из воздуха.

Когда их становится так много, что невозможно удержать, он начинает по одному отбрасывать их случайным зрителям в толпе. Десятки подростков кидаются к ним, желая заполучить подарочек от их любимого иллюзиониста. Джей вытаскивает колоду карт и начинает делать сложный трюк с девочкой по имени Сара, которая вызвалась добровольцем. Она кажется смущенной и в то же время довольной, что ее выбрали. Джей проходит сквозь толпу, перемешивая карты и объясняя, что он собирается делать.

Он близок к входу в одно из окружающих район предприятий с большими стеклянными раздвижными дверьми. Они открываются и три женщины в офисных костюмах выходят из здания.

Объясняя, Джей двигается спиной к входу в здание и шагает за стеклянные двери. Он все еще говорит, пока они закрываются, и когда стекло смыкается перед его телом, он исчезает. Двери открываются, выпуская еще работников, и он снова появляется, все продолжая болтать, будто он только что не заставил себя исчезнуть.

Подростки вокруг меня беснуются, хлопая и подбадривая. Затем несколько мужчин в костюмах выходят из здания, и Джей случайно наталкивается на них. Все происходит так быстро. Он извиняется, похлопывая одного из мужчин по плечу, и не знаю, как я это улавливаю, но кажется, другая его рука на долю секунды проскальзывает в карман этого мужчины. Все настолько скоротечно, что я не могу быть уверена, на самом ли деле это случилось.

Мужчины продолжают идти, но что-то во всем этом не дает мне покоя. Мужчина, которого Джей похлопал по плечу, выглядит знакомым, и мне приходится поднапрячь мозги, чтобы вспомнить, где я видела его прежде. И меня озаряет. Это же тот старик, за которым Джей следил в казино, когда Джесси предостерегала не смотреть на него.

Какого черта здесь происходит?

Когда я смотрю на здание, у меня появляется плохое предчувствие, потому что вспоминаю, что это за предприятие. Нет, не предприятие, а издательство. Дейли Пост, если говорить точнее.

Хотелось бы думать, что это совпадение, но то немногое, что я знаю о Джее, подсказывает мне, что все совсем наоборот. Он слишком умен, чтобы такое упустить. На кой черт он организовал свое выступление около организации, которую хочет засудить?

Сегодня он использует не обычные карты, а таро. Не думаю, что прежде видела фокусы с использованием этих карт. Сара, девушка-доброволец, выбирает карту. Джей дает ей ручку, говорит написать свое имя на обратной стороне, разорвать ее и засунуть кусочки в свою сумку. Она быстро выполняет все.

— Я отгадаю твою карту, но не назову ее тебе, — говорит Джей. — А покажу.

На короткое мгновение в толпе наступает тишина, и шум города накрывает нас.

— Хорошо, карта где-то на улице. Кто-нибудь видит ее?

Все взбудоражились, бегая вокруг и пытаясь найти карту, но у меня предчувствие, что они должны искать не физическое ее проявление. Я осматриваюсь, пытаясь обнаружить ее, когда Джесси толкает меня локтем и кивает на здание газеты. На окне четвертого этажа очертания картинки, будто сделанной красной охрой.

Несмотря на то, что я несведуща в таро, это изображение узнала бы где угодно. Все работники юридической сферы узнают этот символ — богиню Справедливости с мечом в правой руке и весами в левой.

Вау.

Я внимательно смотрела на здание, когда поняла, что именно там находится, и точно не видела картинки на окне. Мой взгляд непременно бы привлек этот цвет — красный слишком яркий, чтобы ускользнуть от моего внимания.

Наконец, один из подростков обнаруживает ее и начинает кричать остальным, чтобы смотрели. Сара в шоке прикрывает рот, не говоря ни слова, пока ее друзья вопят и визжат от восторга. Джей высоко сидит на краю стены, снисходительно улыбаясь своим фанам, подбородком опираясь на ладонь. Его глаза сияют ликованием, пока он впитывает их реакцию, наслаждаясь тем, какой эффект возымел его трюк, какой трепет вызывает он у них. Я понимаю, что Джей вспоминает детство, которое отняли у него слишком скоро, как он рассказывал в тот раз мне в саду.

— Я был прав? — спрашивает он Сару. — Справедливость была твоей картой?

Все, что она может сделать, это кивнуть, не найдя подходящих слов. Толпа начинает аплодировать, кто-то кричит, пытаясь узнать, как он это сделал, а окно на четвертом этаже открывается, и из него высовывается женская голова.

Женщина осматривается вокруг, видимо, пытаясь понять, откуда взялась эта картинка и как вообще оказалась на ее окне. Затем она смотрит вниз и на мгновение застывает, ее глаза сосредотачиваются на Джее. И когда ее лицо становится злым, я узнаю ее. Это Уна Харрис.

Черт побери. 

О чем Джей вообще думает? То есть, кто рисует символ Справедливости на окне офиса женщины, которую собирается засудить? Я всегда считала тупостью, когда персонажи в фильмах дают своим врагам знать, что охотятся за ними. Зачем давать им преимущество на старте?

Харрис исчезает внутри, и я испускаю долгий вздох. Возможно, на этом все закончится, и она не отреагирует на откровенную насмешку Джея. Но спустя несколько минут, когда Джей раздает автографы толпе, она со скрещенными на груди руками марширует с худощавым мужчиной в рубашке и галстуке через главную дверь здания.

— Я хочу, чтобы это безобразие немедленно смыли с моего окна, — резко требует она.

Джей непринужденно вскидывает голову, на его лице мелькает секундное удовлетворение, а затем оно становится непроницаемым. Его рука поднимается в воздух, указывая на окно.

— Уже сделано, мисс Харрис.

Она разворачивается на каблуках и смотрит вверх, где мойщик окон стирает картинку со стекла. Мы с Джесси смеемся. Он на самом деле все продумывает.

— Считаешь себя таким умным, — говорит Харрис. — Но если ты сейчас же не освободишь площадь, я вызову представителей власти.

— Это общественное место для встреч, Уна. Могу я называть тебя Уной? Раз ты копаешься в моем грязном белье, мне кажется, мы можем звать друг друга по именам.

— Нет, ты никак не можешь называть меня, — шипит Харрис. — Я уже сказала, что тебе нужно уйти.

— Но нам не запрещено находиться здесь.

— Ты устраиваешь срыв и нарисовал граффити на моем окне.

— И его смыли. Смотри, теперь твое окно сияет чистотой. Пожалуй, я оказал тебе услугу.

— Это оскорбление!

Джей, забавляясь, смотрит на нее.

— Ты злишься, Уна? Не могу понять. В последнее время твое лицо не особо подвижное.

Резкое замечание о ее любви к ботоксу вызывает смех в толпе. Думаю, она, наконец, понимает, что не выиграет здесь, особенно в окружении фанатов Джея. Мужчина, который вышел с ней, дергает Уну за руку, тихо понуждая отступить.

— Тебе не сойдет это с рук, — кипит она от злости, а затем обхватывает руку своего компаньона, прежде чем отправиться обратно.

Джей говорит что-то себе под нос с мрачным выражением на лице, но я не слышу его. Когда Уна уходит, он продолжает раздавать автографы. Через несколько минут Джей останавливается и почесывает голову, снова выискивая Сару.