— Она тоже с нами летит? — Саид вскинул голову и несколько секунд смотрел не мигая. И его холодный ответ, как нож в сердце:

— Да.

Саид

— Никогда бы не подумал, что ты такой извращенец! — отец стоял рядом, пока я заполнял документы на стойке регистрации. Он смотрел на Армину с Ариной, которые сидели в одном помещении, но в разных углах, демонстративно отвернувшись друг от друга. Я чуть не расхохотался, увидев, как при первой встрече они прошли мимо друг друга, сделав вид, что одной из них не существует. Если бы не проблемы другого характера, позабавился от души, но сейчас мне было начихать, что они обо мне думают и хотят со мною сделать.

На убийство нужно занять очередь, желающим было слишком много.

— Мне так будет спокойнее, если они будут в одном месте под твоей защитой, а если вдруг всех уничтожат, так залпом! — поставил подпись и посмотрел на старшего Каюма. — Но я надеюсь, что до этого не дойдет.

— Тебе помочь?

— Я сам разберусь, но, если вдруг не получится, — вытащил из портфеля папку и протянул отцу. — Тут все счета на Армину и Арину, там документы на недвижимость в разных странах. Армина останется в Эмиратах. Арина пусть сама выбирает из Лондона или Лос-Анжелеса. И там, и там я купил дом. Лишний потом продай. На детей тоже есть счета. Но никто не должен возвращаться в Россию, если меня не станет…лет двадцать.

Саид… впервые увидел, как Ахмет Рамзанович переживал за меня, лично за меня. Но мне не нужны были сейчас эмоции, я и отправлял всех подальше от себя, чтобы включить голову, холодный расчет.

— Не надо. Я не так часто тебя о чем-то прошу.

— Но что если…

— Просто забудьте обо мне. И прошу ради бога без всяких там плачей и стонов. Не такая я ценная фигура, чтобы по мне убиваться после смерти.

— Все настолько серьезно?

— Я не исключаю плохого финала, Аркадий не даст выбора, там либо я, либо он, третьего не дано. Судя по всему, он решил под общее недовольство просто меня убрать и захватить территорию, ведь слишком лакомый кусочек, особенно в сезон.

— Но раньше он же тебя не трогал.

— Раньше повода придраться не было, а тут все ополчились против меня!

— Я могу посодействовать…

— Нет! — перебил, раздраженно потирая лицо ладонями. — Я сам. Это моя война, ты в ней не участник и даже не зритель, так что лети в свои Эмираты и не забудь про женщин. Мать уже дома, теща тоже у своей родни под защитой, так что как только самолет взлетит, выдохну с облегчением! — повернулся к диванам, дети сидели в гаджетах, Армина смотрела перед собою, держа Амана, Арина смотрела на дочь. Каждая была по-своему мне дорога, каждая уже была частью моей жизни, отделить кого-то было невозможно. Я должен был что-то сказать, но не знал, к кому подойти первой, кого обнять, кого целовать. Конечно, Арину я хотел больше всего, до боли во всем теле. Я по-прежнему завишу от нее, меня ломало не первый день, глядя на нее и не сметь притронуться. Даже мимолетное прикосновение вызывало дрожь во всем теле, приливая кровь к голове и к паху. Армина после последнего разговора меня стала напрягать, я действительно задумался над ее словами по поводу перебежки на сторону врагов, поэтому сейчас во мне к ней была только настороженность, подозрение и отторжение.

Подошел сначала к детям, каждого обнял, поцеловал в лоб, на Ахмете задержался, глядя ему в глаза. Почему-то в это мгновение он мне показался таким взрослым. Он смотрел без улыбки, серьезно.

— Я защищу маму и Арину, пока тебя не будет рядом! — его твердость голоса и уверенность позабавила, но не посмел улыбнуться, кивнул.

— Ты моя надежда и опора, когда меня нет! И младших не забудь защищать, особенно Анну, она девочка и совсем еще крошка, ей твое покровительство очень необходимо!

— Я тоже буду ее защитником! — вклинился Али, прислушиваясь к нашему диалогу.

— Конечно, мой хороший, я в тебе не сомневался!

— А во мне? — Азамат смотрел колюче, он в очередной раз мне напомнил себя, когда остался с отцом. Моя темная сторона была в этом ребенке. Это пугало и радовало, здесь генетической экспертизы не требовалось.

— Подойди ко мне! — поманил его к себе, обнял за плечи, притягивая к груди. — Всегда держи в узде своего внутреннего зверя, не давай ему кусаться! — зашептал ему на ушко, следя за Арминой, которая пыталась услышать наш разговор, за Ариной, которая тоже смотрела с искоркой любопытства.

— А откуда ты о нем знаешь? — удивленно просипел сын, потрясенно заглядывая мне в глаза. Я погладил его по голове. Потом его карие глаза догадливо сверкнули. — Он и в тебе есть? Да?

— Да. Поэтому выпускай его только на чужих, на тех, кто представляет угрозу, родных и близких нельзя пугать.

— А на Амана как быть? — я напрягся, сжимая плечо Азамата, он скривился от боли, ослабил хватку.

— Его ты тоже защищаешь! — тряхнул его, злой огонек вспыхнул еще ярче. — Азамат, ты слышал, что я тебе сказал?

— Да…

— Без самодеятельности!

— Но…

— Никаких «но»!

— Но пап…

— Азамат! — мы смотрели друг другу в глаза, и эта мелочь передо мною даже не думала отводить взгляд в сторону, но я все же был более опытным, ломал и не таких щенков, поэтому сын вздрогнул и все же опустил глаза, показывая всем своим видом покорность и согласие.

Потрепал его по голове, направился к Армине. Она поспешно встала.

Я погладил по голове спящего Амана, нагибаясь к его лбу, потом поцеловал Армину в лоб. Она смотрела на меня с осуждением, с укором.

— Мы на долго расстаемся? — ее вопрос остался без ответа, я пытался взглядом предупредить, чтобы Арину не думала обижать. По тому, как Армина надменно поджала губы, поняла без слов и отвернулась.

К Арине шел немного нервным, она встретила меня спокойным взглядом, только в уголках глаз затаилась обида. Не хотя отдала спящую Анну, вся подобралась, как самка, готовая в любую минуту защитить своего детеныша. Я кинул быстрый взгляд через плечо, на нас смотрела Армина темным яростным взглядом.

— Я могу уехать по своему усмотрению? — ее голос звенел от напряжения.

— Только после моей смерти, — вдохнул сладкий запах темной макушки, касаясь губами лба дочери. Посмотрел на Арину. — Я тебя по-своему любил…

— Ты так говоришь, будто прощаешься навек! — ее губы иронично изогнулись, скрестила руки на груди. Я смотрел ей в глаза, понимая, что возможно больше никогда не увижу ее голубые глаза, не услышу на своих губах ее признания, не почувствую под ладонью, как бьется ее сердце, не запутаюсь пальцами в ее светлых прядях.

Прости за все… ее красивый лоб нахмурился, впервые она задумалась над моими словами, поза сразу стала напряженной.

— Саид…ты хочешь сказать… — ей не хватило воздуха, она приложила руки ко рту. Я покачал головой. — Ты шутишь?

— Арин, я не объясняю жене, что происходит, но тебе кое-что расскажу. Вы сейчас летите в Эмираты к отцу, я не знаю, что случится потом, но, если вдруг меня не станет, он даст тебе документы, которые предоставят выбор, где жить. В Россию ты с ребенком не возвращаешься.

— Нет… — она затрясла головой, словно не верила во все сказанное. — Нет, ты просто издеваешься, ты пытаешься меня запугать, придать отъезду нотку драмы.

— Арин…

— Нет! — Арина схватила меня за лацканы пиджака и сжала их, глядя в глаза. — Ты просто пошутил! И через пару дней приедешь за нами!

Понял? Ты приедешь за всеми нами, лично!!! Живой, невредимый!!!

— Арин…

— Нет, Саид, ты не посмеешь так просто сдохнуть от какой-то бандитской пули, когда у тебя куча детей и жена…и я!!! Ты слышишь меня??? — она попыталась тряхнуть, но передумала, у меня на руках была Анна.

— Почему ты так хочешь, чтобы я остался живым, когда постоянно просишь свободы? Ведь тебе моя смерть выгодна, ты сможешь распоряжаться своей жизнью на свое усмотрение! — были бы руки свободными, обхватил ее голову, фиксируя, смотря прямо в глаза, чтобы прочитать все то, что не скажет вслух. Арина отпустила меня, сделала шаг назад, почти справилась со своими эмоциями, только уголки губ нервно подергивались. — Так почему?