Никакого интереса и удовольствия.

— Зато люди не мучаются. Да и тебе мороки меньше, вдруг кто-то однажды укажет на тебя!

— Те, кто указал, давно живут без языка. Я не понимаю твоего беспокойства!

— Саид, ты в курсе, что многие ополчились против тебя, в связи с тем, что последнее время ты стал слишком жестоко расправляться с людьми. Не пробовал пропить курс успокоительного, психотерапевта посетит? Твоя агрессия не обоснована! — внезапно отец пристально на меня посмотрел, цокнул языком. — Или это связано с Ариной? Кстати, как она? Еще не родила?

— А ты типа не в курсе? — наблюдая, как Армина подняла ребенка, с улыбкой его поцеловала в носик. Аман наморщился. По прогнозам врачей Арину с Анной тоже должны скоро выписать. Отец долго молчал. Я повернулся к нему.

— Твое настроение напрямую зависит от этой девушки. Когда между вами все хорошо, все вокруг выдыхают, но только стоит какой-то кошке пробежаться между вами, ты вымещаешь свою злость в стороне, боясь, что ненароком ее убьешь?

— Мне нечего тебе сказать. Думай, что хочешь.

— Значит для того, чтобы в семье сына и бизнесе наступило спокойствие, мне нужно брать все в свои руки, ликвидировать проблему. Нет проблемы — нет головной боли!

Он улыбался и было сложно понять, шутит или действительно говорит серьезно. Но я его сын и понимал, что он может с улыбкой рассказать свои планы, и, если ты знаешь старшего Каюма, все понимаешь, а если нет — думаешь, что это он так иронизирует.

— Я тебя уже предупреждал. Тронешь Арину с дочерью, убью лично, собственными руками. Сверну шею. Это я тебе обещаю.

— Ты не замечаешь, как изменился с ее появлением в своей жизни!!!

Она тебя погубит, Саид, она доведет тебя до того, что на тебя однажды закажут киллера и никто никогда не признается, кто это сделал!!!

— Я в состоянии разобраться со своими врагами, настроением и поведением!!! — говорил сдержанно, почти холодно, но внутри все бушевало от ярости. Да, последние дни не стали предвестникам хорошего настроения, последний разговор с Ариной вообще выбил землю из-под ног. Я не ожидал, что она меня оттолкнет, попросит оставить ее и дочь. Это был удар ниже пояса и не понимал, как должен реагировать. Сделать вид, что ничего не было или объяснить ей, что отныне ее жизнь связана со мною, что никуда их не отпущу.

— Саид! — меня окликнули, когда направлялся в кабинет. Рядом стояла мать. Заставил себя ей улыбнуться, она приободренная улыбкой шагнула ближе. — Можно с тобою поговорить?

— Да, конечно, — открыл дверь и пропустил вперед мать, потом зашел следом. Я сел за стол, она на стул возле стола, на самый краешек.

Положил руки на поверхность стола и внимательно приготовился слушать.

— Отец сказал, что Арина родила… Это правда? — испуганно на меня взглянула, замирая от своей смелости. Согласно кивнул. — Девочка? — еще раз кивнул. Видел по глазам, что хотела что-то предложить, но стеснялась или боялась. Не торопил, взял ручку и покрутил ее.

— Саид, у Арины ведь никого нет из близких, мамы-сестры, я вот подумала, у Армины хватает нянек в доме, а Арине будет сложно первое время, почему бы мне ей не помогать некоторое время? — удивленно вскинул на мать глаза. Как-то об устройстве жизни Арины с ребенком за пределами роддома не думал. А зря, надо было в короткие сроки очень многие вопросы решить. Даже банальное детское приданое купить.

— Это прекрасная идея, я думаю Арина будет рада, только мам, — замялся. О том, что дочь требует особого внимания, нужно было сказать сейчас, чтоб без сюрпризов. — Арина родила недоношенного ребенка, очень многое неясно и непонятно по здоровью, придется часто ездить к врачам, и туда, куда они направят. Это морально тяжело.

— Я понимаю. Поэтому и предлагаю свою помощь, когда рядом кто-то из близких, трудности легче переносятся, чем в одиночку. Если ты еще по возможности будешь поддерживать, малышка поправится, и Арина не падет духом!

— Спасибо, мам! Это действительно очень ценно для меня! — она мягко улыбнулась и ушла. Я взял телефон в руки, решать накопившиеся вопросы.

Арина

Собирала сумку, за две недели добра накопилось достаточно. Саид не появлялся, это радовало и тревожило одновременно, хищник затаился, вряд ли отступил. Слова Марата Даниловича сначала меня испугали, но потом вспомнила, как Саид носился со мною, как переживал, нервничал, уверенность в том, что он даже руку не поднимет крепла с каждой минутой. И когда батюшка окрестил Анну тревога окончательно меня покинула. Саид человек, страшный, бешенный, но человек и вряд ли он посмеет лишить мать у дочери.

Поэтому никаких дурных предчувствий не чувствовала, спокойно собирала сумку, предвкушая новую жизнь со своей девочкой. О том, как исчезнет Саид, не думала, полностью вряд ли уйдет, не в его стиле, запрещать видеться, принимать участие в воспитании не буду, но и настаивать тоже не собиралась. Я надеялась, что он поймет без слов, что ему в нашей жизни не место, тем более, когда семья пополнилась новым членом. Руки замерли и села.

О том, что у него родился сын, услышала от медсестер, которые воодушевленно разговаривали про шикарную выписку, про то, что Каюм в очередной раз щедро отблагодарил роддом, врачей, медсестер. Пошутили, что еще пара таких выписок наследников Каюма, главврач точно пойдет на повышение, если продолжение рода Каюма не замрет на этом ребенке. Больше всего меня задел тот факт, что его сын и моя дочь родились в один день. Сестра и брат.

Дверь в палату открылась, вошел Саид. Сердце испуганно подскочило к горлу, а я замерла на кровати, смотря на его приближение, как кролик на удава. Увидев в его руках черную веревочку, это был крестик Анны, который висел возле ее кувеза, побледнела, осмелилась взглянуть ему в глаза и душа ушла в пятки.

Саид чаще всего смотрел на меня с эмоциями, редко его взгляд замирал, но сейчас поняла, что чувствуют его жертвы. Голубые глаза были неподвижны, холодны, равнодушны, в них не было даже искорки интереса. Он встал напротив, руки сжаты в кулаки, на лице бесстрастная маска, безразличный взгляд. Напряжение ощущалось физически, кто-то зашел, но тут же с «ой» вылетел. Хотела объяснить, почему так поступила, но язык прилип к небу, в горле пересохло, хотелось пить. Он держал меня взглядом крепче, чем если бы была б связанной.

Я все еще помнила, какая рука у Саида тяжелая, пощечина меня не оглушила, но заставила завалиться на подушку больше от неожиданности. Щека горела. Он схватил меня за волосы, фиксируя ладонью голову, смотрел прямо в глаза, таким темным взглядом у людей вытягивают душу, ломают волю.

— На все есть лимит. И на доверие тоже! — его пальцы больно впивались в затылок. — Ты кажется настолько уверилась в своей неприкосновенности, что решила идти против меня же! Ты чем думала, когда крестила дочь???

— Я тебе об этом говорила… Я хотела ее защитить. От тебя!

— От меня? Арина, это бесполезно, вы теперь навсегда связаны со мною! Навсегда! Слышишь? — он тряхнул меня.

Саид, прошу тебя… попыталась обнять его, сползти вниз, упасть на колени и в очередной раз выпросить у него шанс на свободу. — Прошу тебя отпусти!!! Дай…

— Арина, второго шанса не будет! Я тебя об этом предупреждал! От меня если ты и уйдешь, то в мир иной! — внезапно отпустил голову, и как-то нехорошо улыбнулся, глаза загорелись сумасшедшим блеском.

— Хотя нет, ты можешь собирать свои манатки и уйти.

— Правда? — не поверила в его слова, даже замотала головой.

— Правда. Одна. Навсегда. Без права на дочь. Видишь, я даю тебе выбор, не все могут похвастаться такой роскошью! — осознав смысл сказанного, открыла рот и тут же закрыла. — Выбирай: или ты со мною с Анной, или ты одна!

— Саид…ты не можешь так… ты не можешь быть таким жестоким!!! Я ж не против, чтобы ты приходил к нам, я не против даже, если Анна будет ездить к твоей матери, я просто хочу, чтобы твоя жизнь не прикасалась к нам, я не хочу постоянно жить в страхе за нас, оглядываться через плечо и постоянно быть с посторонним человеком, которого ты приставишь для безопасности! И потом зачем тебе ребенок с кучей диагнозов, когда у тебя родился здоровый сын??? Зачем мы тебе??