– Ты ведь знаешь, что сейчас нужно сделать, Волк, – раздался поучающий голос из кухни, – без этого Вера Викторовна не согласится принять наше предложение.

Игорь уже мысленно представлял, как сворачивает шею болтливому психологу, когда Вера тихо вышла на крыльцо. Ссорить кого бы то ни было из-за собственных проблем она не собиралась. Сама попалась, сама и разберется. В первый раз, что ли? Вперед, Белова! Где наша не пропадала!..

– Если ты не остаешься из-за меня, то это не проблема, – прозвучал у нее за спиной тихий голос Волкова.

Вера притормозила, споткнувшись в великоватых кроссовках.

– Оставайся. Я уйду, – заявил Игорь.

– Ты и правда думаешь, что я останусь в чужом доме без тебя? – возмущенно проговорила Вера, затем сама пугаясь своих слов. – То есть… я хочу сказать, что не буду никому навязываться.

– Слушай, – замялся Волков, – не хочу признавать это, но Юрка прав. Он всегда прав, и это страшно бесит. Короче, звони, кому надо, и возвращайся в дом, раз зовут.

– А… ты? – еле слышно спросила Вера.

– Что – я? – поддразнил Игорь, подходя к ней ближе.

– Ты останешься?

– Какой ответ тебя устроит, чтобы мы закончили этот разговор? Мне нужно работать, в отличие от тебя.

– Пожалуйста… останься, – прерывающимся от волнения голосом отозвалась она и притихла, глядя на Игоря.

– Ты нечто, Белова, – он чертыхнулся и похлопал себя по карманам, проверяя содержимое. – Если так я завтра смогу избавиться от твоего присутствия, то вернусь вечером. Ладно.

– Обещаешь?

Он не выдержал и нервно усмехнулся.

– Боже, просто хватит!

Игорь вытащил из кармана телефон, но в спешке зацепил связку ключей и выронил ее. Она звонко упала на ступеньки крыльца, сверкнув серебряным брелком. Проклятие! Только бы не смотрела вниз! Ну должна же быть у него хоть капля везения?

– Ты до сих пор не выбросил его? – изумленно пробормотала Вера, приседая возле ступенек и поднимая ключи.

Поцарапанный силуэт волка мерно покачивался на связке ключей. Этот брелок, сделанный для нее по заказу, она подарила Волкову на пятнадцатилетие. Не спала перед этим всю ночь, а при вручении тряслась, как осиновый лист. Боже… Это был самый удивительный мальчик в ее жалкой жизни.

Первое касание пальцами, когда отдавала подарок. Первое неловкое молчание, и эти глаза цвета летнего дождя. От его короткого «спасибо» мурашки побежали по спине, а сердце замирало. Почему до сих пор не выбросил его? Вера поднялась, поправляя свитер, и повернулась лицом к Игорю. Тот угрюмо отобрал ключи, запихивая их обратно в карман. Взамен вложил в руку Веры свой мобильник.

– Почему?

– Им пиво удобно открывать, вот и не выбросил. А ты что себе вообразила? – холодно хмыкнул Игорь и кивком указал на телефон. – Звони.

– Спасибо. – Вера отвернулась от него и для уверенности сделала пару шагов по двору, вспоминая номер единственного человека, которому могла позвонить в подобной ситуации.

Этот хотя бы не станет угрожать или вопить. Надеясь, что все цифры набрала правильно, Вера приложила телефон к уху. Ждать не пришлось: Максим Зеркалин, «адский дворецкий» ее мачехи, а по совместительству и личный помощник, неизменно отвечал после первого же гудка.

– Зеркалин. Слушаю.

Знакомый невозмутимый голос зазвучал в динамике, и Вера сжалась, на мгновение забывая, что минуту назад хотела сказать.

– Это я, – коротко отозвалась беглянка.

– Вера Викторовна? Где вы сейчас находитесь? – торопливо проговорил Максим, прекрасно понимая, что на спокойный разговор у него осталось не больше минуты.

– Я у… у подруги заночую, – соврала Вера, – вернусь завтра. Сама. Скажите ей, чтобы не искала.

– Полагаю, это будет несколько затруднительно…

Голос Зеркалина пропал, видимо, Максим зажал микрофон ладонью, обращаясь к кому-то другому, находившемуся рядом. Вере не нужно было гадать, кем сейчас являлся его собеседник. Даже так она слышала звонкий резкий голос мачехи, требовавшей у помощника отдать телефон.

– У тебя нет подруг! Где ты сейчас, дрянь?! – неожиданно громко прозвучали слова Ольги, и Вера едва не выронила мобильник, пытаясь выключить его.

Поток ругани продолжал литься из динамика, но пальцы слишком дрожали, чтобы она смогла нажать нужную кнопку. Игорь отобрал телефон, прекрасно видя ее состояние, и наконец нажал на отбой.

– Иди в дом, – глухо велел он.

Не дожидаясь, пока девушка поднимется на крыльцо, Волков обошел машину и сел за руль. Черт! Он зло ударил по рулю, вспомнив, что не открыл ворота, и снова вышел. Сделав в этот раз все как нужно, он вернулся в салон и, хлопнув дверцей, наконец вывел машину со двора. Вера смотрела ему вслед, обхватив себя руками, и пытаясь унять дрожь. Куда он уехал? Обратно в мастерскую? Собрался работать там?

– Ты же вернешься вечером? – одними губами произнесла она и посмотрела вниз, когда почувствовала прикосновение к ноге.

Знакомый рыжий кот принялся ласкаться, распушив свой роскошный хвост. Вера присела и погладила его по спине, не решаясь вернуться в дом. Снова глянула на ворота, за которыми недавно скрылась машина.

– Я все еще жду помощи, – вздохнули за ее спиной, – тебя это тоже касается, Никитич!

Юра вышел на крыльцо, наблюдая за тем, как гостья поднялась, снова поправляя великоватый свитер. Кот прошмыгнул между ними в дом, где благодаря открытым настежь дверям немедленно послышалось отчаянное шуршание.

– Ты только посмотри! – хмыкнул Козловский. – Какая исполнительность!

Вера улыбнулась. Юра широким жестом пригласил ее войти в прихожую, и она вынуждена была вернуться. Было бы странно сбежать или стоять как статуя.

– Ты, Вер, не стесняйся, – Юра провел гостью на кухню, – мне тоже скоро придется уйти. Работу за меня никто не сделает, сама понимаешь. Так что ты у нас за хозяйку останешься. Шучу!

Молодой человек усмехнулся, видя, как Вера замерла в растерянности.

– Никитич… ну ты же взрослый мужик! – Юра скептически глянул на кота.

Тот между тем уронил пакет с покупками, рассыпав содержимое, получил по рыжей голове пучком лука и решительно погнал по полу один из покатившихся ярких помидоров.

– Ты позоришь меня перед девушкой, – посетовал Юра, принимаясь собирать упавшие продукты.

Вера присоединилась к нему, складывая в пакет помидоры.

– Если захочешь поесть, то холодильник полный, – предупредил Козловский, – захочешь отдохнуть – покажу тебе комнату. Поверь, туда и под угрозой смерти никто не войдет.

– Спасибо, – Вера поднялась, передавая хозяину дома пакет, – но когда вы вернетесь?

В ее голосе зазвучала тревога. Юра кивнул в сторону лестницы, предлагая следовать за ним.

– Обычно все собираются часам к восьми-девяти, – пояснил он, поднимаясь по деревянным ступенькам.

На ходу Юра стянул с перил свитер, смущенно свернул его и ловко бросил вниз, на кресло. Там сердито зашипел Никитич, уже успевший телепортироваться из кухни. Кот пытался выбраться из-под одежды и возмущенно чихал.

– А почему «Никитич»? – поинтересовалась Вера. – Необычная кличка для кота.

– Да все просто, Вер, – усмехнулся Юра, – у нас так в детдоме завхоза звали. Тоже рыжий был и бестолковый.

– Вот как… – пробормотала гостья.

Так Юра был детдомовец? И зачем начала расспрашивать про эту кличку?

– Удивлена, как такой роскошный парень мог оказаться приемным сиротой? – светлая бровь Козловского изогнулась. Он остановился и снова посмотрел на притихшую гостью.

– Нет, – соврала Вера, но поняла, что ответ был слишком поспешным.

– Неужели жалеешь меня? – продолжил подтрунивать над нею Юра.

– Завидую. – Она приподняла подбородок, а губы едва дрогнули. – Я тоже сирота.

– Мы с тобой одной крови, ты и я, – подмигнул Козловский и толкнул одну из дверей, – а если уж уточнять, то и все мы.

– То есть? – удивилась Вера, заходя следом за Юрой в уютную комнату с широким окном, занимавшим почти всю переднюю стену.

– Мы все детдомовские, Вер. Все приемные.