– Говорю, вернется.

Они жадно набросились на еду, и вдруг Миш сказал:

– Я ни на что не рассчитываю, Джесс. Нам не выпутаться из этого переплета.

Чандлер продолжал уписывать яичницу.

– Надежды, конечно, мало, но все-таки шанс есть, – ответил он.

Миш ухмыльнулся.

– А готовить она умеет, да? Не воркует ли она сейчас с фараоном?

Чандлер отодвинул от себя пустую тарелку.

– Кофе хочешь?

– От кофе я никогда не откажусь.

Чандлер ушел на кухню. Миш потер себе загривок, вытряхнул из пачки сигарету и закурил.

Когда Чандлер принес кофе, Миш сидел, вперив потухший взор в пустоту, и размышлял, что же будет с ними дальше.

Скрылось за холмами солнце, и небо побагровело.

Том Уайтсайд взглянул на часы – восемнадцать минут девятого.

– Поедем по проселку, – сказал он. – Так мы срежем десять миль.

Шила Уайтсайд промолчала. Уже целый час она дулась после ссоры по поводу золотых часов, которые ей хотелось получить на первую годовщину свадьбы. Как заявил Уайтсайд, часы стоят сто восемьдесят долларов, а откуда ему взять такие деньги?

Он покосился на нее. Настроение было паршивое. Ну и отпуск! Он с самого начала догадывался, что его затея с походом на колесах не доведет до добра. Выдумал тоже – поход! А как иначе они могли провести две недели вне дома? Гостиница и даже дешевый мотель им не по карману. А все необходимое для похода он одолжил у друга бесплатно. Вполне приличное снаряжение: большая палатка, кухонные принадлежности и спальные мешки. Но какая это была мука! В первый же день Шила наотрез отказалась готовить. У нее, мол, отпуск. Если гостиница им не по карману, пусть он сам готовит. И вообще ведет хозяйство. А она будет загорать и бить баклуши.

У Тома свело скулы при воспоминании о двух минувших неделях. Он так и не научился управляться с газовой плиткой. Ели то горелое, то недоваренное. Шила в купальнике, едва прикрывающем стыд, нежилась не солнышке, и Том чуть не рехнулся от постоянной близости ее наготы.

Он с раздражением напомнил себе, что за все четырнадцать дней между ними не было и намека на любовь. Несколько раз он пробовал подступиться к ней днем, но Шила быстро его отвадила.

В чем же дело, ломал он голову, почему такая красивая женщина, с такой фигурой – и холодная, как лед? Вот влопался! С виду подумаешь… а все его друзья так и думают… огонь-баба: высокая, широкоплечая, грудастая, с узкой талией, широкими бедрами и длинными стройными ногами. Естественно было рассчитывать, что ко всему прочему она еще и страстная, однако здесь он горько ошибся.

Дешевенький восьмилетний автомобиль нехотя тащился по шоссе Майами – Парадиз-Сити. Тому припомнился тот день, когда он впервые познакомился с Шилой.

Том дожил до тридцати двух лет, так и не добившись успеха. Он был внештатным коммивояжером в городском отделении «Дженерал моторз». Рослый, плечистый, темноволосый, с приятными, но весьма заурядными чертами лица, Том с тех самых пор, как окончил школу, только и думал о достатке. Он принадлежал к мечтателям. Мечтал о богатстве, а сам не горел желанием и не умел делать деньги.

Если бы не его отец, покойный уже доктор Джон Уайтсайд, Том давно остался бы без работы. Но несколько лет назад доктор Уайтсайд спас жизнь супруге Клода Локинга. Такого управляющий отделением «Дженерал моторз» Локинг не мог забыть.

Четырнадцать месяцев назад Том перегнал «кадиллак» богатому клиенту в Майами и в уплату за часть стоимости забрал его «олдсмобил».

В Парадиз-Сити Том возвращался на «олдсмобиле» и чувствовал себя человеком. Вот какая у него должна быть машина!

Ехать из Майами было жарко и далеко. Часов в девять Том подъехал к мотелю «Добро пожаловать». После ужина он пошел в свой домик, принял душ и лег спать.

Он был усталый, сытый и довольный. Теперь предстоял сладкий сон, но стоило ему выключить свет, как в соседнем номере включили радио. Минут двадцать Том лежал, проклиная шум и надеясь, что радио выключат. В начале двенадцатого он зажег свет, надел халат и раздраженно постучал в соседнюю дверь.

Через некоторое время дверь открылась.

Том часто вспоминал первую встречу со своей будущей женой. Она была одета в голубой шерстяной свитер, плотно облегавший пышную грудь. Черная юбка сидела на ней, будто нарисованная, едва прикрывая длинные голые ноги с узкой стопой, обутые в сандалии на пробковой подошве.

– Вам наверняка мешает мое радио, – сказала она. – Угадала?

– В общем…

– Ладно, выключу. Извините. – Она кивнула на «олдсмобил». – Ваша?

– Да, – не задумываясь, соврал Том.

– Ну и машинка.

Он ухмыльнулся.

– Ну и девочка.

Они рассмеялись.

– Что же вы стали на пороге? – Она посторонилась. – Меня зовут Шила Аллен.

– А меня – Том Уайтсайд. Не подумайте, что я зануда. Просто хотелось выспаться.

Она показала ему на кресло и присела на кровать. Юбка у нее уехала вверх, и его взору открылась гладкая, белая кожа. Он отвел глаза, потер подбородок и сел.

– Везет вам, вы можете уснуть, – проговорила она. – А мне не спится. Не знаю, почему так. Раньше двух никогда не засыпаю.

Шила вынула из пачки две сигареты, прикурила обе и одну протянула Тому. На фильтре остался мазок ее помады. Он с чувственным удовольствием зажал сигарету в губах.

– Вы случайно не поедете утром в Парадиз-Сити? – спросила она.

– Обязательно. Я там живу. А вы туда?

– Да. Часов в девять будет автобус…

– Поехали со мной.

– Я надеялась, что вы это предложите. Вы там работаете?

– Да… в «Дженерал моторз».

– Ух ты! Теплое, наверно, местечко.

Он снисходительно махнул рукой.

– Жить можно. Я отвечаю за весь наш округ. Да, грех жаловаться. А вы зачем в Парадиз-Сити?

– Ищу работу. Как думаете, удастся что-нибудь найти?

– Еще бы… такая девушка. А какую именно?

– Вообще-то я почти ничего не умею… официанткой… горничной… в таком роде.

– Предоставьте это мне. Я знаю город как свои пять пальцев. Вы откуда?

– Из Майами.

– А почему вы решили, что в Парадиз-Сити лучше?

– Просто для смены обстановки. Обожаю менять обстановку.

– Что ж… – Он еще посмотрел на нее, потом встал. – Завтра я выезжаю в девять. Вас это устроит?

– Вполне. – Она поднялась, разгладила юбку и подошла к нему вплотную. – Если хотите, я расплачусь за услугу. Большинство мужчин не отказалось бы от такой платы. – и она кивнула в сторону кровати.

Том вдруг понял, что относится к этой девушке гораздо серьезнее, чем к случайной попутчице, с которой можно наскоро переспать.

– А я отказываюсь, – дрогнувшим голосом сказал он.

Шила наклонилась и слегка коснулась губами его губ.

– Ты мне нравишься… ты милый, – улыбнулась она.

Наутро он отвез ее в Парадиз-Сити. Расставшись с Шилой, он заметил, что непрерывно думает о ней. Вечером следующего дня он заехал за ней. Он без спроса позаимствовал на работе «олдсмобил» и надел свой самый шикарный костюм. Они поужинали в дорогом рыбном ресторане на окраине города.

С тех пор, как родители бросили двенадцатилетнюю Шилу на шоссе, предоставив ее собственной судьбе, она то и дело вступала по разным поводам в противоречие с законом. Сейчас ей было двадцать два. Работала официанткой, платной танцевальной партнершей, участвовала в стриптизе, служила в регистратуре грошовой гостиницы и, наконец, стала одной из многочисленных «телефонных» проституток Майами. Однако ненадолго. Она прикарманила бумажник клиента. Пришлось бежать из Майами. У нее не было желания устраиваться на работу. Том Уайтсайд явно потерял голову, и она рассудила, что ей хватит пятидесяти долларов до свадьбы. Они поженились, когда в кошельке осталось полтора доллара.

Обоих ожидало глубокое разочарование. Шила обнаружила, что Том живет в крошечном, запущенном бунгало, которое досталось ему от отца, и что процветанием здесь и не пахнет. А Том выяснил, что Шила не умеет вести хозяйство. Она оказалась ленивой, холодной и постоянно клянчила деньги.