Она снова яростно затрясла головой…

— Нет, Лу, ты не прав! Клянусь, я…

— Трисби знал, что ты наркоманка. Кроме того, он знал, что у тебя были основания убить Тельму. И ты стала опасаться, что он может выдать. Услышав, что Бриджетт пыталась застрелить Трисби, ты решила избавиться от своего любовника, а вину за убийство свалить на мачеху. Я отдаю тебе должное, Марго: ты умеешь пользоваться обстоятельствами в своих интересах. Похитив револьвер Бриджетт, ты отправилась на «Белую дачу» и застрелила Трисби. Не знаю, что чувствовала ты, обнаружив, что оставила у меня сумочку со спичками: тебя, должно быть, охватило отчаяние. Тогда-то, вероятно, ты решила покончить со мной.

Теперь она смотрела на меня с нескрываемой ненавистью.

— Я не боюсь тебя, проклятая ищейка, — хриплым голосом произнесла она. — Ты ничего не сможешь доказать.

— Ошибаешься. За убийство четырех человек придется ответить.

— Мой отец не допустит этого, — чуть слышно сказала она.

— Отец не поможет, Марго. И даже продажная администрация вашего города не в силах взять тебя под свое крылышко.

— Я не боюсь тебя! — вновь крикнула она, сверкнув глазами.

— Не веди себя глупо, Марго! — вдруг раздался мягкий женский голос.

В спальне стоял Ли Криди, одетый в смокинг с белой камелией в петлице. Его очки в роговой оправе были сдвинуты на лоб, изо рта торчала дымящаяся сигарета.

— Оденься, — распорядился он. — В сорочке ты выглядишь уличной девкой.

Молча подбежав к шкафу, Марго вытащила из него одежду и скрылась в ванной.

Холодные глаза Криди переместились на меня. Только тут я заметил в его руках револьвер.

Вскоре из ванной, приглаживая на бедрах платье, вышла Марго.

— Отец не позволит издеваться надо мной, — сказала она, тяжело дыша. — Я знаю, он все сделает для меня.

Криди с непроницаемым лицом расхаживал взад и вперед по гостиной.

— Садись, — приказал он Марго, рукой указывая на стул. Потом, посмотрев на меня, добавил: — И вы тоже.

Мы сели.

Продолжая мерить шагами комнату, Криди сказал:

— Бриджетт сообщила мне, что здесь живет мужчина. Я приехал взглянуть. Ты не оправдала моих надежд, Марго. Впрочем, большинство детей не оправдывает надежд родителей. Я не уделял достаточно внимания твоему воспитанию, а о мачехе нечего и говорить: это совсем испорченная женщина. Но для тебя это не оправдание. — Приблизившись к ней, он наконец остановился. — Я слышал все, что говорил Брэндон. Это правда?

Под холодным взглядом отца Марго опустила голову.

— Нет, конечно, нет! — сказала она. — Он лжет!

— Тогда почему у тебя под подушкой был нож?

Она собиралась что-то ответить, потом внезапно переменила решение. Она выглядела потерянной и беспомощной, лицо ее утратило былую свежесть и красоту.

— Слушай меня внимательно, Марго, — продолжал Криди. — Я контролирую этот город, здешняя полиция делает то, что я приказываю. Ты можешь не опасаться Брэндона, он бессилен что-либо предпринять. Но мне нужно знать правду, чтобы планировать свои действия. Ты убила этого Шеппи?

Поняв, что дальнейшее препирательство лишь повредит, она сказала:

— Я была вынуждена его убить, папа. Другого выхода не было.

Губы его плотно сжались, но в остальном выражение лица оставалось бесстрастным.

— Что ты имеешь в виду — «не было другого выхода»?

— Он пригрозил, что сообщит в полицию о Кордеце. Я не могла этого допустить.

— Почему же?

Она пожала плечами.

— Тебе не понять…

— Ты хочешь сказать, что ты наркоманка, а я нет? Так?

— Да.

— А эта женщина, Тельма Каузнс? — Он вновь начал мерить гостиную шагами.

— Я была вынуждена это сделать, папа.

— А Трисби?

Закрыв глаза, она скрестила на груди руки.

— Да.

— Ты вела довольно бездарную жизнь, Марго, — сказал он, глядя в сторону.

Она неподвижно сидела, не произнося ни слова.

— Что же, — продолжал Криди, — каждый имеет право жить, как хочет. Подойдя к стулу, он неожиданно сел. — Мне трудно поверить, что все это натворила ты, Марго. Посмотрим, что можно для тебя сделать.

Подавшись вперед, она с такой силой сжала кулаки, что побелели костяшки пальцев.

— Ведь ты не допустишь, чтобы меня посадили в тюрьму?

— Нет, этого никогда не будет.

Встав, он подошел к окну и начал задумчиво смотреть на море. Гнетущую тишину нарушало лишь возбужденное быстрое дыхание Марго. Я молча наблюдал за ними, не пытаясь что-либо предпринять: Криди не выпускал из рук револьвера.

Прошло несколько минут, прежде чем он сказал:

— Ты должна немедленно покинуть Сан-Рафел, Марго. — Достав из кармана толстую пачку ассигнаций, Криди бросил ее на колени дочери. — Тебе потребуются деньги, вот они. Отправляйся к тетке и постарайся вести себя там прилично. Возьми машину Брэндона, она около дома. Уезжай отсюда кратчайшим путем через горы. Ты понимаешь меня?

— Эй, одну минутку!.. — начал было я, но Криди направил на меня револьвер.

— Молчите! — крикнул он. — Не давайте мне повода пристрелить вас! Это избавило бы меня от многих хлопот. — Не опуская револьвера, он повернул голову в сторону Марго: — Тебе понятно, что я сказал?

Она кивнула.

— Тогда поторопись.

— Ты все здесь устроишь, папа?

— Об этом не беспокойся. Бери машину Брэндона и немедленно уезжай. Я оплачу ему стоимость машины. Надеюсь, новая жизнь принесет тебе больше счастья, чем прежняя.

Не слушая отца, Марго смотрела на меня с триумфом. Потом выбежала из гостиной, и через несколько секунд под окнами взревел мотор моего «бьюика».

— Вы обманули Марго, отправив ее на смерть! — крикнул я Криди. — Вы не отец, вы даже не человек! Вы не имеете права распоряжаться жизнью дочери! Это может делать только суд.

— Дочь Криди не будет гнить в тюрьме, — коротко бросил он, опустив револьвер в карман.

Я выбежал из бунгало.

Под пальмами стоял огромный черный «кадиллак» Криди. Я сел за руль и помчался вслед «бьюику».

Марго была далеко впереди. Что было силы я жал на педаль акселератора.

Машина гремела и сотрясалась.

Марго пронеслась мимо своего дома, и я выругался: она не собиралась заходить за вещами. Возможно, она заметила, что ее преследует «кадиллак».

Марго торопилась в горы.

Внезапно с боковой дороги на шоссе выехала большая полицейская машина. Я едва не врезался ей в задний бампер. Тяжелая машина рванулась вперед и, скрежеща на поворотах, устремилась в погоню за «бьюиком».

Случилось то, чего я опасался: дорожный патруль, опознав мою машину, спешил выполнить приказ. Было слишком темно, чтобы видеть, что за рулем сидит женщина. «Фараоны» были уверены, что это я гоняю по городу.

Конечно, Ли Криди знал о намерении Кетчена уничтожить меня, если я своевременно не уберусь из Сан-Рафела. Возможно, он был сам инициатором этого плана. И отлично понимал, что на горной дороге ее ожидает только один конец. Криди избегал гласности и суда, показаний свидетелей, а для выродка-дочери — это был тоже лучший выход.

Я ничем не мог помешать готовящемуся убийству, но с упорством маньяка ехал вперед. Я слышал протяжное завывание полицейской сирены и на поворотах видел свет фар обеих машин.

Когда дорога начала круто подниматься в горы, я остановился, преследование уже не имело смысла. Я увидел, как из-за поворота выскочил «бьюик», преследуемый по пятам полицейской машиной, — их разделяло не больше двадцати ярдов. Марго мчалась по серпантину с неистовой скоростью, каждую секунду рискуя сорваться вниз, и вскоре все было кончено — длинные белые лучи передних фар, подобно щупальцам гигантского насекомого, устремились в чернеющую бездну. На какое-то мгновение мне показалось, что машина продолжает мчаться по воздуху в горизонтальной плоскости. Я услышал душераздирающий вопль Марго, и автомобиль, перевернувшись крышей вниз, полетел в пропасть…

Я медленно поехал в Сан-Рафел.

— Фрэнк, старина, — позвонил я из первого автомата Хепплу, — я жив, но смертельно устал. У вас есть дома виски? Нам надо поговорить…