Молодой китаец привел нас в скромное небольшое кафе с сугубо китайским меню. Нас завели в отдельную комнату, как вип-персон. Кафе было забито обычными китайцами, которые поглощали пищу как всегда из больших блюд. Некоторые курили за чашкой кофе, в Китае это не запрещено. Оставшись втроем в небольшой комнатке, за круглым уютным столом мы пришли в хорошее расположение духа. К тому же нам буквально молниеносно принесли зеленый чай в малюсеньких чашечках.

Потом в комнату заглянул наш «помогайка», принес меню. Мы стали с увлечением его изучать. Оказалось, что в этом скромном кафе имелось весьма экзотичное блюдо – ослиное мясо. Вот бы попробовать ослятинку?! Но тут же мы передумали, так как решили, что это уж слишком для наших не привыкших к такой еде желудкам. Поэтому мы решили заказать свинину, салат «Хейхэ» и сладкие шарики. И тут только заметили, что напротив блюд нет цены. Мы позвали «помогайку» – он вошел расслабленный и вальяжный (позже мы поняли, что он получил хороший процент за наш «привод» в эту забегаловку и посему был весьма доволен). Мы спросили парня, сколько все это стоит. «А, 28, 38 юаней… Десыво, десыво…», – с нежной улыбкой сообщил он.

Еду наконец принесли и мы с удовольствием принялись за трапезу, забыв обо всем на свете. А потом в дверь нашей «вип-комнатки» просунулась веселая китайская мордуленция, которая спросила: «Пельмени не хочу?» «Не хочу, не хочу!!»– хором воскликнули мы, и все вместе рассмеялись. Поели и отдохнули мы неплохо. И вдруг в проеме нашей двери снова появилась наша «милашка», толстый здоровый китаец, который сообщил, что мы должны за обед «300 юаней». «Сколько?» – воскликнули мы, обалдев от суммы. «300!!!» – злобно воскликнул менеджер кафе или официант, мы не знаем, кем он был на самом деле. Первым желанием было немедленно сбежать из кафе. Вторым желанием было крепко поругаться с этим наглым «пельменем». Третьим – вызвать туристическую полицию. И именно в этот момент, как будто прочтя наши мысли, «пельмень» крикнул: «Не заплатите, я сейчас же вызову полицию! » «Но ваш друг, молодой проводник он сказал нам…»– стали возражать мы. «Я здесь хозяин!», – заорал толстый китаец, глаза его были злющие, как у бойца из войск Чингисхана.

Мы быстро оценили ситуацию и поняли, что лучше заплатить за наш скромный стандартный обед в десятикратном размере (по сравнению с теми ценами, которые озвучивал противный «помогайка»), чем влипнуть в историю с полицией. В азиатских странах европейцам, да и вообще иностранцам нельзя попадать в полицию, по-моему, там даже нет такого понятия как презумпция невиновности. В общем, мы стали жертвами обычного развода по-китайски.

Мы шли по Арбату с опущенными головами, чувствовали себя лохами. Ничто не радовало глаз. Мы даже подумали: а не переплыть ли нам назад, в Россию, всего 10 минут – и мы уже в другом, милом для нас мире. Мы уже решили позвонить володе Джану (или Володе джану, какая разница!), но тут неожиданно столкнулись … с нашим русским. Только с памятником – это был Александр Сергеевич Пушкин.

Памятник нас позабавил. Постамент был высокий, а фигура великого поэта – маленькая, приземистая, даже кургузая. И надпись сообщала – «отец русской литературы. Основные его произведения – «Вольность», «К морю», «Пиковая дама»». Странный выбор, подумали мы, у нас, в России лучшими произведениями Пушкина считаются «Евгений Онегин» и «Капитанская дочка». Впрочем, дело вкуса. Памятник стоял рядом с большим книжным магазином. Мы зашли в магазин и просто поразились – столько книг, на огромных книжных полках, полки аккуратно поднимались под высокий потолок. Китайцы стояли у полок и внимательно разглядывали и читали книги. Китайцев было много, что подтверждало услышанную нами когда-то мысль, что китайцы – очень читающая нация. В магазине был хороший бар, красивые кофейные чашки и настоящий молотый кофе. Это был не магазин, а в сущности большой Культурный центр. Настроение у нас поднялось. К тому же мы нашли еще и полку русских книг. Мы выпили кофе, купили стильные закладки для книг и решили все-таки продолжить свое путешествие по Китаю.

В продолжение путешествия мы поспешили уйти с Арбата – шумного и навязчивого. Вышли в самый центр Хэйхэ, на улицу Центральную. Много было нарядных домов, но не высотных. Дошли до круглой площади, по обе стороны которой стояли дома с национальным орнаментом, яркие цветные здания с вставками из зеркального стекла. Было много банков, административных центров. А потом от улицы Центра (так она значилась на табличках) мы добрались до провинциальных улочек, напоминающих спальные районы Благовещенска. И на первых этажах серых облезлых зданий обнаружили множество русских ресторанов – «Амур. Европейский ресторан», кафе-бар «Наша Раша» и др. Потом увидели ресторан «Путин» – на углу, на перекрестке шумных путей, здание красного цвета. Захотелось туда зайти, подумали: наверное, там русским духом пахнет…

Мне почему-то нравилось расположение этого ресторана – то, что он стоял на перекрестке путей, это соответствовало постоянному ментальному состоянию нашей Родины. Я тут же представила, как в этом ресторане сидят наши соотечественники, заказывая по полной и еду, и алкоголь… Мы вошли в ресторан, преисполненные патриотическими чувствами – и на нас просто дыхнуло каким-то острым ядреным запахом китайских приправ. Никакого русского духа здесь не чувствовалось…Поднялись наверх и увидели множество красных фонариков, подвешенных к потолку, добротные деревянные столы и стулья, фарфоровую посуду. На столе лежало потрепанное меню, слава богу, с ценами и с девизом: «Я предлагаю тост за нашу дружбу!» Мы заказали жаренные китайские лепешки с зеленью, луком и , конечно, китайский чай.

Неожиданно пошел дождь, потом он стал усиливаться. Мы смотрели в большие окна кафе, видели нескончаемый дождь и думали – пора возвращаться домой. Приближалось время последнего корабля до России. Надо было торопиться. Мы позвонили, наконец-то, Володе Джану и от него к ресторану подъехала машина с веселыми и разговорчивыми китайцами. Китайцы нас немного удивили (впрочем, не совсем так – за день, проведенный в Хэйхэ, мы уже научились особо не удивляться). Китайцы от Володи Джана пригласили нас приехать еще раз в Хэйхэ, без визы и с русским паспортом, а потом, как они сказали, они нас «подбросят в Харбин, будем жить в контрабандных отелях, по многу человек в комнате, передвигаться по городу мелкими перебежками» и т.д. Вот такую чушь мило болтали веселые китайцы по пути в речной порт.

Первые пять минут нашего пути до России мы думали, как сложно и интересно складываются наши отношения с Китаем – то ссоримся, то миримся, и всегда кто-то пытается что-то переправить туда-сюда контрабандой: вещи, лекарства и даже идеи. А вторые пять минут нашего пути в Россию мы просто радовались, что возвращаемся на наши бульвары.

В воскресенье, ближе к обеду Марина направилась на деловую встречу в кафе «Студио», которое находилось рядом с бухтой «Золотой Рог». Во Владивостоке кипешивал яркий, сверкающий теплом и белыми одеждами июль. Кафе «Студио» в те времена, в начале нулевых, было милейшим импрессионистским кафе: на стенах висели картины «по мотивам» Мане и Моне, правда, посуда, по контрасту, была выполнена в стиле урбанизма – все предельно функционально, кружки и блюдца геометрически правильных форм. Марина разглядывала урбанистический антураж от нечего делать и ожидала своего близкого друга морского офицера Бориса. Через день она отбывала в Паттаю, Таиланд. Ей нужны были консультации бывалого путешественника.

– Ты удивишься, Борис, но, все же, не удивляйся! Мой вопрос будет на интимную тему. Я хочу понять мужчин… Скажи мне, как моряк, зачем вы в чужеземных портах встречаетесь с проститутками?

Борис слегка замялся…Но не стал играть роль фальшивого моралиста.

– Почему в чужеземных странах вы идете в Публичные дома? – допытывалась Марина.– Что вы хотите найти? Вот гамлетовский вопрос… Вы ищите какой-то необычный секс, которого нет во Владивостоке? Что она дает вам эта женщина-чужестранка, кроме тела? Мечту, надежду, чувство уверенности в себе? Или это ваш личный психотерапевт на две-три ночи? В последний вариант, если хочешь, я вообще не верю, потому что чужую душу невозможно понять…