Леди Бервик вздохнула и присела рядом с ней, её спина располагалась строго параллельно спинке стула.

– Май только начался. Помнишь, что я тебе говорила на этот счёт?

– Это самый важный месяц сезона, в течение которого проходят самые значимые события.

– Правильно, – леди Бервик протянула ей обратно бальную карточку. – После сегодняшнего вечера, я надеюсь ты приложишь усилия. Ради лорда Трени и ради себя самой. Осмелюсь сказать, после всех моих предпринятых усилий, и ради меня тоже.

– Вы правы, – тихо проговорила Пандора. – И мне жаль, правда жаль, что причинила вам столько неприятностей. Но я начинаю понимать, что всё это не для меня. Я не хочу ни за кого выходить замуж и решила жить независимо и содержать себя сама. Если повезёт, я стану успешной, и никому не придётся обо мне больше беспокоиться.

– Ты имеешь в виду эту чушь по продаже настольной игры? – спросила графиня тоном пропитанным презрением.

– Это не чушь, а действительность. Я недавно получила патент. Спросите мистера Уинтерборна.

В прошлом году Пандора, всегда любившая игрушки и салонные развлечения, разработала настольную игру. При поддержке мистера Уинтерборна она подала заявку на патент и намеревалась издать и распродать игру. Мистер Уинтерборн владел крупнейшим универмагом в мире и уже согласился разместить заказ на пятьсот экземпляров. Игра гарантировано возымеет успех, хотя бы по той причине, что в этой области не существовало особой конкуренции: в то время как индустрия настольных игр процветала в Америке, благодаря усилиям компании Милтона Брэдли, в Великобритании она всё ещё находилась в зачаточном состоянии. Пандора разработала ещё две игры и была практически готова подать патенты и на них. Когда-нибудь она заработает достаточно денег, чтобы идти по жизни своим путём.

– Как бы мне не нравился мистер Уинтерборн, – строго сказала леди Бервик, – я виню его в том, что он поощряет в тебе эту глупость.

– Он считает, что у меня есть задатки успешной деловой женщины.

Графиня вздрогнула, будто её ужалила оса.

– Пандора, ты родилась дочерью графа. Стать женой торговца или промышленника, уже вопиющий факт, но превратиться самой в одного из них немыслимо. Тебя нигде не будут принимать. Ты станешь изгоем.

– Почему кого-то из этих людей, – Пандора окинула толпу в бальном зале быстрым, настороженным взглядом, – должен заботить мой выбор?

– Потому что ты - одна из них. И этот факт, абсолютно точно, радует их не больше, чем тебя, – графиня покачала головой. – Я не могу притвориться и сказать, что понимаю тебя, моя девочка. Твой мозг всегда напоминал мне о фейерверках... как называются те, что крутятся с безумной скоростью?

– Огненные колёса.

– Да. Они вращаются и сверкают, всё светится и шумит. Ты судишь, не утруждая себя выяснением обстоятельств. Хорошо быть умной, но чрезмерная смышлёность обычно приводит к тому же результату, что и невежество. Ты считаешь, что можешь сознательно игнорировать общественное мнение? И ждёшь, что люди будут восхищаться тобой, потому что ты отличаешься от них?

– Конечно, нет, – Пандора теребила в руках чистую бальную карточку, раскрывая и закрывая её. – Но они могут, по крайней мере, попытаться отнестись ко мне благосклонно.

– Глупая, своенравная девочка, зачем им это? Инакомыслие ничто иное, как скрытый эгоизм, – хотя было очевидно, что графиня с удовольствием прочитала бы полномасштабную лекцию, она замолчала и поднялась на ноги. – Мы продолжим эту дискуссию позже, – отвернувшись, леди Бервик направилась к стае зорких, нелюбезных вдов у стены.

В левом ухе Пандоры начало шуметь, словно заскрежетал медный провод, так иногда случалось, когда она попадала в беду. К её ужасу, к глазам подступили слёзы разочарования. О Боже, это стало бы окончательным унижением: эксцентричная, неуклюжая Пандора-желтофиоль плачет в углу бального зала. Нет, этого не произойдёт. Она встала с такой поспешностью, что стул чуть не опрокинулся назад.

– Пандора, – послышался настойчивый голос неподалёку. – Мне нужна твоя помощь.

Недоумевая, она повернулась, как раз в тот момент, когда к ней подошла Долли, леди Колвик.

Долли, жизнерадостная, темноволосая девушка, была младшей из двух дочерей леди Бервик. Семьи стали хорошо знакомы друг другу после того, как графиня взяла на себя обязательство преподавать этикет и хорошие манеры Пандоре и Кассандре. Долли была симпатичной и легко нравилась людям, она по-доброму относилась к Пандоре в то время, как другие молодые женщины были или равнодушны или над ней насмехались. В прошлом году, во время первого сезона Долли, она стала любимицей лондонского общества, на каждом светском мероприятии вокруг неё собирались толпы холостяков. Недавно она вышла замуж за Артура, лорда Колвика, который, хотя и был на двадцать лет её старше, имел свои положительные стороны в виде значительного состояния и титула маркиза в будущем.

– Что случилось? – с беспокойством спросила Пандора.

– Сначала пообещай, что ничего не расскажешь маме.

Пандора иронично улыбнулась.

– Ты же знаешь, что если это будет зависеть от меня, я никогда ей ничего не расскажу. Так что произошло?

– Я потеряла серёжку.

– О, тьфу ты, – сочувственно проговорила Пандора. – Такое со всеми может случиться. Я постоянно теряю вещи.

– Нет, ты не понимаешь. Лорд Колвик достал из сейфа сапфировые серьги своей матери специально, чтобы я могла надеть их сегодня вечером. – Долли повернула голову, демонстрируя внушительный сапфир с алмазной подвеской, который красовался на её ушке. – Проблема не только в том, что я потеряла другую, – несчастно продолжала она. – Но и в том,  где  я её потеряла. Я ускользнула из дома на несколько минут с одним из моих бывших женихов, мистером Хэйхёрстом. Если лорд Колвик узнает, он разозлится.

Глаза Пандоры расширились.

– Зачем ты это сделала?

– Ну, мистер Хэйхёрст всегда был моим любимым ухажёром. Бедный мальчик до сих пор убит горем, что я вышла замуж за лорда Колвика, и упорно меня преследует. Поэтому мне пришлось его утихомирить, согласившись на свидание. Мы пошли в беседку за задней террасой. Должно быть, я потеряла серёжку, когда мы присели на скамейку. – В её глазах блестели слёзы. – Я не могу вернуться на её поиски. Я уже и так слишком долго отсутствовала. И если мой муж заметит, что серёжки нет... Я даже думать не хочу о том, что может случиться.

В ответ последовала тишина.

Пандора взглянула на окна в бальном зале, в их отражениях переливались огни. Снаружи было темно.

По её спине пробежал беспокойный холодок. Она не любила выходить в ночь, особенно одна. Но Долли казалась отчаявшейся, и в свете её прошлой доброты, Пандора никак не могла отказать.

– Ты хочешь, чтобы я её принесла? – неохотно предложила она.

– Ты это сделаешь? Ты могла бы сбегать к беседке, забрать серёжку и вернуться в мгновение ока. Её легко отыскать. Просто иди по дорожке, покрытой гравием через лужайку. Пожалуйста, пожалуйста, дорогая Пандора, я буду обязана тебе жизнью.

– Нет необходимости умолять, – ответила Пандора, эта ситуация одновременно тревожила её и удивляла. – Я сделаю всё возможное, чтобы найти серёжку. Но Долли, теперь, когда ты замужем, я не думаю, что тебе стоит встречаться с мистером Хэйхёрстом. Он не стоит риска.

Долли с сожалением поглядела на неё.

– Я люблю лорда Колвика, но не так как мистера Хэйхёрста.

– Зачем ты тогда вышла за него?

– Мистер Хэйхёрст всего лишь третий сын и никогда не получит титул.

– Но если ты его любишь...

– Не глупи, Пандора. Любовь для девушек из средних классов. – Взгляд Долли тревожно метнулся по залу. – Никто не смотрит, – сказала она. – Если быстро, то ты можешь выскользнуть прямо сейчас.

О, она будет быстра, словно Мартовский заяц, и не задержится в ночи не на долю секунды дольше, чем понадобится. Если бы только Пандора могла взять с собой Кассандру, её всегда охотного сообщника, за компанию. Но ей лучше продолжать танцевать, это отвлечёт леди Бервик.