— Ага.

— Что происходит, Эм? Я был у тебя дома. Там ничего нет. Совершенно пусто.

В этом доме было все. Бумаги для доступа к счетам. Фотографии папы, всех нас вместе, до аварии, все было там.

— Ничего нет? — прошептала я.

— Словно никто там не жил. Никогда. — Сказал он. — Это самое странное из увиденного.

Кромвел не шутил, когда говорил, что обо всем позаботились. Даже если я смогу найти путь назад, возвращаться было не к чему. Нет возможности платить за еду, ренту, делать хоть что-то. Как теперь я могла заботиться об Оливии и маме? Я почувствовала слабость в ногах. Я осела на пол на балконе и прижалась лбом к коленям.

Я была в ловушке.

— Эм? Ты еще здесь?

— Дело в маме, — сказала я, наконец, выбирая единственную ложь, к которой всегда прибегала. — Ей стало хуже. Я с друзьями семьи. — Он не ответил. Тишина растянулась так надолго, что я подумала, что он повесил трубку.

— Адам, ты здесь?

— Ага. — Он прочистил горло. — Как долго ты там будешь?

— Я не знаю. Наверное, какое-то время.

— Ты шутишь. — Сказал он. — Правда же? Потому что люди не собираются и не уезжают без предупреждения.

Внезапная тяжесть сдавила мне грудь.

— Адам, я не шучу.

— Я не понимаю. — Его голос был натянутым и глухим.

Горло, словно сдавило тисками, глаза начало печь.

— Мне придется остаться здесь на какое-то время, Адам. Я не хочу, но мне придется.

— В этом нет никакого смысла, Эмбер. — Он сделал глубокий вдох, я слышала, как он ходит.

Наверное, по своей комнате, он всегда был в своей спальне.

— Какие еще друзья семьи? В чьем доме ты живешь?

— Джонатана Кромвела, — сказала я в ответ.

— Я никогда не слышал, чтобы ты о них говорила.

Я закрыла глаза и прижала блокнот к груди.

— Да, я знаю. Адам, пожалуйста, не волнуйся. Все в порядке.

— Звучит совсем не как порядок, Эм.

— Но это так. Просто это были тяжелые пару дней. Прости, что напугала тебя, у меня не было возможности позвонить. Так, мне надо идти. Я скоро позвоню тебе.

— Эмбер, не вешай трубку! — закричал он. — Здесь что-то не так. Я слышу, что у тебя что-то не так.

Я покачала головой так сильно, что пряди волос захлестали меня по щекам.

— Мне надо идти. Я позже тебе позвоню. Обещаю. Ладно? — Я прервалась, переводя дыхание. — Просто не волнуйся. Я в порядке. Все в порядке.

— Эмбер, не вешай трубку. Пожалуйста! Просто скажи… — Я захлопнула телефон и несколько секунд спустя еще и отключила его. Я знала, что Адам будет звонить, и тогда я отвечу. Я сломаюсь и скажу ему, что меня похитила ассоциация добрых ненормальных соседей. И у меня было ощущение, что это ничем хорошим не закончится, ни для меня, ни для мамы, ни для Оливии.

Оливия.

Что будет, если я решу сбежать? Я не могла оставить Оливию здесь, но куда я могу ее забрать? Теперь нам некуда было идти. Остаться здесь — означало поверить Кромвелу. Могу ли я довериться незнакомцу? Но я знала ответ. Ради Оливии я пойду на все.

Я даже доверю себя и свое будущее в руки Кромвела.

Я сидела, слепо уставившись на пустую страницу. Начала с одной линии, с горизонта, но, когда продолжила, она стала неровной и ломанной высокими вязами с острыми, как иглы, макушками. Я усилила нажатие, придавая теням глубину и загадочность. Рисунок не получался, но я не могла остановиться. Смазанные линии пересекали страницу.

— Что ты делаешь?

Я закрыла альбом и повернулась в сторону голоса. Хайден. На солнце его волосы переливались дюжиной оттенков красного и каштанового.

Он сделал лишь один шаг вперед, вытаскивая руки из карманов своих джинсов.

— Эмбер?

Я вскочила на ноги.

— Не подходи ближе.

Хайден остановился.

— Я не причиню тебе вреда. Я просто хочу поговорить с тобой.

— Не причинишь мне вреда? — я попятилась назад, весьма успешно загоняя себя в ловушку около стены. — Именно это ты сказал мне, прежде чем вырубить на три дня.

— Я очень об этом сожалею. — Он посмотрел в сторону, делая глубокий вдох. — Я знаю тебя, Эмбер. Ты боец…

— Ты не знаешь меня. Мы всего пять минут поговорили в библиотеке.

На его губах появилась однобокая улыбка, когда он повернулся ко мне.

— С момента аварии мы приглядывали за тобой. Иногда я приезжал вместе с отцом. Я видел достаточно.

Легкая дрожь прокатилась по мне. Я обняла себя за талию, но это не помогло.

— Видел что?

Он снова посмотрел в сторону, разглядывая что-то, чего я не видела.

— Как сложно тебе было. То, как эти ребята в школе относились к тебе. Как ты смогла выжить, когда некому было помочь. — Изумительные черты его лица напряглись. — Я знаю, что ты напугана, но теперь для этого нет причин.

— Правда? Потому что ты мне так говоришь, да? То есть, это говорит парень, который преследовал меня вместе со своим отцом, умалчивая уже о том факте, что вы, ребята, похитили…

— Я не преследовал тебя, Эмбер, и мы вас не похищали. — Он снова посмотрел на меня. — Мы просто… Перевезли вас.

— Для того, чтобы Оливия находилась среди своего «вида». — Я закатила глаза. — Ты это серьезно? Я не принадлежу ни к какому «виду» так же, как и Оливия.

— Но это не так. — Хайден двигался быстро. Я прижалась спиной к стене так сильно, словно могла слиться с ней. Блокнот в руках был между нами как щит и похож на слабый и глупый барьер. — Джонатан Кромвел не мой настоящий отец, ты знала об этом? Мои родители, то есть настоящие родители, не хотели иметь со мной ничего общего. Они боялись меня и будучи маленьким, не мог это контролировать.

Голос в моей голове кричал, чтобы я заткнулась и убежала, но я не стала этого делать.

— Контролировать что?

Хайден сжал губы.

— Я тот, кого они называют «проводник». Могу поглотить энергию из чего угодно, включая воздух вокруг нас. Что касается людей, могу впитать и их энергию. Немного или всю. Это работает одинаково и на одаренных.

— А что ты имел в виду, говоря про воздух?

— Я могу разрушить весь этот дом, если захочу.

От удивления я открыла рот.

— Я несколько лет скитался по приютам. Если бы Джонатан не нашел меня, не знаю, где бы я был сейчас. Он рассказал мне, кто я и научил контролировать дар. Он никогда не просил ничего взамен. Я обязан ему жизнью, Эмбер. Как и каждый ребенок, которого он спас. — Хайден поднял взгляд. — Я напугал тебя, да?

— Я… Это… — я покачала головой. — «Странно»?

Пауза между нами затянулась, пока он изучал меня так пристально, словно я была полупрозрачной. Карие глаза стали темнее, почти черными. Потом он отошел обратно к перилам.

— Прости. — Я осознала, что извиняюсь, сама не знаю за что. — Я не имела в виду… — Хайден поднял руку и прервал меня.

— Все нормально. Слово «странный» в от тебя все равно, что комплимент.

Это оскорбление?

— Что произошло, когда ты коснулся меня? То есть, пару секунд вообще ничего не происходило. Никто и ничто не может касаться меня.

— Я могу прикасаться к тебе минуту или две. Это как буфер, Эмбер. Я могу выдержать небольшие порции твоего дара, но он подействует на меня, если ты продолжишь держаться, и я не осушу его.

— Но ты довольно сильно вырубил меня.

Хайден пробежался пальцами по ограждению.

— Это происходит, когда я осушаю твое прикосновение. С остальными — просто останавливаю то, что они делают. Если кто-то владеет телекинезом, то есть передвигает вещи силой мысли, мое прикосновение может остановить их дар. Если я поглощаю немного, то просто приостанавливаю действие дара. Но тебя почему-то опрокинуло на задницу. — Он посмотрел на меня через плечо. — Может это из-за того, что твой дар теперь тесно связан с твоей жизненной силой. Я не знаю.

— То есть мы можем касаться друг друга, но одному из нас в итоге будет… Плохо?

На его губах медленно расцвела улыбка.

— Если мы не будем осторожны, то да. Ну ладно, а как ты обнаружила это? Я… Мы этого не видели.