Еще у нас есть летний детский лагерь. Он бывает в июне месяце. Идея проста: в мае заканчиваются занятия в школе, в июне родители, естественно, продолжают работать, как и в течение всего года, а дети идут болтаться на улице. Чтобы от этого их уберечь, хотя бы на три недели, мы устраиваем лагерь. Ребята приходят сюда утром, их кормят завтраком, они здесь обедают и уходят вечером. Могут делать все, что угодно: лепить, строгать, рисовать, играть, прыгать в скакалки, рисовать мелом на асфальте, гонять мяч; они даже успевают поставить спектакль за эти три недели. Занимаются с теми же преподавателями, с которыми обычно встречаются в воскресной школе. Дети ходят с удовольствием, за шиворот никого не тянут. В лагерь мы берем с семи лет, за сезон бывает от 30 до 50 ребят.

Жизнь прихода будет представлена неполно, если не упомянуть об абонементе в органном зале. Это тот самый орган, который должен был занять место в храме и занимал какое-то время, но потом был благополучно перенесен. Органный зал – это устроительство академических, профессиональных концертов, где звучит всяческая музыка. Не только органная. И фортепианная, и квартетная, и всякая иная. Эти концерты расписаны на год вперед: с сентября по май. Абонемент покупается слушателями. В афише этого абонемента у нас ежегодно два концерта – на Рождество и на Пасху. Эти концерты устраиваются силами наших поющих церковных и силами со стороны. Например, один из наших поющих – руководитель Полифонического хора, и он привозит к нам свой хор.

Мы обязательно посещаем общеобразовательную школу на Рождество и на Пасху. С нашей помощью, с помощью наших декораций, костюмов, сценариев, записей, аккомпанемента здесь ставят своими силами спектакли по этим праздникам. Зачастую это дети, которые учатся и там, и в нашей воскресной школе. Спектакли показываются всей начальной школе – это более чем 150 человек. Я всегда бываю на этих встречах, и всегда мы дарим школьникам подарки. Такая традиция существует уже лет десять.

Сейчас, к сожалению, многое порушилось. Дело в том, что раньше в общеобразовательной школе с первого по четвертый класс две учительницы преподавали Основы православной культуры. Они живут здесь и тоже наши прихожанки. Потом с пятого класса был такой предмет, как «Духовное краеведение Подмосковья». Он был введен по благословению владыки. Учебник был сделан. В виде эксперимента православная культура изучалась еще в восьмом и девятом классах. Это почти получилось, но затем произошла остановка. Надеюсь все же, что наш прежний опыт можно будет реанимировать.

Конечно, проблемы на приходе есть. И не то чтобы материальные. Я имею в виду следующее: деревню в одночасье назвали столицей. Нужно отдавать себе отчет в том, что, как бы ни назвать, назавтра Щапово Москвой не станет. Надо понимать, насколько имеются у нас сегодня возможности, например, взаимодействовать с молодежью. Да, у нас в «деревне Москва» есть хорошие умные молодые люди, но их нельзя привлечь по одной простой причине: здесь, в Щапово, для них нет работы и нет мест учебы. Поэтому, живя здесь, они едут учиться, например, в Подольск или в Москву, и у них физически не остается никакого свободного времени. Например, у нашей прихожанки Валентины Ивановны внучка, умница, хорошая девочка, окончила Российский университет дружбы народов, каждый день туда ездила. Затем попала в хорошую фирму в Москве и стала ездить на работу. Но у нее же уже шесть лет нет никакой жизни!

Что касается глобальных проблем, то, как заметил Пушкин, «если лет через пятьсот…», то есть если через какое-то время здесь, в Щапово, действительно будет Москва и не нужно будет ехать за тридевять земель работать, то, наверное, жизнь оживится. Пока у меня не очень радужные настроения в связи с этим.

И все же источник наших перспектив – это дети. Детей здесь стало рождаться больше, это я точно знаю. У мамы зачастую появляется третий ребенок, а ей самой – в районе 30–34 лет. Не знаю, влияет ли на это приход, но мы стараемся объяснить, рассказать, убедить, что когда рождается ребенок – это дар Божий. Отказываться от него ни в коем случае нельзя. И потому, если есть причины или псевдопричины, чтобы убедить себя, что ребенку, мол, не надо появляться на свет, – такие мысли нужно отринуть.

Священник Сергий Нищета, настоятель храма св. Флора и Лавра, г. Кашира: «Сейчас время священников, которые только служат, уходит в прошлое. Священник сегодня – это тот, кто в первую очередь проповедует».

Мою биографию как молодого священника, взросление и обучение которого пришлось на 90-е годы, скорее всего, можно назвать типичной. Родился я в 1981 году, окончил среднюю школу на Украине, в Днепропетровской области. Затем поступил в Самарскую семинарию и, проучившись пять лет, окончил ее в 2003 году. Еще четыре года я был в так называемом свободном плавании, жил в Самаре, там же работал. В 2007 году я женился и приехал в Каширу. Именно сюда меня позвал благочинный Каширского округа отец Виталий[23], сказав, что есть храм без настоятеля, в котором нужно потрудиться. И я приехал, это был октябрь, а в марте меня рукоположили.

Думал ли я после семинарии становиться священником? Наверное, нет, такое сознание ко мне пришло не сразу. Когда я закончил семинарию, то, честно говоря, как любой студент, не знал, что буду делать дальше. Считается, что в семинарию должны приходить с пониманием своего будущего служения, но у меня было не так. Мне было интересно, я испытывал тяготение к предметам, но своего священнического будущего я не видел. Такое желание у меня появилось тогда, когда я понял, что если ты занимаешься чем-то другим, то все остальное лишь зарабатывание на хлеб. В священстве я увидел что-то большее, чем решение финансовых вопросов; я понял, что это то, что наполняет жизнь смыслом. Если ты священник, то ты не зря живешь, ты помогаешь людям. Именно желание прожить не зря сподвигло меня на священство. Я не колебался, у меня не было такого периода, как отмечают другие, я просто думал, что созрею к священству точно так же, как в свое время к женитьбе.

Храм святых Флора и Лавра[24], настоятелем которого я являюсь, никогда не закрывался (начиная с момента его основания в 1766 г.), и поэтому, наверное, если говорить о приходе, то он скорее пожилой. Постоянные прихожане – это пожилые женщины, вошедшие в церковную ограду на волне 90-х годов, или потомки тех, кто ходил в храм в 1970–1980-е гг.

Но постепенно картина меняется, и сейчас в приходе появляется много детей. Это подвигает меня к тому, чтобы реформировать взрослую воскресную школу, которую мы организовали примерно два года назад, в детскую. Необходимость во взрослой воскресной школе отпала сама собой еще и по другой причине: когда приходили бабушки, им уже на второе занятие становилось скучно, а люди среднего возраста хотели иной атмосферы. Поэтому мы решили создать вместо взрослой воскресной школы православное братство, состоящее преимущественно из мужчин, целью которого были бы «беседа о главном» и помощь другим. Для людей, уже что-то достигших в жизни, становится важным в какой-то момент реализоваться в чем-то еще, в том числе помогая ближним. Причем особенностью сегодняшнего дня, как мне кажется, является то, что многие склонны помогать локально: становится мало просто дать денег детскому дому, важнее, например, выделить средства на лечение конкретного ребенка и затем увидеть результат.

Интересно, что сама инициатива создания такого братства исходила от предпринимателя – директора аптеки, который предложил всем желающим собираться вместе. В результате стали приходить немногие, всего 8–10 человек, иногда они собираются с выездом на природу на так называемые «шашлыки», иногда у кого-то в офисе, но всякий раз это какое-то совместное дело, совместная помощь кому-то. И я считаю это крайне важным, так как, во-первых, человеку нецерковному бывает тяжело прийти в храм и сразу начать молиться. Во-вторых, мужчине, в отличие от женщины, которой необходимо подумать, прислушаться к собственному сердцу, важно иметь конкретный образ жизни, важно понимать, что делать и как правильно. В ином случае мужчина начинает пропадать, бездействовать и часто спиваться. По этой же причине для меня остается важным объединить вокруг прихода как можно больше думающих, активных людей. Но я также понимаю, что на таких людей и времени и сил уходит в два раза больше, так как для них нужно придумывать задания, занимать их конкретными делами.