Жажда мучила страшная, и он решил найти воду. Весь дом спал глубоким сном. Савва плелся как сомнамбула, пока не наткнулся на большой зал, где стоял поминальный стол. Отыскав упаковку сока потяжелее, он припал к ней, с радостью ощутив, что это ягодный морс. Напившись вволю, решил выйти на крыльцо. Голова не болела и спать совсем не хотелось. В доме было жарко, душно, и ночную предутреннюю прохладу, Савва встретил с неземным удовольствием. Еще раз приложился к тетрапаку, облизал губы, поставил локти на перила, и опустил горячую голову.
«Блин! Нафига же я так нажрался?» — хоть он и проблевался и поспал, но хмеля было еще полно в крови, и в голове, и в мыслях.
Тут дверь скрипнула и выпустила кого-то на крыльцо. Савва обернулся, сердце остановилось — хоть тьма скрывала вышедшего, он сразу признал Кирилла, но отвернулся и затаился не дыша. Кирилл подошел бесшумно, нежная, но уверенная ладонь легла Савве на задницу. Он жарко выдохнул, и тело его само выгнулось, подставляя зад под эту руку, чтоб руке было удобнее и чтоб она могла беспрепятственно побывать там, где сочтет нужным. Ладонь не спеша опробовала одну его ягодицу, потом вторую, и тут же полезла в штаны.
— М-м-м-м! — не удержавшись, тихо и жалобно простонал Савва.
Рука исчезла.
— Ну-ка! — Кирилл развернул его к себе лицом и присосался к губам.
Савва поплыл. Он ощущал вино на губах Кирилла, а еще то, что от этого поцелуя было больше кайфа чем от оргазма с Катей. «Тоже нажрался!» — успела промелькнуть мысль.
— Блядь! Блядь! Блядь! — шептал Савва в рот Кириллу.
— Блядь! — согласился Кирилл и засунул ему руку под майку.
Савва уперся ладонями ему в плечи и отодвинул его от себя.
— Слышь! Я не такой! — запыхавшись от возбуждения, прошептал он.
— Я тоже! — улыбнулся Кирилл. — Да похуй ваще! — и он опять втянул в рот нижнюю Саввину губу. — Снимай штаны!
— Где ты был? — выдохнул Савва, с восхитительным ужасом замечая, что его пластилиновые руки сами начали расстегивать ширинку.
— В пизде!
Кирилл плюнул в правую ладонь, хоть Саввин член и так сочился, и этого не требовалось, и принялся дрочить ему. Савва завыл и схватил Кирилла за плечи.
— Тихо! — цыкнул тот на него.
Савва умирал в его руках, сознание отключалось, чтобы не упасть, он прижимался к Кириллу, целовал шею, упирался лбом в плечо, ныл сквозь сжатые зубы.
Словно обладая каким-то дьявольским чутьем, Кирилл точно определил, что Савва уже на подходе, и остановил руку.
— Ну! — заныл Савва. Остановиться за шаг до пропасти к вершинам рая было невыносимо. — Пожалуйста! Ну пожалуйста!
— Еще! — прошептал ему на самое ухо Кирилл и сглотнул. — Проси еще! Проси!
— Пожалуйста! — все дышал Савва.
— Ну же, мальчик, еще разочек, давай, еще разок, порадуй меня!
— Умоляю! Доделай!
— Давай сам, дружок, давай, сладкий, сам…
Кирилл ослабил хватку, и Савва принялся двигаться сам, трахая кулак Кирилла, и тут же припал к его губам и стал жадно сосать их, но стоны мешали ему. И когда оргазм удушливой вспышкой подступил опять, Кирилл снова с силой сжал кулак, перекрыв всякий доступ к головке.
Савва простонал совсем уже бесстыже громко.
— Терпи! Терпи-терпи-терпи! — шипел со сверкающими глазами Кирилл, и свободной рукой ловко зажал ему рот и нос. — Терпи, красавчик! — прошептал он, неотрывно глядя, как глаза Саввы краснеют и наполняются слезами. — Все! Все! Это последний раз! Все! — он позволил Савве дышать, и нежно, с любовью, пригладил его волосы. — Умничка! Теперь уж точно! — он опять взялся за член, и принялся так ловко и скоро работать рукой, что еле успел закрыть Савве рот, иначе его крик точно бы выдал их, как сигнализация выдает ночных воров.
Судорога прошла по Саввиному телу, он выгнулся, зажмурился, сжался, стиснул зубы, а Кирилл чувствовал, как он лижет и скребет зубами его ладонь.
— Молодчага! — от всего сердца поздравил его Кирилл, — Да как много! Совсем большой мальчик!
Кирилл сорвал с бельевой веревки наволочку от подушки, вытер руки и аккуратно застегнул Савве штаны, поправил воротничок, хлопнул ладонью ему по груди. Потом взял его за мокрый от пота затылок и нежно, не спеша, с чувством, поцеловал его.
— Милый мальчик! Хороший, красивый! Умница! Солнышко мое, мой сладкий! — все нашёптывал он.
У Саввы слезы дрожали в глазах:
— Никто… никогда… не… говорил мне… так… таких слов…
Кирилл нежно улыбнулся, взял его раскрасневшееся лицо в ладони и прошептал:
— Теперь я буду говорить тебе это постоянно!
====== Глава 3 ======
Утром Кириллу было муторно, хоть особого похмелья не наблюдалось, но раздражало абсолютно всё: и яркое солнце, и жара, и особенно разговоры в машине, что вели Елена и вторая тётка, приходившаяся матерью Савве. На него самого, что старательно ловил его взгляды в зеркало заднего вида, Кирилл не смотрел: вчера получилось забавно, но не сильно интересно. Слишком быстро парень поплыл и сдался, никакого азарта. Больше встречаться смысла нет: наперед всё известно — поломается для вида и даст. А девственников трахать удовольствие только моральное, слишком много у них заёбов, слишком дрожат за свою нерастянутую пока жопу.
— Сколько ты говоришь метров? — пронзительный голос Елены, вывернувшей голову между сидений, чтобы удобнее общаться, резанул по ушам.
«Села бы назад, дура, и пиздела сколько влезет», — Кир с трудом подавил желание сказать это вслух.
— Пятьдесят, — ответила с заднего сиденья Ирина Олеговна — поднапрягшись, Кирилл вспомнил её имя. — Саввик там поживет пока, на него ж записана, ну, а там поглядим, верно, Саввик? Может, сдавать будем, а, может, продадим.
— Ляма три-четыре, не меньше, — цокнула языком Елена со знанием дела.
При упоминании денег Кирилл внутренне подобрался: пустой трёп двух куриц приобретал смысл.
Вопрос как и где заработать бабло интересовал Кира лет с двенадцати, когда его детские иллюзии про родителей окончательно развеялись. И в тринадцать? Он не помнил, сколько лет ему тогда было, но зато хорошо помнил, как сидел на лестничных ступеньках, убежав от пьяного отца. Он и раньше, напившись, рьяно брался за воспитание отпрыска, а в тот раз особенно разошелся.
Кирилл звал мать, но выйдя из кухни на крики сына, она лишь смотрела на него осоловевшими от водки глазами и повторяла, что «папку надо слушать», словно не замечая, что муж со всей силы хлещет ребенка по спине ремнем в пьяном угаре. Воспользовавшись тем, что отец все-таки отвлекся ненадолго на супружницу, Кир вывернулся из его рук и выскочил на лестницу, задыхаясь от слез обиды и горячей ненависти.
Именно в тот день он решил, что отныне сам по себе. Что, как только сможет — будет жить один. А для этого нужны деньги. Воровство или вымогательство мелочи у младшеклассников, чем занимались некоторые пацаны из их класса, Кирилл отмел сразу: слишком рискованно, а случись быть пойманным, вступаться за него некому, отец, узнав, избил бы вообще до полусмерти.
Кир сперва мыл стекла машинам на стоянке у гипермаркета, потом потихоньку прибился к автомойке, оттуда уже к шиномонтажу, когда в сезон не хватило рабочих рук. А после девятого класса уехал в окружной центр учиться в авторемонтном техникуме, тем более, там предоставляли место в общаге. С тех пор Кир родителей видел от силы раза два и вспоминать их не хотел.
Теперь у него своя маленькая станция техобслуживания, но денег как не хватало, так и не хватает, хотя он крутится, как проклятый, целыми днями.
А вот на кого-то они буквально сыпятся с неба! Кирилл злобно взглянул в зеркало и натолкнулся на восторженный взгляд тепло-медовых глаз: «Понравилось ему вчера, тёк, как сучка».
— Так Саввочка теперь завидный жених! Есть у него девушка-то? — продолжала Елена свои расспросы.
— Есть! — с гордостью ответила его мать. — Катенька! Очень приятная девочка и работает, и наша, не приезжая. Савву любит, хорошей невестой будет, ему нужна рядом сильная женщина, он у меня такой нерешительный.
