— Ну! Рассказывай! — ухмыляясь, начал длинный. Савва молчал, не понимая, чего от него хотят. — Рассказывай, хули ты, как дошел до жизни такой?

Савва посмотрел быстро по сторонам, вздохнул прерывисто, сглотнул и ничего не ответил.

— А че с ним не так? — спросил лысый у длинного, как будто Саввы и не было рядом. Того передернуло от омерзительного чувства, и он хотел развернуться и уйти, но услышал длинного:

— Да дырявый он!

— Да ну нахуй?!! — как-то даже радостно сплюнул лысый. — Серьезно? Ебать мой хуй?

— Ну, а че ты молчишь? — все улыбаясь спросил длинный у Саввы. — Хочешь сказать, не так?

Сердце колотилось, Савва начал задыхаться, и одна мысль только билась в голове: «Нет! Не может быть!»

— Чего… ты… — услышал он свой жалкий лепет.

— Сосался с чуваком каким-то, в синей такой, спортивной тачке!

— Фу нахуй, бля!

— Вчера в обед, я как раз отмечаться ходил в мусарню, проходил вот через двор, и смотрю — тачка стоит, заибатая такая, субарик, и этот, гребень, там на передних сиденьях с водителем сосется!

— Прям за щеку берет? — лысый сплюнул, и затоптал харчок в землю.

— Ну, до этого я не досмотрел, но сосался он бодро!

Савва обмер. Самое ужасное в этих словах заключалось то, что все это было правдой! Кир привозил его вчера в обед забрать от мамы кое-какие вещи. Только он не помнил, чтобы они целовались, не задумывался об этом, не считал, не обращал внимания. Двор казался пустым, да и машина тонированная…

— А мама-то твоя знает, что ты вафлер? А? — Савва чувствовал, как бледнеет и холодеет его лицо. — А если узнает? А если весь двор узнает? Соседи? Че будешь делать? В Америку уедешь?

— В Америке таких любят! — усмехнулся лысый.

— Ну! Че молчишь? Давай мамке все твоей расскажем! Как она такого сына воспитала?! Или не надо рассказывать? А?

— Не… надо… — услышал Савва чей-то голос. Он был настолько странен, что он не сразу понял, что это его собственный.

— Не надо? Точно? Ну хорошо! Я пойду тебе навстречу! Но и ты мне помоги. Мы ж соседи! Должны помогать друг другу! Верно? — Савва кивнул. — Я щас без трубы, а у тебя же есть мобила?

Савва вновь механически кивнул и помертвевшей рукой достал смартфон.

— Вот! Реальный телефон! — мобила исчезла из его руки. Лысый подсветил зажигалкой, и длинный открыл крышку, достал и отдал Савве симку, вставил свою и собрал телефон назад. — Ништяк, да?

Савва, ощущая себя игрушечной собачкой с головой на пружинке, что некоторые любят устанавливать на торпеде автомобиля, кивнул еще раз.

— Только ты это, нас же двое. Вот пацану тоже телефон нужен, без связи-то никуда, сам понимаешь! А то получается, знаем-то про тебя и я, и он, а помог ты только мне. Я-то промолчу, если ты в жопу ебешься — это твое дело. Но ему-то ты не помог, и он возьмет и всем расскажет про тебя. Нехорошо получится, правда? — Савве показалось, что от еще одного кивка его голова просто отвалится и покатится куда-то в ночь. — Ну так ты это, поможешь ему с трубой-то? Лады? Не обидишь, же? И мы тебя не обидим!

Дойдя до квартиры на пластилиновых ногах, он рухнул на кровать. Матери не было, но сейчас, когда у нее отпуск она часто засиживалась допоздна где-нибудь с подругами.

Как был, не раздеваясь, в обуви, Савва прошел в комнату, завалился на кровать и накрыл голову подушкой. Его словно оглушило. Как-то он видел, как мужики глушили рыбу в озере, и как медленно всплывали вялые бледные рыбины на поверхность. Он ощущал себя так же — вяло и бледно. Мертво. Мысли возвращались в голову медленно и неохотно. Пустая темная квартира давила тишиной, только очень громко билось сердце. Внезапно Савва понял, что это не сердце, а кто-то тарабанит в дверь. Он не хотел открывать, но долбились усердно, даже нагло. Савва медленно встал, не собирался, но тело двигалось само: он увидел, как одна его рука зажгла свет в коридоре, а вторая открыла дверь. На пороге появился Кир, живой, реальный, и даже вроде не сильно злой. Савва попятился, пока не уперся спиной в стену комнаты.

— Ты почему трубку не берешь? — спросил Кир. Савва молчал, он хотел вернуться в кровать, но тот перекрыл ему дорогу. — Я тебя спрашиваю! — Савва посмотрел на него. — Бля-я-я! — тихо проговорил Кир, повернув его голову, и рассматривая разбитую бровь. — Ключи от гаража где? — Савва дернулся, Кир нежно, но крепко взял его за плечи. — Ключи где? — понимая, что ответа не дождется, ловко прошелся ладонями по его карманам, и тут же вытащил связку длинных ключей. — Уже легче! А телефон где? Я на нашу, — «Нашу!» — вскрикнуло у Саввы в голове. — А там пусто, я сюда и приехал, — взяв Саввино лицо в ладони, Кир внимательно заглянул ему в глаза. — Ты в адеквате вообще, нет?

Савва дернул головой, пытаясь избавиться от державших рук:

— Ты меня не любишь, ты все врал… уходи!

— Телефон твой где? Почему на звонки не отвечаешь? — не обращая внимания на глупости и жалкие попытки освободиться, Кир продолжал удерживать его голову.

— Нету…

— Потерял?! — как-то даже весло изумился Кирилл. — Когда успел?

— Забрали…

Кир нахмурился:

— Кто? Когда? Где?

— Уходи… — Савва вновь закрутил подбородком, но уже менее решительно.

Кир вздохнул:

— Телефон где? Мать забрала?

Савва молча помотал головой:

— Отобрали. Они знают… видели… отобрали…

— Кто? Где? Не томи, мальчик!

— Во дворе, двое… видели, как мы с тобой вчера целовались, и отобрали…

Кир, не разуваясь, прошел к окну и посмотрел во двор:

— Вот эти два туловища? Идем!

Ужас охватил Савву, но бояться времени не было. Кир стащил его по ступенькам во двор, подошел к машине, достал из бардачка кастет и уверенным шагом пошел к парочке на лавке.

Первым он атаковал здорового, со всего размаху двинув по шишковатой бритой голове. Лысый завалился на заплеванную им же землю и затих. Второй удар пришелся по длинному, но Кир немного не рассчитал, да и длинный оказался прытким. Он отпрыгнул назад, Кир успел достать его второй рукой, и хоть тот кулак был без кастета, но и от него длинный споткнулся и упал на колени. Не думая и не теряя времени, Кир принялся долбить его кастетом куда придется. Длинный, хоть и худой, но крепкий и жилистый, сопротивлялся долго, потом сдался и обмяк.

— Телефон! Телефон, уебок, где?! — страшным голосом зашипел Кир.

— Сука… — булькал кровью длинный.

Лысый все так же неподвижно лежал на боку в грязной пыли.

— Телефон, мразь! — Кир принялся обшаривать карманы длинного и достал телефон. Он бросил его Савве, тот от шока плохо реагировал и уронил его в траву, но тут же поднял и принялся выковыривать чужую симку. — Еще раз подойдешь к пацану, еще только раз, блядина, рядом окажешься, я тебя в лесу живым закапаю! Похороню живым! Понял! Сожгу, сука, в бочке с бензином! Понял?! — длинный молчал, и Кир надавил большими пальцами ему на глаза. — Я тебе глаза выдавлю, падла! Ты меня понял?!

— Все, все, да!..

— Пидрила! — Кир встал и со всего размаху пнул его в бок.

Почему-то длинный смолчал, наверное, потерял сознание. Лысый все так же был тих, и в последний раз осмотревшись, Кир взял Савву за локоть и потащил в машину. Мотор рыкнул, и они съехали прочь со двора.

Савва продолжал пытаться вставить симку, но руки дрожали, и в глазах все плавало, и в конце концов, плечи его затряслись, телефон выпал, и он заплакал, закрыв лицо ладонями.

— Плачешь? — радостно улыбнулся Кир. — Ну поплачь, поплачь! Ты ж моя плакса!

— Ненавижу тебя! — вдруг вскрикнул Савва, обливаясь слезами. — Ненавижу тебя! Ненавижу! Тебя!

Сияя улыбкой, Кир припарковался около высотной гостиницы. Он хотел что-то сказать, но Савва вдруг сам полез к нему и обнял. Кир усмехнулся, и пока тот не успокоился и не перестал плакать у него на плече, молчал и только гладил и гладил по волосам.

====== Глава 6 ======

Кир притянул Савву к себе, надавив большими пальцами на щеки, раздвинул челюсти и прижался ртом к губам. Не целовал, а скорее высасывал, жадно и грубо. Потом толкнул на кровать, и стал стягивать штаны. Савва улегся поудобнее, спиной устроясь на подушках и внимательно наблюдая за Киром. Тот по-деловому избавился от одежды, и навалился на него. Вставив колено между бедер, он сперва грубо раздвинул ему ноги, потерся всем телом, а после стал подниматься выше, уселся на грудь так, что пах оказался напротив Саввиного лица, всунул член в приоткрытые с готовностью губы, но не дал сделать себе минет, а, двигая задом, начал трахать рот напористо и глубоко.