– Халла! – раздался голос позади нее. – Уходи влево!

Она убрала топор и отшатнулась в сторону, когда Генрих Кровавый выстрелил из-за ее плеча и попал Горланскому пауку стрелой между его огромных клыков. Тварь упала, издала еще одно шипящее бульканье и начала бешено перебирать лапами. Олефф, Вульфрик и Халла все как один выступили вперед и погрузили оружие в тело паука.

Падающее Облако пробежал мимо мертвого паука и метнул пылающий факел в сторону выхода.

– Проход освободился ненадолго. Подгоняйте людей! – крикнул он, присел на корточки и стал изучать пещеру перед ними.

Халла тяжело дышала, она еще не совсем отошла от потрясения. Но теперь она убедилась, что ледяных пауков Фьорлана можно убить, и быстро обернулась, желая узнать, как обстоят дела у ее людей.

Мертвые пауки, такие же нелепые, как и первый, но намного мельче, усеивали пещеру. Не хватало нескольких воинов, но остальные стояли на страже рядом с пустыми туннелями и ранеными соратниками. Часть из них покусали пауки, они казались очень бледными, почти при смерти. Глубокие отверстия от клыков напоминали раны от кинжала или стрелы. По крайней мере двести их лучших воинов уже находились в пещере, и Халла видела, что остальные в ужасе столпились у ее входа.

В пещере стало тихо, и ни один паук больше не показывался. Мертвые пауки съежились, словно уродливые карикатуры на смерть, а воздух рядом с ними наполнило ядовитое зловоние.

– Быстрее! – торопил их Падающее Облако. – Они снова будут нападать.

Халла утерла с лица пот и паучью кровь.

– Рексель, Генрих – ведите колонну вперед. Поторопитесь. Вульфрик, ты и Олефф остаетесь со мной.

Она махнула первым нескольким рядам воинов, и те стали быстро тянуть за собой остальных. Ее братья по оружию стояли на страже по обеим сторонам пещеры, пока простые жители Хаммерфолла торопливо пробирались по устланному паутиной полу, следуя за Рекселем и Генрихом.

– Ания, иди с Падающим Облаком. – Старуха съежилась, стараясь держаться как можно дальше от боковых туннелей.

Колонна продвигалась медленно, и Халла оставалась в напряжении, пока они с Вульфриком и Олеффом стояли над самым большим из паучьих туннелей. Раненых несли следом за остальными. Рексель и Колыбельная уже не были видны в начале колонны, которую через несколько минут можно было различить только по призрачному шару света внутри ледяной пещеры. Генрих вскоре тоже скрылся из виду.

Когда на входе в пещеру показались женщины и дети и вступили на паутину, Халла задержала дыхание. Как только первый ребенок пошел через пещеру, появилась белая паучья лапа, а Вульфрик чуть запоздал с предупреждающим криком.

– Назад! – заревел он, но ребенка не старше десяти лет уже схватил большой паук, бесшумно выпрыгнувший из бокового туннеля.

За ним выбежали еще пауки, и пещеру наполнили щелкающие звуки, когда чудовища начали сбиваться в стаю.

– Бегите! – крикнула Халла, когда уже десятки тварей размером с собаку наводнили пещеру. За ними вскоре последовали другие, еще крупнее, и множество крошечных паучков. Она метнулась через ледяную гладь туда, где паук схватил ребенка, и пинками отбросила двух тварей поменьше с дороги. Олефф поспешил за ней, пока Вульфрик прикрывал их отход.

– Она сказала «бегите», глухие ублюдки! – повторил Олефф.

Остальные братья по оружию помогали людям из хвоста колонны войти в пещеру и по льду толкали их к Вульфрику. Один из пауков схватил пожилую женщину, затем появился монстр еще крупнее и поймал двух воинов, такая же участь постигла юношу, завывающего от ужаса – все его тело ковром покрывали мелкие пауки.

Мужчины и женщины умирали от боли, а пауки вгрызались в неожиданный обед. Халла вращала топор, она держала лезвие поближе к себе, отрезая чудовищам лапы и сокрушая их тела. Рев Вульфрика раздавался возле выхода, его гортанные крики эхом разносились по пещере, пока он убивал всех пауков, которые пытались помешать им уйти.

Еще больше людей погибло, пока последние несколько рядов вышли на ковер из ядовитых пауков, а те, кто был в передних рядах, отчаянно сражались, чтобы добраться до Вульфрика и живыми вырваться из пещеры.

– Халла, пора уходить! – проворчал слева от нее Олефф. – Нас одолевают числом.

При этих словах в пещеру вошел последний из их отряда. Халла повернулась, чтобы уйти, – и увидела, как Олеффа внезапно пригвоздил к земле одинокий большой паук. Твердолобый яростно заревел, пытаясь побороть раздутое, белое чудовище, но у него не было возможности ударить его топором. Халла бросилась к нему и пнула тварь в глаза, чтобы Олефф сумел встать на ноги – и тут два больших клыка пронзили ей плечо.

Она издала резкий, сдавленный крик. Горланский паук, укусивший ее, обхватил ее лапами за туловище и потянул за собой.

– Ни один проклятый паук не убьет эту женщину! – Голос, казалось, доносился откуда-то издалека, и все, что она чувствовала, когда теряла сознание, а яд паука парализовал ее, – обжигающую боль.

Халла проснулась от боли, не чувствуя ни рук, ни ног. Ей было холодно – но она выжила. Глаза не могли сфокусироваться, и она понятия не имела, где находится и что за неясные формы ее окружают. Она вспомнила Горланского паука и как он ее укусил. Боль в груди напоминала о клыках чудовища, а туман в голове – о его яде.

– Вульфрик, она открыла глаза, – глухо прозвучало рядом с ней.

Всё вокруг потемнело, и она ощутила присутствие огромного воина, склонившегося над ней.

– Не чувствую ни рук, ни ног, – пробормотала она. В горле саднило. – И ничего не вижу.

– Ты жива, моя госпожа Летняя Волчица, – ответил Вульфрик. – На зрение все равно сильно полагаться нельзя, а юный Рексель с радостью станет твоими руками и ногами.

– Он прав, – подтвердил Рексель. – Ты не настолько тяжелая, как я думал.

– Где мы? – пробормотала она. – Мы в безопасности… мы вышли из пещер?

– Ты что, не видишь небо? – спросил Падающее Облако, хотя Халла все еще не могла различить его лицо.

– Дай ей время, – проворчал Вульфрик, на этот раз более мягко. – Генрих и Колыбельная сказали, уже через несколько дней ты встанешь и снова будешь на нас орать.

– Пауки… сколько наших людей выжило? – Халле казалось, она до сих пор видит раздутых белых чудовищ. Их ядовитое зловоние останется с ней надолго.

На секунду повисло молчание, и она почувствовала, что Вульфрик и Падающее Облако о чем-то безмолвно переговариваются. Колыбельная предупреждала о гибели многих в ледяных пещерах, но Халла надеялась, что большая часть воинов ее отряда выберется из них живыми.

– Сто пятьдесят человек остались в паучьих пещерах, – сухо ответил Падающее Облако тихим голосом. – Возможно, один или двое отставших еще выберутся наружу, но большинство из них мертвы.

– Но вместе с тем есть и хорошие новости, – быстро добавил Вульфрик. – Мы миновали Медвежью Пасть и через день или два доберемся до Джарвика.

Алахану стало легче на душе, когда он увидел город Летнего Волка. Их путешествие было трудным, холодным, несколько раз даже угрожало их жизням. После встречи с троллем Алахан убедился, что чудовища Фьорлана стали более активными, чем раньше. Возможно, они разделяли боль Рованоко, ведь его земля оказалась в руках предателя.

Тимон Мясник, странный спутник Алахана, не стал более разговорчивым и отказался объяснять, каким образом и почему его обнял один из Ледяных Людей Рованоко. Загадочные кристаллы, которые он хранил в мешочке на поясе, тоже были запретной темой, и Алахан больше не пытался узнать, что же именно там лежит.

– Примут ли меня в человеческом городе? – спросил берсерк, когда они подошли к высоким монолитным стенам Тиргартена. – Я не хочу никого напугать.

Алахан посмотрел на него и улыбнулся. Берсерк снова обмотал свою огромную, непропорциональную голову кожей и выглядел скорее необычно, чем пугающе.